Прости, я не хотел так громко М-да, это, конечно, не совсем то, что я хотел рассказать, но зерно посажено, оставалось только ждать взойдёт оно или нет.
Всё нормально! Даша улыбнулась, но слабая тень нервозности в её глазах всё ещё неярко сверкала. Давай помогу, она подошла ко мне со стопкой салфеток в руках, пока я доставал тряпку из напольного ящика. Я кивнул, оставив ей лужу на столе, а сам принялся за пол.
Внутри мне даже стало как-то спокойнее, что я ей всё выложил через эту Стефанию, но совесть всё равно пульсировала где-то в затылке, напоминая мне о том, что я трус. У меня словно все мысли состояли из одного слова. Трус! Трус! Трус! Трус! Трус! Ужасно зрелище. Я поморщился, потирая висок холодной ладонью, пытаясь избавиться от этой колющей пульсации в голове, пока у меня не стало жечь шрам на запястье. Казалось, будто невидимое лезвие резало меня без ножа, от чего я лишь сильнее поморщился, вцепившись в левую руку.
С тобой всё хорошо? Даша опустилась передо мной на коленки, заглядывая в глаза.
Да, просто голова болит Не обращай внимания!
Подожди, у меня в сумке что-нибудь должно быть, она вышла в прихожую. На пару мгновений мне показалось, что я схожу с ума, потому что шум в ушах оглушал и я не слышал ничего, кроме громкого биения в них, словно ударная установка поселилась в каждом моём ухе и отыгрывала самую заводную партию. Я посмотрел на своё отражение в луже: оно было таким помятым, словно расплющенное чьей-то задницей пирожное. Таблеток не было, но зато я нашла шоколадку! Даша развернула её и протянула мне. Это всё погода, у меня тоже иногда так голова кружиться начинает Она ещё о чём-то лепетала на протяжении нескольких минут, пока я не доел плитку, так и не поделившись. Стало значительно лучше, ну или её улыбка и тёплая рука, державшую мою, сделали своё дело лучше всяких лекарств. Лучше?
Намного! Вяло улыбнулся я, почти не соврав. Что ж, если бы я номинировался на звание самого флегматичного актёра, то явно бы взял гран-при.
Оставь тряпку, пойдем расскажешь мне, что за пластинки у тебя в комнате! Предложила Даша, забирая у меня её из рук.
А, да там старый винил для проигрывателя. Я просто недавно колонки для него купил. Мы летом ставили их на лоджию, и ужинали под музыку.
Романтично Улыбнулась Даша, заходя в комнату. Так, что тут у нас Даша подошла к стойке с винилом. Как тебе эта? Она показала потёртую зелёно-жёлтую обложку.
Не очень, я пожал плечами. Скучное кантри, заключил я, плюхнувшись на мягкую кровать, напротив приоконного стола.
А эта? Даша вытащила фиолетовую обложку с орлом по середине.
О, это свинг, тебе точно не понравится! Попробуй верхнюю полку, там есть что-то интересное. Да, эту! Подтвердил я, когда Даша потянулась к пятой полке у стойки. Тебе помочь? Выглядела она как маленькая белочка, не способная дотронуться до кормушки, но так воодушевленно тянущая свои лапки к ней. Даша пыхтя замотала головой и с высунутым языком дотянулась до пластинок. Да, все-таки 165 сантиметров и 192 явно не уживаются в семейном быту.
Какая из? Даша гордо держала свой улов в руках, перебирая разноцветные глянцевые обложки.
Думаю, эта тебе придётся по душе! Я улыбнулся, указывая на пастельно-рыжую обложку с яркими малиновыми брызгами.
Фю дар техикс? Запинаясь прочитала Даша, подняв на меня беспомощный взгляд.
Фис тефис. «Фейерверк»! С улыбкой поправил её я.
А как? Она обернулась на меня, открыв крышку проигрывателя. Как тебе вообще пришла в голову мысль купить проигрыватель? Сейчас же почти никто пластинки не слушает!
О, это ты зря! Воскликнул я, подходя к ней. Когда мы были с папой в Иве несколько лет назад, то в одном кафе возле окна на маленьком круглом столике стоял лимонный проигрыватель. В нём крутилась пластинка со старым рупрехтским джазом, наверное, середины прошлого века. И этот звук, он не был похож на звук из колонок, он был таким интересным и притягательным. Потрескивание. Шуршание иглы. Исторический антураж. Было так удивительно слушать прошлое в настоящем, пить крепкий кофе и есть тост со сливочным маслом и авокадо, смотря на оживленное шоссе и современную жизнь. Мы тогда просидели в кафе до конца пластинки, а потом я попросил папу купить мне патефон. Ты только посмотри какой он хрупкий и занимательный! Каждый раз, когда я ставлю пластинку и подношу иглу, то как будто совершаю какой-то магический ритуал. Смотри! Я обхватил её ладони и мы положили пластинку на поворотный диск, чтобы штырёк аккуратно прошел через отверстие на виниле. Затем мы включили патефон и подняли тонарм. Могу вам сказать, что делать всё это, держа в своей руке руку своей девушки, занятие вдвойне приятное. Мы расположили тонарм над началом первой дорожки на пластинке и опустили его вниз. Раздалось тихое шипение, после чего по комнате стали разливаться тихие начальные ноты, от чего Даша улыбнулась, обхватив своим большим пальцем мой.
Мой внутренний скептик пересмотрел свои убеждения, она с тёплой улыбкой посмотрела на меня. А ты не хочешь закружить меня в танце? Воскликнула она, когда заиграла какая-то заводная мелодия. Не думал, что первая песня будет сразу такой. Я замотал головой, подняв руки, развернув ладони от себя, и капитулировал на ближайший стул. Давай! Не будь занудой! Она вытянула меня за руку с сиденья и потянула танцевать. Непосредственность. Вот за что ее я люблю.
Ты умудрилась напиться? Воскликнул я, когда её щеки стали наливаться румянцем, а взгляд слегка поплыл.
Чушь! Мне просто весело! Воскликнула Даша, звонко хохоча на всю комнату.
Да, умудрилась!
Но вместо плавного танца у нас получалась полька, и несколько минут мы бесились под музыку, прыгая друг напротив друга, заливаясь смехом от несуразности действия (мы же типа взрослые). Музыка в проигрывателе почему-то стала громче, как только заиграла, наверное, самая глупая песня на свете, которая мне никогда не нравилась. Но сейчас это было не важно, потому что внутри появилось такое чувство, что я готов подпевать и веселиться хоть целый день. Всё тело словно в беспрерывном танце плавно передвигалось по воздуху, в животе стали роить бабочки, а в голове всё начинало обретать положительный оттенок. Но прыгать на полу это довольно скучно, а вот на кровати Я словно вернулся в детство, когда каждое утро папа не мог дождаться, пока закончится мой акробатический этюд и я всё-таки соизволю пойти в детский сад. Это такое забавное чувство чувствовать себя ребёнком, будучи взрослым, словно первый раз пробуешь облизать сосульку, пока никто не видит, и представляешь себя невозможно крутым. Это такое чувство, словно тебе всё ещё пять и ты не знаешь никаких забот, кроме тех, что важнее всех проблем на свете, а именно: съесть все конфеты за раз или оставить несколько на потом. Или вот вам ещё проблема глобального масштаба машинка или вертолёт на радиоуправлении? Вечное противостояние!
Через пару минут наш импровизированный батут закрылся и мы упали на кровать, тяжело и напористо дыша. Даша положила голову мне на грудь, улыбаясь и хватая воздух ртом. Не знаю почему, но через мгновение наша дыхательная гимнастика переросла в неожиданный поцелуй, пока мои руки независимо от меня, стали гастролировать по её телу. Я знал чёткие границы дозволенного, но когда моя рука опустилась чуть ниже её ключиц, Даша была не против, если не сказать, что даже не заметила этого. Её ладони ласково прикасались к моей щеке и голове, пока я беззастенчиво изучал изгибы её тела. Мне казалось, что сейчас это действо перерастёт в нечто большее, чем просто тисканье друг друга, хотя я никогда и не настаивал на этом, терпеливо ожидая, когда она будет готова. Правда, в своей голове, чёрт возьми, я уже не единожды переспал с ней. И я не одержим сексом, но достаточно опьянён своей девушкой, чтобы назвать это зависимостью. Но мне не хотелось быть животным, которое что-то хочет, тем более что слово «нет» я понимал прекрасно, а потому приходилось довольствоваться лишь своими фантазиями. И не успел я только подумать о том, как она отдаётся в мои руки, как Даша встала локтями мне на грудь, кокетливо смотря мне в глаза и с соблазнительной улыбкой прикусывая губу.