Шуток он не понимает, улыбается крайне редко, зато
обладает повышенным чувством ответственности за подчиненных. А еще - скрупулезный очень, расчетливый и методичный.
Он тоже кивнул, все поднялись со своих мест, проверили снаряжение, поправили подвесные системы. Прыжки мы совершали только на «Пи-Ди», они
надежные и груз достаточно большой с собой можно взять. Были на базе еще и «Парафойлы», но те давно пылились у зампотыла батальона в складской
палатке.
У каждого в группе был грузовой контейнер с рюкзаком внутри, штатный набор: оружие, боеприпасы, вода, медикаменты, запас провизии на трое
суток, средства связи.
Когда командир вновь кивнул, я подошел к двери, отодвинув створку - рокот винтов сразу стал громче - и занял место выпускающего. В салон
ворвался ветер.
Внизу был красно-желтый осенний лес. У другой двери сидел пулеметчик с «ПК», в хвосте был еще один, в случае чего нас прикроют с воздуха. Когда
под машиной началось свободное от деревьев пространство, штурман повесил на трос карабин c фалом, прицепленным к громоздкому контейнеру, затянутому
в брезент. Присел, нажал круглую кнопку. В окошке под прозрачным пластиком замигал красным диод - сканер-маяк включился. Такие устройства нужны,
чтобы парашютисты не попали в аномалию во время приземления. Штурман вытолкнул установку за борт, и фал вытянул следом купол грузового парашюта.
Вертолет заложил круг.
После приземления контейнер просканирует местность в радиусе тридцати метров, если все в порядке, то получим добро на высадку и будем прыгать
на его сигнал, если нет, сбросим еще один. Таких маяков на борту три - вполне достаточно, чтобы найти свободное от аномалий место.
Внизу оказалось чисто, и штурман дал добро. Я сдвинул очки со шлема на глаза, глянул на высотомер, он показал тысячу метров. Поднял большой
палец - готовность раз.
Первым вышел командир, лег на поток и скрылся из поля зрения.
Я разглядел бегущую по земле тень вертолета. Повезло с погодой, редко так ясно в Зоне бывает, большую часть времени на небе тучи, но сейчас
будто весна началась, хотя уже поздняя осень.
Вторым выходил Лабус. Я хлопнул его по плечу, и он исчез в проеме. Дальше, как обычно, пулеметчики Карл и Хмурый. Оба среднего роста, крепкие,
служили вместе в одной разведроте парашютно-десантного полка. За ними прыгнули Близнецы, то есть снайперская пара, один здоровый - Большим прозвали,
второй маленького роста - Малой. За снайперами связист Захар, украинец откуда-то из-под Карпат, за ним Марат. У него на груди специальная подвесная
система, внутри - пес. Хоть Айдар и совершал уже в тандеме прыжки с парашютом, но не часто, и потому заметно нервничал. Когда Марат подошел к двери,
Айдар хотел цапнуть меня за руку, которую я положил на плечо нашего спеца по радиоэлектронной разведке, за что получил по носу и заскулил - то ли
предвкушая неизбежный прыжок, то ли от обиды. Я хлопнул Марата по плечу, и он покинул машину. Все. Когда повернулся к штурману, тот кивнул.
Ухмыльнувшись, я быстро поднял руку, щелкнул его по лбу и спиной провалился в дверь.
Стабилизировав падение и выбросив «медузы», раскрыл парашют. Сначала осмотрел серо-зеленый купол над головой, потом огляделся.
Вертолет, развернувшись по широкой дуге, снизился. Я нашел глазами остальных. Мать моя! Марат выкинул вниз гильзу на фале, над которой
развевался внушительных размеров белый штандарт с эмблемой подразделения - черный череп с двумя крыльями по бокам и надписью «Нас боятся!».