Цена любви - Аля Кьют

Аля Кьют

Цена любви

Глава 1. Свидание

Рин

 Джен, гуд монин*,  бодренько заулыбалась я в камеру, увидев заспанное лицо брата по видеосвязи.

 Блин, Дар, задолбала гундосить, давай по-русски. И не зови меня так, сколько раз просил!  заворчал Женька стандартно.

 Тебя так зовут, упрямо проговорила я, правда, при этом сжалилась и перешла на родной язык.

 Дженсен, Дар. Дженсен!!! А не Джен. Джен это Дженнифер. Я ж не девочка.

 Да, ты очень нудный парень. Спасибо, что напомнил.

 Дженсен, ху из зис? Вай а у ю токин со стрэндж**?  услышала я приглушенный голос на фоне.

 Фак, буркнул Женя и зашуршал простынями.  Ну вот разбудила, оправдывайся теперь.

 Герой-любовник.  Я закатила глаза.  Разве в кампусе разрешено это?

 И не такое разрешено. Вернее, запрещено, но все делают. Не парь мне мозги, Дарин. Как жизнь?

 Нормально. А у тебя?

Бьет ключом. Вчера была вечеринка сообщества. Чот я перебрал, похоже.

 Она страшная?  хихикнула я.

 Нет, в том и прикол. Красотка. Мне к таким боязно подкатывать трезвым.

Я засмеялась.

 Брось, мелкий, ты стал совсем большой и очень даже симпотный.

 Угу, если еще расскажу про сестру-миллионершу, она в меня точно влюбится, хотя

 Что?

 Не знаю. Она не бедная. Может, это любовь?

 В духе американских комедий, ага. Они напоролись, переспали, проблевались, а потом жили долго и счастливо.

 Завидуешь?  тут же уличил меня брат.

 Отчаянно,  призналась я.

 Сколько можно по нему страдать, Дар?

 Не знаю, Жень. Правда У меня сегодня свидание.

 О, серьезно. С мужчиной?

 Кажется. Мы познакомились в сети.

 Докатилась ты, блин.

 Знаю, но как еще?

 Фотку видела?

 Вроде приятный.

 Угу, а потом окажется, что это он десять лет назад и до тонны пончиков.

 Не исключено.

 Главное, чтобы не мексиканец. Они все извращенцы.

Я хохотнула.

 Верю тебе на слово.

 Ладно, Дар, я пошел. Хочется в душ до занятий. Завтра созвонимся?

 Да, конечно. Как обычно,  буднично прощалась я, а у самой сердце сжималось от боли.

Впереди еще один бессмысленный день.

 Дарин, слушай, даже если он придурок, просто потрахайся. Без перспектив. Тебе надо. Для здоровья, правда.

 Поверю на слово,  повторила я, чертовски смущаясь.  Иди учись, Фрейд. Целую.

 И я тебя, систер. Бай.

Женька отключил связь, и экран потух. Я вздохнула, закрыла ноутбук, взяла стакан фреша со стола, отхлебнула. Что может быть лучше, чем завтрак на балконе? Пожалуй, только если твой балкон с видом на океан, и солнечных дней в году около трехсот. Добро пожаловать в Лос-Анджелес.

Я завтракала, любуясь видом. Яркие краски, безоблачное небо, запах океана. Воздух чистый и прозрачный. Очень тепло. Не сравнить с загазованной Москвой. Здесь рай. Природа и цивилизация в идеальном балансе.

Я улыбнулась солнцу, новому дню, гостеприимному городу. После занятий йогой ранним утром просветление еще не отпускало, позволяя радоваться жизнь в ее будничных, нарядных проявлениях. Счастье здесь и сейчас. Мне приходилось так часто теперь напоминать себе об этом. К концу дня эти напоминания больше не будут действовать.

Как только нам с Женей дали первую туристическую визу в США на три месяца, я настояла на глобальном путешествии по стране. Мне повезло сдать на права в Сан-Хуане, и я могла водить на территории Штатов. Женя не возражал против поездки. Дух авантюризма, приправленный безлимитным счетом в банке, воодушевляли на приключения.

Мы проехали по западному и восточному побережью, немного покатались в центральной части материка, и я поняла, что хочу жить именно в LA. Дорого, да. Но разве это проблема? Много зелени и океан. Тепло и красиво. Город, где сбываются мечты. Идеальное место для изгоев, как мы. Лучший вариант для юной дурочки, которая пытается игнорировать тянущую боль тоски и кровоточащее разбитое сердце.

Очень скоро я стала присматривать жилье на побережье. Женя, вернее, Дженсен, как теперь его звали, не особенно радовался переезду. Ему нравилось в Сан-Хуане, но мы прожили там больше года, и нельзя было рисковать. Остров крохотный. Нас могли найти. Брательник часто закатывал глаза, уверяя, что мы никому не сдались, и невозможно так просто взять и отыскать пропавших людей на другом конце света. Приходилось приводить в пример Троцкого, которого хлопнули аж в самой Мексике. Женя ржал, уверяя, что он не такой мудак, как Троцкий, а я все равно собиралась в Штаты.

Не знаю, почему меня так заклинило. Нас действительно не пытались найти. От соотечественников мы и сами держались подальше на всякий случай.  Возможно, я все еще была запрограммирована Мастером на беспрекословное исполнение приказов. У меня не было секса. Курортный город, серферы, местные. Сам воздух был пропитан флиртом, но я даже смотреть на мужчин не могла.

 Сколько можно, Дар?  часто спрашивал Женя.  Забей. Хватит страдать. Не вернемся мы в Рашку. Разве что твой олигарх сам примчится.

 Не примчится,  отвечала я хмуро.  Он летать боится.

 Незадача какая,  кривил лицо брат, плохо скрывая удовлетворение.

Я рассказала Жене про Кирилла, про Гараева, про свое решение. Умолчала только об интимных предпочтениях моего Мастера. Брат, хоть и чувствовал свою вину, но почему-то большую часть негатива переложил на Салманова. Я пыталась донести, что Кирилл поступил благородно со мной, с нами, но Женя каждый раз бесился, когда речь заходила о нем. Возможно, его раздражало быть должным Не знаю. Может быть, он чувствовал, что я бросила бы его в Доминикане, если бы Кирилл не настоял. Или он просто ревновал. Я всегда все делала для Женьки. С самого детства меня растили с мыслями, что младший брат это самый близкий и родной человек. Мы привыкли быть друг другу семьей, но вдруг родным мне стал какой-то мужик. Да, думаю, Женя не был готов к мужчине в моей жизни. Не был готов зависеть от него, а не от меня. Не был готов принять это как благо, а не наказание.

 А была ли готова я?

Столько раз я вспоминала слова Кирилла, свои прощальные обещания, последний поцелуй со вкусом соли и горечи. Я старалась не злиться, не любить, не помнить, но разум подлый гад постоянно мучил меня мыслями о Салманове.

Первый год был самым сложным. Я вздрагивала от каждого звонка, каждого шороха, мне виделся Салманов в каждом высоком брюнете-европейце. Я ждала, что он приедет за мной как принц. Победит свою аэрофобию вместо дракона и ворвется в мою квартирку на побережье. Но нет.

Потом я поняла, что он вряд ли знает мое новое имя, мой новый номер телефона и в комп вряд ли посадил шпиона. Только выплаты четко приходили раз в месяц. После триумфа ВайТехно не стало и их. Никогда я не чувствовала себя одновременно богатой и несчастной. Поначалу пыталась тратить деньги, усыпляя боль, но очень скоро поняла, что просто не умею шиковать. Одежда и обувь? Мне нравились практичные вещи. Хорошие и не очень дорогие. Гулянки? Мы жили тихо, чтобы не привлекать внимание. Путешествия? Сбылось не помогло. Хобби? В него превратилась моя работа.

После покупки квартиры в LA я первым делом пошла в ближайший салон и устроилась мастером. Просто не могла больше сидеть дома и сходить с ума. Три раза в неделю с удовольствием стригла, красила, наращивала. Курсы Айзы делали свое дело. В салоне меня приняли с радостью, и сразу стала расти клиентская база. Конечно, преимущественно русские.  Я старалась держаться подальше от своих, но они как-то сами ко мне липли. Чаще это были состоятельные дамы, которые одевались на Родео Драйв, щебетали о трендах и брендах, здоровой пище и бессовестных американцах.

Я тоже могла себе позволить быть такой беззаботной Стрекозой в стране вечного лета, но Муравей во мне никак не желал подыхать. Правильно говорят, что можно вывести девушку из деревни, но не деревню из нее. Вот и Мытищи из меня никак не выводились. Я жила в элитном комплексе, платила помощнице за уборку, почти не готовила, но работать бежала со всех ног. Мне нравилось это, действительно нравилось.