- Тише, не говори ничего. Ты лучше поспи…
Некоторое время Эйм лежал рядом, глядя в глаза Эрнсту. Потом веки того опустились.
Эйм уже научился жить со своей болезнью и смирился с ней. Желание выздороветь изредка мерцало где-то очень глубоко в сознании. Да и то только в такие минуты – когда он смотрел в измождённое лицо Эрнста. Но потом всё сглаживалось и становилось серым, подобно тому, как острая боль становится тупой и давящей. Ничего нельзя сделать. Только терпеть. Мучить Эрнста и ждать, когда группа ловцов вернёт Гэйба в полис.
Не осталось даже злости на глупого мальчишку. В конце концов, он тоже человек. А люди всегда чего-то хотят. Кто-то – быть здоровым. А кто-то – быть свободным.
А где она, свобода? Разве есть она в этом мире?
Эйм укутал Эрнста одеялом, осторожно поднялся с постели и подошёл к монитору видеофона. Судя по последнему сеансу связи, экипажу Чумы пришлось покинуть танк. Беглый раб оказался хитрее, чем предполагалось. Кроме того, ему помогло существо, по всем параметрам относящееся к мутантам. Мутант помогает человеку?! Куда катится этот мир?! Казалось, что дальше ему катиться уже некуда.
На экране бесшумно колыхалась чёрно-белая рябь. Эйм сидел, обняв себя руками, и не вызывал Чуму на связь. Что нового ловцы ему скажут? Что они «ведут преследование», и что находятся в таком-то квадрате? Толку от квадратов? Времени остаётся так мало.
Как же хочется жить…
И обманывать себя надеждой. Так легче. Когда есть хоть какая-то надежда.
Эйм тяжко вздохнул. Холод в теле становился каким-то мокрым и вязким. Щёки пощипывало. Казалось, под кожей мерцает электричество. Болезнь издевалась, с каждым днём показывая, что никто не может победить её. Она приспосабливается к тем или иным иммунным клеткам, и темноглазые вынуждены как можно чаще менять доноров. Не очень состоятельные умирают обычно годам к сорока пяти, не имея возможности купить нового раба. Но в случае Эйма ни деньги, ни положение в обществе не играли никакой роли. Нужен был только Гэйб. И больше никто.
Эйм решил отвлечься от невесёлых мыслей и от дурноты. Обычно ему помогала работа – он открывал свой ноутбук и просчитывал различные экономические операции. Развитие ферм, институтов генной инженерии, филиалов фирмы. Думать надо очень напряжённо, ни на что не отвлекаться. И болезнь на некоторое время отползала, как побитая собака, чтобы потом наброситься с удвоенной яростью.
Эйм встал. Его качнуло. В голове как будто всколыхнулась волна тёплой воды, а горло защекотало от острой короткой жажды. Моргнув несколько раз и держась побледневшими пальцами за спинку кресла, Эйм распрямился и заставил себя сделать шаг. И рухнул на пол без сознания.
Проклятому рабу несказанно повезло – в скалах обитал какой-то бывший житель полиса, имевший в своём распоряжении настоящий флайер. Хоть и старой модели. Но, тем не менее, он развивал скорость гораздо большую, чем байки и, тем более, танк. Плоская и обтекаемая машина приподнялась над плато, заставляя троих ловцов приоткрыть рты в изумлении, и сразу же рванулась на запад. Зелёная точка на радаре быстро удалялась. Значит, Гэйб находится на борту флайера. Оставалось загадкой, кто же это такой добрый решил помочь беглому рабу, а не выслужиться перед правительством, доставив того обратно в полис? Ловцы жалели, что уже успели покинуть танк. Так они могли хотя бы подбить флайер из пушки. Но им пришлось гнаться за машиной по прерии, пока не кончилось горючее. Флайер преспокойно продолжил свой полёт в нескольких метрах над землёй. А ловцы с ненавистью провожали его взглядами.
Гэлу нервно расхаживал туда-сюда перед байками. Нолл и Нэйк пытались оживить чёртовы машины, не приспособленные к такой долгой гонке по пыльной прерии. На синтезирование нового горючего может уйти несколько часов.
- Ребята, ну скоро вы? – не выдержав ожидания, Гэлу вернулся к технику и оператору, нервно постукивая пальцами по рукояти пистолета.