Итак, дождавшись, когда все высказались, подвел он итог, мы все приняли мой план преобразования страны. Уверен, что не надо напоминать, но я все, же подчеркну, что все присутствующие здесь обязаны хранить в тайне все, что здесь прозвучало. Любая утечка информации будет не только успешно опровергнута, но и послужит предметом для соответствующих выводов, как, надеюсь, понимает каждый крайне нежелательных для конкретных персоналий. Сами знаете, в какое время мы живем, и насколько серьезны и значимы последствия подобных утечек для страны. Я правильно понимаю, что с этим все согласны?
Сидевшие за столом единодушно подтвердили.
Уверен, что действовать по озвученному мною плану вы будете инициативно, поддерживая друг друга. Никто, даже близкие к вам и ваши доверенные лица не должны не только не знать, но и даже догадываться не только о плане, но и даже о том, за какой пункт плана каждый из вас отвечает. Все должно идти как бы спонтанно, возникая как бы из толщи населения страны, а на самом деле по вашим указаниям и при необходимости вашей поддержке. Моя роль во всем этом вам известна и понятна. Но для непосвященных я выражаю лишь устремления населения. Вопросы есть?
Вопросов ни у кого не было.
В таком случае, предлагаю перейти на веранду, отметить завершение нашей встречи, Шуприн подмигнул и рассмеялся, не все же время нам быть серьезными.
Сидящие за столом радостно поддержали его.
Глава
VII
В течение нескольких следующих дней Шуприн провел индивидуальные беседы с каждым, кого он привлек к реализации своего плана. Для непосвященных это выглядело как обычные его встречи для обсуждения текущих вопросов жизнедеятельности страны.
В ходе бесед он определил для каждого своего собеседника сроки и формы достижения поставленной задачи, более того, согласился с необходимостью применения и тех форм, которые ему предлагались. При этом он не переставал подчеркивать, что все должно делаться тайно, быстро и обязательно до достижения желаемого результата, намеренно подчеркивая, что от того, как его собеседник выполнит порученное, зависит то, кем он станет в будущем.
Хорошо зная слабости каждого, он играл на них, понимая, что каждый хочет казаться лучше, чем на самом деле, обойти других, стать более значимым, обладать большими возможностями.
Ты именно тот, кого будут помнить веками, убеждал он, но для этого надо, чтобы у тебя все, понимаешь, все, получилось. Ради этого для тебя не должно быть ничего невозможного, и чем неожиданней будут твои действия, тем ближе ты будешь к успеху. А, значит, и все мы. Мы преобразователи страны! Мы те, кто делает историю!
И не было собеседника, который бы хотя бы попытался возразить ему, все они заверяли его в своей преданности и способности сделать то, что он им предлагал.
Верил ли он им? Верил, но где-то внутри его все-таки оставались сомнения в каждом из них. Страх, что затеянное им не увенчается успехом, что ему придется отвечать за все, что он предложил и чего добивался, постоянно преследовал его
«Надо как-то еще подстраховаться, понимал он, придумать резервный вариант Вариант, который позволит мне при необходимости, быстро отмежеваться от тех, кто занимается реализацией моего плана. Они, если дело не выгорит, сдадут его. Обязательно сдадут! Значит, надо что-то придумать такое, что не позволит кому-либо поверить в то, что именно он стоит за всеми ними. Но что? Что?»