Он стал чаще видеть вождя и в неформальной обстановке. После заседания Политбюро Сталин приглашал всех поужинать. И это общение было особенно ценным, тем более что вождь утратил интерес к формальным заседаниям.
Хрущев: «Я получал только те материалы, которые Сталин направлял по своему личному указанию. Эти материалы касались чаще всего врагов народа: их показания целая кипа признаний, уже якобы проверенных и доказанных. Материалы рассылались для того, чтобы члены Политбюро видели, как опутали нас враги, окружили со всех сторон».
Хрущев вспоминал, как в июне 1937 года арестовали Н. К. Антипова, заместителя председателя Совнаркома и главу Комиссии советского контроля:
«Мне позвонили от Сталина и сказали, чтобы я немедля ехал в Кремль, там гуляет сам, и он вызывает вас. Приехал я в Кремль и вижу: гуляет Сталин с Молотовым. Тогда в Кремле только что парк сделали, дорожки проложили. Подошел к Сталину.
Он смотрит на меня и говорит:
На вас дает показания Антипов.
Я тогда еще не знал, что Антипов арестован, и сказал, что ни Антипов, ни кто-либо другой не могут на меня дать никаких показаний, потому что нечего давать. Сталин тут же перешел к другому вопросу, по которому он меня вызывал
Таким образом, это была психологическая провокация. Видимо, Сталин придавал ей определенное значение. Вероятно, следил, как поведет себя человек, и этим способом определял, является тот преступником или нет. Знаете, даже честный человек может быть сбит с толку, как-то дрогнуть, когда отвечает вождю партии, и тем самым создать впечатление у того, кто добивается, будто он тоже замешан».
Часть вторая. Во главе Советской Украины
В конце января 1938 года Сталин сменил руководство Украины, снял с должности первого секретаря республиканского ЦК Станислава Викентьевича Косиора, а на его место из Москвы в Киев перевел понравившегося ему Хрущева.
Никита Сергеевич высказал сомнения: «Я человек русский; хотя и понимаю украинский язык, но не так, как нужно руководителю. Говорить на украинском я совсем не могу, а это тоже имеет большой минус. Украинцы, особенно интеллигенция, могут принять меня очень холодно, и я бы не хотел ставить себя в такое положение.
Сталин:
Нет, что вы! Косиор вообще поляк. Почему поляк для украинцев лучше, чем русский?
Я ответил:
Косиор поляк, но он знает украинский язык и может выступать на украинском языке, а я не могу. Кроме того, у Косиора больше опыта.
Однако Сталин уже принял решение».
Сталин ввел Хрущева в Политбюро ЦК КП(б). Так Никита Сергеевич перешел в высшую лигу. Ему предстояло сыграть немалую роль в те годы, когда на Украине происходили драматические, а то и трагические перемены.
Республиканское начальство перебралось из Харькова в Киев в 1934 году. Так решили в Москве на Политбюро: «Имея в виду необходимость приближения правительства Украины и центрального партийного и советского аппарата к важнейшим сельскохозяйственным районам, какими являются районы, расположенные на правобережье Украины, а также для дальнейшего и быстрейшего развития национально-культурного строительства и большевистской украинизации на базе индустриализации, коллективизации перенести столицу Украины в Киев, являющийся ее естественным географическим центром».
Новый хозяин республики разместился в бывшем особняке Шестакова на улице Карла Либкнехта[7], 14. Его сын, Сергей Никитич, вспоминал, что окна, выходившие на улицу, закрасили, чтобы прохожим ничего не было видно.
Отъезд в Киев отдалил Хрущева от московских дел, от принятия решений, от вождя, что ему не очень нравилось. Но он впервые оказался в роли самостоятельного хозяина огромного региона, посмотрел на жизнь другими глазами и многое понял.
«Вы можете его арестовать?»
Отныне Хрущев отвечал за все, что происходило в республике, которая Сталину сильно не нравилась.
Сталин считал, что на Украине хлебозаготовкам мешает «заговор петлюровцев», которые сохранили в подполье свои кадры. Они и саботируют планы сдачи зерна. Украинские крестьяне восставали против колхозов, а Сталин трактовал их возмущение как войну против советской власти. Вождь писал Кагановичу: «Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можем потерять. В Украинской компартии (500 тысяч членов, хе-хе) обретается немало (да, немало) гнилых элементов, сознательных и бессознательных петлюровцев, наконец прямых агентов Пилсудского. Как только дела станут хуже, эти элементы не замедлят открыть фронт внутри (и вне) партии, против партии».
Никита Сергеевич провел 1318 июня 1938 года свой первый (а по номеру XIV) съезд Компартии Украины. Завел речь о самом больном о продовольственном снабжении:
Перебои с овощами результат вражеской работы, потому что разве можно допустить, чтобы на Украине не было капусты или огурцов. Ну, кто может поверить, чтобы Украина была без капусты, была без огурцов, была без картошки. Это вообще не укладывается в голове. Когда нам сдавали в ЦК КП(б)У дела, мы спросили старое руководство как же можно объяснить перебои с овощами. Они вместо ответа вертелись, как все равно карась на горячей сковороде, потому что объяснить это безобразие ничем нельзя. Это только лишь вражеская работа может довести до такого состояния дело с овощами С помощью ЦК ВКП(б) и лично товарища Сталина, с помощью всего украинского народа мы почистили, очищаем и будем очищать украинскую землю от врагов народа.
Новый первый секретарь ЦК Украины 8 июня 1938 года выступил на партийной конференции Пограничных войск НКВД Украины:
Товарищи, исключительная любовь в народе к НКВД. Это, товарищи, особенности нашего строя. Везде органы сыска и политического сыска ненавистны, к ним народ питает ненависть, а у нас исключительную любовь.
Никита Сергеевич сердечно поблагодарил союзного и республиканского наркомов внутренних дел:
После приезда Николая Ивановича Ежова на Украину, с приходом товарища Успенского в Наркомат внутренних дел Украины начался на Украине настоящий разгром вражеских гнезд. Исключительная заслуга органов НКВД, персонально товарища Успенского в деле разоблачения Косиора. Этот пилсудчик проводил от начала до конца все, что ему приказывал Пилсудский, все, что ему приказывала польская банда.
Предшественник Хрущева Станислав Косиор в январе 1938 года был назначен Сталиным заместителем главы союзного правительства и председателем Комиссии советского контроля, а уже 3 мая арестован. 26 февраля следующего года Косиора расстреляли
Разумеется, Хрущев не предполагал, что оба наркома, союзный и республиканский, очень быстро сами перейдут в категорию «врагов народа». Через несколько месяцев рухнула карьера наркома внутренних дел Украины комиссара госбезопасности 3-го ранга Александра Ивановича Успенского. Уже на пенсии Хрущев вспоминал, как в октябре 1938 года позвонил Сталин. Сказал, что имеются данные, согласно которым надо арестовать наркома Успенского. Слышно было плохо. Хрущеву послышалось: не Успенского, а Усенко. (Степан Иванович Усенко был первым секретарем ЦК ЛКСМ Украины. На главного комсомольского вожака республики тоже собрали показания, и он ждал решения своей участи.)
Вы можете, спросил Сталин, арестовать его?
Можем, уверенно ответил Никита Сергеевич.
Но это вы сами должны сделать.
И Сталин повторил фамилию. Тут Хрущев понял, что арестовать следует не главу республиканского комсомола, а главного чекиста Украины. Впрочем, Степана Усенко тоже арестовали 1 ноября, а со временем и расстреляли