В университетах по всему миру экономика как наука область с выраженным преобладанием мужчин. Причем более значительным, чем в естественных науках, технологиях, инженерии и математике. Хотя в науке в целом количество женщин растет и в некоторых странах например, в США они уже получают больше половины степеней PhD, в экономике докторантов женского пола менее трети[2]. Ситуация не меняется десятилетиями, и экономисты не видят проблем в гендерном составе своих рядов. «В большинстве дисциплин принято считать, что разнообразие хорошо само по себе, поясняет экономист Шелли Лундберг. Экономический мейнстрим склонен отвергать такой подход, это отражает веру этих людей в то, что отсутствие разнообразия порождение эффективного рынка. Экономисты гораздо чаще считают, что если в какой-то области женщин мало, то дело наверняка в том, что они не слишком в ней заинтересованы или не очень продуктивны»[3].
Этическая культура экономических кафедр, однако, подталкивает к совсем другому объяснению. Сорок восемь процентов женщин-профессоров экономики признаются, что испытывают на работе дискриминацию по половому признаку. Существует всепроникающая атмосфера травли. Очень показательны в этом отношении презентации по результатам экономических исследований, которые должны проводить новые сотрудники, молодые преподаватели и докторанты: на них коллеги-мужчины пытаются «пригвоздить выступающего к доске» недружелюбным анализом. Сорок шесть процентов женщин признаются, что на конференциях стараются избегать ответов на вопросы и изложения собственных идей из опасений, что к ним отнесутся предвзято. В 2018 году Американская экономическая ассоциация признала, что мизогиния в этой сфере привела к «неприемлемому поведению, которое продолжается из-за молчаливой терпимости». Лиа Бустан, экономист из Принстона, говорит, что преподаватели экономики воспринимают женщин как низший класс и считают их приход в эту дисциплину угрозой для своего статуса. Эти ученые запугивают коллег-женщин в надежде, что те уйдут, а их собственный престиж не пострадает[4].
Экономика как дисциплина оказывает огромное влияние на общество, поскольку к ней за экспертной оценкой обращаются правительства. «Если системные гендерные предрассудки искажают восприятие в этой области, писал The Economist, это отражается на лицах, принимающих решения, и любых других людях, которые обращаются к ученым-экономистам за анализом, советом и, в сущности, за мудростью»[5]. Предрассудки профессуры по отношению к реальным женщинам выливаются в негативное отношение к теме женщин в экономике, из-за чего женской экономике становится сложно завоевать себе место в глобальной повестке.
Помимо всего, внушительным барьером является сама философия подобной бескомпромиссной позиции. Первый ее принцип гласит, что экономика строится на коллективных действиях рациональных, информированных людей, которые ведут себя независимо и свободно принимают решения в собственных интересах. Считается, что такая экономика, если предоставить ее самой себе, будет порождать оптимальные результаты для всех и каждого какой бы несправедливой ситуация ни казалась, будто бы направляемая пресловутой «невидимой рукой рынка» Адама Смита. Если кто-то не получил преимуществ от этого экономического волшебства, ему либо чего-то не хватает от природы, либо он сам предпочитает пребывать в таком неблагоприятном положении.
Женской экономике приходится бороться с условиями, которые настолько противоречат этим базовым предпосылкам, что подрывают философию как таковую. Как мы еще увидим в этой книге, у женщин как группы резко сужено число вариантов: от них активно скрывают важную информацию и наказывают за проявление чего-то похожего на собственные интересы. Когда речь заходит об экономических решениях, женщины вообще редко действуют независимо. Вернее будет сказать, что их часто заставляют действовать иррационально вопреки их собственным интересам. Женщинам приходится бороться не просто с неравными экономическими результатами, а с исключением из экономики, и для осмысления этого обстоятельства у «мрачной науки» даже нет инструментов. Единственное объяснение, которое может предложить господствующая философия, заключается в том, что a) женщины хуже в экономической деятельности любого рода из-за биологических особенностей либо б) они сами хотят быть в менее привилегированном положении во всех странах и всех сферах мировой экономики, предположение, отдающее как фанатизмом, так и предвзятостью. Очевидно, что даже на самом глубинном уровне экономическая философия глобального рынка неспособна учесть половину мирового населения. Как предупреждает женщина-экономист в статье Financial Times, «когда экономическими исследованиями и политическим консультированием занимаются в основном мужчины, это так же плохо, как проверять лекарства в основном на мужчинах. Результаты не будут валидны как минимум у половины населения»[6].
Ригидность академических кругов привела к тому, что анализом данных, очертивших профиль женской экономики, занялись не университеты, а группы по гендерным вопросам в крупных международных агентствах. В начале этого века такие авторитетные организации, как Программа развития ООН и Всемирный экономический форум, начали сопоставлять параметры, отражающие положение женщин (образование, трудоустройство, представленность в руководстве, состояние здоровья, юридические права), с данными об эффективности национальных экономик[7]. Учитывая базовые посылки всем-знакомой-экономии, они были весьма удивлены бросающейся в глаза позитивной корреляцией между равноправием мужчин и женщин и жизнеспособностью национальных экономик (рис. 1). Там, где гендерное равенство было на высоком уровне, национальный доход и уровень жизни также был высок. Там, где с гендерным равенством были проблемы, страна не могла выбраться из нищеты и конфликтов.
Экономические возможности женщин и национальная конкурентоспособность
Экономические возможности женщин и ВВП
Рис. 1. Точки на обоих графиках показывают связь индекса экономических возможностей женщин с готовностью экономики расти (сверху) и валовым внутренним продуктом (снизу). На каждом графике примерно сотня стран все, для которых имеются данные. Направление точек вправо вверх на верхнем графике говорит о том, что большая экономическая свобода женщин положительно влияет на национальную конкурентоспособность, что отражает готовность страны к развитию. Внизу представлена аналогичная связь между ВВП на душу населения и расширением экономических возможностей женщин. В совокупности эти графики демонстрируют состояние «до» и «после» повышения ВВП и подразумевают, что свобода женщин положительно сказывается на национальном богатстве. Другие данные подтверждают этот вывод.
Источники: ВВП по паритету покупательной способности база данных Всемирного банка, индекс экономических возможностей женщин Economist Intelligence Unit, индекс национальной конкурентоспособности Всемирный экономический форум.
Первая реакция не заставила себя ждать: «Конечно, в бедных странах мужчинам приходится доминировать, потому что там надо заботиться о выживании. В богатых странах больше комфорта, поэтому можно себе позволить дать женщинам больше свободы»[8]. Однако никаких доказательств того, что мужское преобладание необходимо для выживания, нет. Более того, теперь можно достаточно уверенно говорить, что чрезмерное доминирование мужчин является дестабилизирующим фактором и уменьшает шансы выжить, чему немало способствует его более высокая конфликтогенность. Тем не менее «очевидное» объяснение, будто равенство полов это роскошь, а власть мужчин каким-то образом повышает благополучие населения, соответствовало расхожим представлениям, и до поры до времени его принимали как должное.