Скажи, что у тебя никого нет, пьяно просит он. Скажи, потому что я пиздец как хочу тебя.
Выпусти меня из машины! мой тон переходит на крик. Выпусти! Я отворачиваюсь от Руслана и утыкаюсь лбом в окно.
Меня пробивает дрожь от чувств, которые я совсем не должна испытывать по отношению к этому парню. Намеренно поворачиваюсь спиной к нему, так, чтобы он не видел моих горящих от смущения щек. А еще приходится сильно свести ноги от неожиданно нахлынувшего возбуждения. Так не должно быть. Точно не с ним. Нет.
Аня
Его голос звучит рядом с моим плечом, и я почти со всхлипом повторяю:
Выпусти меня, Жаров, пожалуйста
За моей фразой следуют долгие мгновения тишины и горячего прерывистого мужского дыхания. Я не знаю, почему веду себя так, но с ужасом понимаю, что только не смотря ему в глаза и не чувствуя жар его дыхания могу отказать и выйти отсюда.
Дверь разблокирована.
Я не хочу обращать внимания на его тон: злой, расстроенный и какой-то грубый. Он будто выталкивает меня из машины, хотя кроме этих двух слов ничего не говорит.
Вырываюсь из машины и вдыхаю свежий воздух. Отхожу на несколько шагов от автомобиля, будто он виноват в том, что я чувствовала несколько минут назад, и оглядываюсь. Университет находится прямо передо мной, но я мнусь, останавливаюсь неподалеку и пытаюсь прийти в себя. Щеки еще горят, а руки трясет от нервов. И это я еще стараюсь не замечать дико колотящееся сердце, которое то и дело норовит выпрыгнуть из груди.
Собравшись с силами, иду на кафедру, чтобы перевести дух и мне стыдно признаться в этом самой себе скрыться. Здесь я недосягаема для Руслана, но буквально через три часа у меня пара. И он будет на ней присутствовать.
Доброе утро, здоровается со мной преподавательница психологии.
Доброе. Не ожидала увидеть кого-то столь рано, признаюсь я.
Я еще не успела близко познакомиться со всеми преподавателями, но с Валерией Степановной мы разговаривали вчера. Приятная женщина лет сорока, внимательная, опрятная и, как мне показалось, крайне педантичная.
Иногда я прихожу еще раньше, признается она. А вы почему пришли так рано? Сбежали от мужа?
Она говорит это без злого умысла и явно не для того, чтобы задеть. Валерия Степановна не может знать о моих отношениях с мужем, да и говорит она дружелюбно и мило. Впрочем, она ведь преподаватель психологии? Что, если она рассмотрела в моем поведении клеймо жертвы насилия?
Встала пораньше и решила, что смогу подготовиться тут. И вы правы, не хотелось мешать мужу.
Послушайте, Аня Она запинается, видимо, решая для себя самой, стоит ли говорить со мной дальше. Я не вправе лезть к вам в семью, но В общем, вот.
Она протягивает мне визитку, на которой напечатано: «Адвокат. Специалист по бракоразводным процессам». Дальше написан номер телефона и адрес адвокатской конторы, куда можно обратиться. Я все еще не понимаю, как она узнала, но мне становится жутко стыдно и неловко.
Я сама жертва домашнего насилия, Анна, сухо говорит она. Пять лет в браке с мужем, которому было абсолютно наплевать на мое мнение и желания. Избиения, насилие, я не понаслышке знаю, каково это. Я и на психолога пошла учиться после развода, чтобы помогать людям. Если хочешь, можем поговорить об этом. Он давно тебя бьет?
В этот момент я слышу за спиной шорох и слишком быстро поворачиваюсь, будто боюсь, что за спиной стоит мой муж и точно все слышит.
Костя? Иванов? удивленно интересуется Валерия. Ты же всегда с опозданием приходишь и чаще на вторую пару. Почему так рано?
Парень, которого я запомнила по грязным шуткам в мою сторону, вмиг тушуется и даже бормочет извинения.
Я хотел Он запинается и пожимает плечами. Перепутал кабинеты.
По тому, как быстро он сбегает с кафедры, понимаю, что он все слышал. Надеюсь, что завтра или даже сегодня вся аудитория не будет говорить о том, что меня бьет муж.
Эти студенты! сетует Валерия Степановна. Вы красивая девушка, они вам проходу не дадут, вот увидите.
Я лишь хмыкаю, прекрасно понимая, что так и есть. Вон, один после второй встречи уже признается невесть в чем. Устраиваясь на работу в университет, я знала, что будет трудно. С детьми-подростками всегда нелегко. Но и подумать не могла, что настолько. И в первую очередь мне самой.
Я отсиживаюсь на кафедре до первой пары, потом иду вести лекцию, надеясь, что с Русланом нам пересекаться не придется. Так и происходит. Я не вижу его вплоть до следующей пары, которую веду в его группе. Мне почему-то неловко и страшно, и хоть я понимаю, что он не может знать о моей реакции на его откровенные слова, мне стыдно за то, что я чувствовала там, в машине.
Добрый день, здороваюсь со студентами.
В этот раз повторяется все то же самое, что и в первый. Правда, на этот раз на стуле, где должна сидеть я, разлито что-то красное. Я не придаю этому значения и обвожу взглядом аудиторию. Руслана не замечаю, хотя знаю, что он приехал в университет вместе со мной. Почему-то я ожидала, что он будет здесь, а еще уверена, что вот это все точно его рук дело. Я отказала ему, и он решил выставить меня на посмешище? На что Руслан надеялся? Что я не пойму, что это сделал он? Или не увижу всего этого и вляпаюсь в красную жижу?
Студенты молчат под моим пристальным взглядом, видимо, ожидают реакции. Возможно, истерики или немедленной жалобы в деканат. Ничего этого я делать не собираюсь. Достав из сумки свои записки, приготовленные еще несколько недель назад, начинаю лекцию.
Я пришла в университет с мыслью, что дам будущему поколению знания, которые помогут им в жизни, а сейчас понимаю, что ничего из этого им не нужно. Что ж я просто проведу занятие.
Кажется, мой поступок их удивляет. Они сидят молча, на последних рядах кто-то даже спит, а некоторые девчонки все еще злобно смотрят на меня.
Спасибо, до свидания, произношу по окончании лекции.
Студенты выходят из аудитории. Собрав в сумку все свои вещи, я уже собираюсь выходить, но в этот момент звонит телефон. На экране высвечивается имя мужа. Сердце пропускает удар. Я думаю, что он собирается отчитать меня за ранний уход, но потом понимаю: будь это так, он позвонил бы сразу же, как это понял.
Алло.
Доброе утро, любимая.
Он говорит, как раскаявшийся грешник, и я понимаю, что он только проснулся и не понял, когда же я ушла.
Доброе. Как себя чувствуешь?
Голова болит. И ни черта не помню, что вчера было. Я это ты в порядке, Анют?
Да, Вань, в порядке.
На самом деле я не в порядке. За последние двадцать четыре часа произошло столько, что мой мозг отказывается воспринимать случившееся.
Малыш, позволишь мне загладить свою вину? спрашивает Ваня. Только ты, я и ресторан.
Я не успеваю ответить, потому что в аудиторию входит Руслан. Он бросает короткий взгляд на ряды и, убедившись, что никого нет, закрывает дверь на замок. От шока я теряю дар речи, а потом осознаю, что на другом конце провода мой муж и он ждет ответа.
Да, хорошо, поспешно соглашаюсь.
Сходим?
Да, конечно.
И ты даже не спросишь куда?
Когда Ваня хочет загладить вину, он говорит нежно и спокойно, не матерится и не повышает на меня голос. Он становится идеальным мужем, внимательным и заботливым, готовым сдувать с меня пылинки.
И куда же? спрашиваю деловым тоном, который, судя по вздоху мужа по ту сторону трубки, ему вовсе не нравится.
И все из-за студента, который с каждым шагом подходит все ближе. Я не знаю, чего от него ожидать, и инстинктивно отхожу дальше, хотя точно не должна показывать страх.
Ты зла на меня, да?
Что ты, нет конечно.
Муж мне не верит. Я чувствую это по его вздохам и молчанию, которое давит на меня даже через расстояние.
Ванюш, все в порядке. Извини, у меня по расписанию пара.
Я успеваю услышать только «Перезвони», прежде чем отключаюсь и оказываюсь зажатой между столом в первом ряду и парнем, который, видимо, не понимает слова «нет».