Мордасова насторожилась, как гончая. Триста двадцать четвертая и так уже была у нее на подозрении: из нее никто не выходил. Зато вслед за парнем с кофе потянулись другие люди: один мужчина, второй, потом барышня, и снова парень. Минут через пять распахнулась дверь квартиры напротив, и из нее вывалилась парочка.
М-м-м, сладкий мой! До вечера! отлепившись от кавалера, сказала прекрасная дама и зацокала каблучками к лифту.
Валентина Петровна проводила ее задумчивым взглядом: красавица была не по погоде одета, слишком легко для начала лета в Питере.
Пока, Вероничка! кавалер прекрасной дамы захлопнул свою дверь и толкнул другую с циферками 3, 2 и 4. Гуд монинг, банда! С новым кодом, с новым счастьем! услышала Валентина Петровна, а потом дверь триста двадцать четвертой квартиры, несомненно, являющейся офисом, захлопнулась.
Мордасова некоторое время задумчиво смотрела на латунные цифры, потом кивнула своим мыслям, собрала уборщицкую бутафорию и зашагала к лифту.
В кабинке она сняла халат, аккуратно поместила его в ведро с флаконами и тряпкой. Приобретя вполне цивильный, разве что чуточку странный вид пластмассовое красное ведро не типичный аксессуар петербурженки, она заглянула в кофейню на первом этаже и, заказав сладкий латте на нормальном молоке, поинтересовалась у девочки-бариста:
Не подскажете, почему «Корзинку» в доме напротив закрыли?
Это у хозяйки надо спрашивать, пожала плечами бариста. Хотите, Веронику Игоревну позову? она кивнула на стеклянную стеночку, за которой в подобии кабинета восседала уже знакомая Мордасовой прекрасная дама в облегченном наряде.
Понятно, почему она даже без кофточки из дома вышла: ей всего-то нужно было спуститься на первый этаж.
Спасибо, не надо Веронику Игоревну, вежливо отказалась Валентина Петровна и, взяв свой латте, отправилась восвояси.
Но пошла она не на новую работу в офис, а в собственную квартиру. По пути позвонила Иванычу, который весь внимание и радостное ожидание! встретил ее у дверей.
Значит, так, деловито сказала Валентина Петровна, вручая коллеге снятое со столба объявление о наборе сотрудников в службу доставки. Сейчас идешь туда и нанимаешься курьером
Опять? вздохнул Иваныч. В его жизни уже был такой опыт в возрасте 50+ и спецу по компьютерному железу найти работу трудно. Эйчары предпочитают задорную молодежь с любовью к кофе с печеньками и непрокачанными скилзами.
На этот раз ненадолго, утешила Мордасова, прояснившая линию карьеры Иваныча вчера за ужином. Получишь зеленый плащик и большую фирменную термосумку, принесешь их сюда и свободен.
Зачем тебе зеленый плащик? заинтересовался Иваныч.
А зачем ей вместительная термосумка, не спросил. Не иначе, подумал борщ в офис носить. Вообще-то верно помыслил
К чему вопросы? Разве тебе трудно исполнить мой маленький каприз? Валентина Петровна пустила в ход сокрушительное оружие женское обаяние.
Когда воодушевленный Иваныч унесся, помахивая бумажкой объявления, как плясунья платочком, она встала к плите и сварила пятилитровую кастрюлю борща.
Двумя часами позже кадровик с тридцатилетним стажем, переквалифицировавшаяся в курьеры, проследовала в дом напротив, радуя глаз прохожих свежей лаковой зеленью плаща, а нос бодрящим ароматом борща. Кастрюля, даже плотно закрытая крышкой и спрятанная в короб термосумки, горделиво оповещала мир о своем содержимом.
Валентине Петровне даже не пришлось ничего говорить: кастрюля все сказала за нее. Парнишка, открывший ей дверь триста двадцать четвертой квартиры, только шумно сглотнул и отступил, пропуская «курьера» в офис.
По одному, предупредила Мордасова, безошибочно опознав дверь на кухню: двушка была стандартная, такая же, как у нее.
Там Валентина Петровна вынула из короба тяжелую кастрюлю, приготовила тарелки, ложки, блокнот для записей и крикнула:
Обед!
И чужой стафф послушно потянулся на сладкую пытку борщом
С новым кодом, с новым счастьем! объявила Валентина Петровна открывшему ей Иванычу и сняла с себя термокороб, который надела наоборот на живот. Кастрюлю неси на кухню, а плащ и сумку можно возвращать. Коллеги, мойте руки и к столу!
Обеденный стол героическими усилиями монобровой уборщицы освободился от ига мусора и грязной посуды, так что теперь за ним с удобством разместился весь коллектив. Немножечко толкались локтями конечно, но это больше от нервов боялись, что борща всем не хватит.
Я чужих-то не щедро кормила, добавки не наливала, так что голодными не останетесь, успокоила коллег Валентина Петровна.
Она выдала всем по порции, дождалась, пока есть начнут, а потом ка-ак бабахнула:
Я все узнала! Тот Саня, который ваш бывший, затеял такой же проект. Открыл офис в доме напротив, и спонсора к себе переманил, и разработчиков, и даже эйчара чтобы вам новых сотрудников сложнее искать было. Вы, кстати, сколько им платили?
Ваня-Гена ответил.
Это в рублях? уточнила Мордасова.
Это в общем. В рублях по трудовому договору, плюс на криптокошельки в ю эс дэ тэ Ваня-Гена забубнил абракадабру.
В гырмырпырах, короче, понятливо кивнула Валентина Петровна. Ну, чтоб ты знал: у Сани они побольше получают. И кофе пьют всегда горячий, потому как хозяйка «Корзинки», чтоб вы тоже знали, как раз Санина подружка, Вероника ее зовут. Я думаю, кофейню в нашем доме она временно закрыла по просьбе любимого чтобы вам тут хуже было. У них беда: они за вами не успевают. Отсюда, собственно, и все проблемы.
Интернет, электричество, потоп? быстро сообразил Иваныч и стукнул кулаком по коленке. Ах, паразиты! Конкуренты проклятые! Затормозить нас хотели, а то и вовсе вывести из игры!
Но кто предупрежден тот вооружен! назидательно изрекла Валентина Петровна, воздев поварешку, как маршальский жезл. Все, я свое дело сделала. Посуду сами помоете, кастрюлю мне вернете. Товарищ Генеральный, я сегодня пораньше уйду, не возражаете? Я же нынче за троих и уборщица, и повариха, и следователь Надо отдохнуть от непрофильной деятельности.
Иваныч явился под вечер. Мордасова ждала его, хоть они и не договаривались. Принарядилась, прическу сделала не такую, как у Фрекен Бок.
А нам с тобой премию дали, сказал гость с порога, помахав белым конвертом. Мне в гырмырпырах, а тебе вот, держи.
Валентина Петровна не чинясь взяла конверт заслужила, заглянула в него и кивнула: достойная оценка!
Иваныч тем временем вытянул из одного кармана плоскую полулитровку коньяка, из другого большую шоколадку «Аленка», поморгав вопросительно и смущенно.
Трудно сумочку какую-нибудь завести? В карманах, в твои-то годы, белочкой цокнула Валентина Петровна, но посторонилась, пропуская гостя в прихожую.
А что наши годы? Они нас не портят, рассудил Иваныч, сбрасывая кроссовки и ловко заталкивая ноги в поданные хозяйкой тапочки. Мы держим марку. Мы же эти Осколки древней цивилизации!
Великие и Могучие Атланты, подсказала Валентина Петровна и захихикала, как девчонка.
За окном румяное солнце выкатилось из черной тучи и прилипло к небесной сини как видно, надолго. Прекрасный летний вечер!
Марина Крамер
Румба на московской брусчатке
Я лечу, Кира-а-а! Смотри я ле-чу-у-у!
Она боялась даже дышать, чтобы неосторожным дуновением воздуха не подтолкнуть его, стоявшего на обшитых деревом перилах балкона седьмого этажа. Все ее тело парализовал ужас, животный страх смерти не своей смерти его. «Не надо, Стасик ну, пожалуйста, не надо!» билось в голове, но вслух она не могла этого произнести.
На улице бушевало лето, в тихом ухоженном дворике цвели цветы, бережно высаженные местными старушками в разукрашенные автомобильные покрышки, листва дичек под балконами чуть пожухла от зноя, а давно отцветшая сирень уже не выглядела такой нарядной и праздничной.