Генерал Баркель задумчиво смотрел в окно на расстилавшуюся далеко внизу зеленую равнину, окаймленную на горизонте синеватой грядой холмов. Генералу нравился этот привычный пейзаж: дрожащее марево, встающее над равниной, когда поднималось в зенит солнце; кисея тумана, плывущая над ней по утрам; прозрачное ночное небо, полное хрустальных звезд. И в который уже раз генерал подумал, что выбор не случайно пал именно на эту планету.
Единственную достойную сохранения.
– И каковы ваши мысли по поводу этого... создания? – Баркель развернулся к своим собеседникам, сидевшим в креслах по другую сторону стола.
– Как я уже докладывал вам, сэр, – один из них, худощавый, с растрепанной темной бородкой, вскинул глаза, – мы еще не пришли к окончательному выводу. Но все данные, собранные лабораторией, говорят о том, что он – киборг. Биомашина.
– Вы уже высказывали это предположение, Санвар. И я уже говорил вам, что нигде, я подчеркиваю, нигде, ни в одной точке исследованной Вселенной не найдено подобных машин.
– И тем более, сэр, не найдено подобных существ, не так ли? Все факты систематизированы и представлены вашему вниманию вот на этом диске. Может быть, вы найдете время ознакомиться с ними?
– Я, без сомнения, найду время. – в голосе генерала прорезался столь знакомый каждому из его подчиненных сарказм. Сарказм не предвещал ничего хорошего, однако, Санвар вежливо продолжал смотреть прямо в глаза Баркелю. Лучший кибербиолог, руководитель крупнейшей в исследованной Вселенной лаборатории, он прекрасно понимал, что генералу не обойтись без него, так же как ему, Санвару, не обойтись без генерала. А кроме всего прочего, Санвар был гениален. Здесь, на базе, в самом ее сердце, гениями были все.
Других не держали.
– Мы возьмем его неповрежденным, сэр. – вступил в разговор второй мужчина. В противоположность биологу, он был дороден, гладко выбрит и лучисто‑улыбчив.
– Как?
– У этого существа был спутник. Что‑то вроде друга. Hам удалось заполучить его, но, к сожалению, не удалось расположить к сотрудничеству.
– Что он говорит?
– Он вообще ничего не говорит. Однако он сумел позвать этого... это... существо. И теперь он ждет его. Он уверен, что тот придет на помощь. Мы тоже. И ловушка уже подготовлена. Сыр в мышеловке, осталось дождаться мышь.
– Что? – Баркель недоумевающе выгнул бровь.
– Это поговорка. Древняя поговорка.
– Хорошо. – произнес генерал после паузы. – Санвар, вы можете идти. Айран, вы останьтесь, и изложите мне детали операции.
Баркель вновь развернулся к окну.
Дверь за спиной Санвара бесшумно закрылась.
Через полчаса полковник Айран, глава отдела, скромно называвшегося на базе «Информационно‑аналитическим», выплыл из кабинета генерала. Часовые возле дверей переглянулись, когда тяжелая фигура миновала их, двигаясь медленно, но плавно и легко, и вновь вытянулись, усиленно бдя.
Айран был как всегда дружелюбен и спокоен. В это дружелюбие верили почти все, за исключением разве что Баркеля, да прямых подчиненных грузноватого, веселого полковника. Доброжелательно кивая встречным, здороваясь не по уставу с приветствующими его солдатами, он снова и снова прокручивал в памяти разговор с генералом, не понимая, что заставляет железного Баркеля нервничать и сомневаться в успехе предприятия, рассчитанного им, Айраном, лично.
В свои двадцать семь лет полковник Айран имел на счету двенадцать удачно проведенных операций, каждая из которых, по праву, могла считаться шедевром «информационно‑аналитического» искусства.