В целом парней было гораздо больше, чем девушек, намного больше сотни. Отчасти я набрала столько участников намеренно: хотела досконально изучить вопрос, поскольку раньше ничего не писала о молодых мужчинах. Кроме того, получить от родителей несовершеннолетних парней разрешение на разговор оказалось намного проще. Возможно, взрослые не считали, что их сыновья нуждаются в особой защите, но, подозреваю, некоторые попросту надеялись, что я не только задам парням вопросы об их сексуальном поведении, но и займусь просвещением, облегчив участь родителей, которым неловко обсуждать подобные темы.
Изменились бы ответы парней, если бы я сама была мужчиной? Не могу ответить на этот вопрос. Однако у меня сложилось впечатление, что быть женщиной очень даже выгодно в некоторых случаях. Сомневаюсь, что ребята были бы такими эмоционально открытыми с мужчиной. Как минимум я бы сказала, что, если они что-то и скрывали, потому что я женщина, по той же самой причине они делились многим другим. Они часто отмечали, что обсуждают со мной сексуальный опыт совсем не так, как с другими парнями, перед которыми требовалось бравировать маскулинностью. Не чувствуя подобного давления, они смогли признать его негативное влияние на их психическое здоровье и при этом не считать себя слабаками и не бояться осуждения с моей стороны. Возможно, именно поэтому некоторые ребята сами просили о беседе со мной, присылали мне совершенно неожиданные электронные письма («Я слышал, как вы сказали по радио, что пишете книгу о парнях»), поджидали меня после выступлений или настойчиво названивали, если я не отвечала сразу. Даже после беседы многие продолжали писать мне сообщения и электронные письма, просили совета в сложных ситуациях. С некоторыми я до сих пор тесно общаюсь, и, как ни странно, мы стали хорошими друзьями.
Если бы я встретила этих ребят в их повседневной жизни например, приходилась бы им матерью, тетей, учительницей, я бы никогда не узнала об их потаенных мыслях. Они доверились мне потому, что хотели все объяснить, а я хотела все понять. К счастью, многие из них искренне жаждали другой жизни: больше многоплановых примеров маскулинности, больше советов о взрослении, о сексе, о поисках любви в новом тысячелетии. Однако чтобы дать им рекомендации, нужно сначала выслушать, что они хотят сказать.
Глава 1. Добро пожаловать в ЧЛЕНскую школу
До встречи с Коулом я ничего о нем не знала очередное имя в списке мальчиков, которые захотели со мной поговорить (или их заставили взрослые) благодаря содействию психолога-консультанта частной старшей школы в Бостоне. На наше первое интервью я опаздывала. Торопливо шагая по коридору, я заметила, как Коул (наверняка это был он) сидит у библиотеки и ждет, равнодушно глядя в никуда и положив руки на колени.
Я сразу подумала: «О нет».
Это, конечно, несправедливо. Это вопиющее нарушение журналистской объективности, явное свидетельство личных предрассудков. Позже восемнадцатилетний Коул назовет себя «типичным высоким, белым, спортивным парнем», и в тот момент я таким его и увидела: рост выше шести футов (182 см), широкие плечи и коротко стриженные светлые волосы. А шея такая мощная, что почти сливается с нижней челюстью. Его друзья, как он сказал мне, типичные качки. «Больше мне нечего про них сказать». К тому же он собирался поступать в военную академию. Если бы я закрыла глаза и представила парня, который никогда бы не стал откровенничать со мной, это был бы именно он.
Но Коул меня удивил. Он достал телефон и показал мне фотографию девушки, с которой встречался полтора года. Он с гордостью заявил, что она намного умнее него, феминистка и всегда его поддерживает. Он также признался, как сильно переживал четыре года назад, в первые недели учебы в девятом классе[3], на полной стипендии, в новом сообществе; он даже не знал, как себя вести с другими парнями, и сомневался, что найдет друзей. «С девчонками я общался совершенно спокойно, сказал он. Это легко. Но общаться с ребятами было сложно. Потому что мне надо было быть своим, братаном, а я не знал, что для этого нужно делать».
Каждый раз, когда Коул произносил слово «братан», он откидывался на спинку стула, старался занять в пространстве как можно больше места и говорил низким гортанным голосом, будто накурился травки. Он усмехнулся, когда я отметила это. «Да, сказал он, это наша фишка: казаться непринужденным, спокойным, не наглым, а всю свою агрессию выплескивать на спортивном поле. Потому что братан, он снова откинулся назад, прежде всего спортсмен».
Коул вскоре нашел друзей в команде, хотя вписаться в коллектив оказалось не так-то просто. Он вспомнил, как два года назад один парень из выпускного класса хвастался в раздевалке, что убедил одноклассницу Коула десятиклассницу, еще совсем мелкую, как подчеркнул Коул, что они пара, а потом стал встречаться с другими девочками у нее за спиной. И не стеснялся рассказывать подробности. Коул и другой десятиклассник посоветовали ему прекратить. «Я стал объяснять, почему это непристойно, сказал Коул, но он только посмеялся».
На следующий день второй старшеклассник стал говорить о том, чтобы «отомстить сучке», которая его бросила. Друг Коула снова высказался против, но сам Коул промолчал. «И с каждым разом, заметил он, чем больше я отмалчивался и чем больше мой друг возражал, тем меньше он нравился ребятам из команды. В какой-то момент его просто перестали слушать. Он делал все, чтобы прекратить эти сексистские комментарии, и потерял свой социальный статус. А я просто сидел, Коул ударил себя в грудь, боялся слово сказать и лишиться уважения.
Я не знаю, что делать, признался он честно. Когда я поступлю в военную академию и стану частью этой культуры, я не хочу выбирать между собственной честью и отношениями с сослуживцами. Но, он посмотрел мне прямо в глаза, что мне делать, чтобы не пришлось выбирать?»
Ты девчонка, если говоришь о чувствах
Блиц-опрос: опишите идеального парня.
«Сдержанный. Нельзя выставлять напоказ свои эмоции. Нужно быть сильным. Эмоционально и физически. Если возникнут проблемы, если что-то пойдет не так, это мое дело. И я должен разобраться с этим сам».
Тристан, 18 лет, Лос-Анджелес
«Нужно быть мускулистым, высоким, светлокожим, общаться с большим числом девчонок. Это само собой разумеется. А я совершенно не вписываюсь в этот образ, потому что, во-первых, я латиноамериканец. И я низкого роста. И совсем не мускулистый».
Маркос, 16 лет, Хобокен
«Надо учиться на факультете бизнеса. Быть членом братства. После колледжа устроиться на работу в Morgan Stanley. И зарабатывать минимум $250 000 в год. Пахать по 80 часов в неделю. В общих чертах такая цель».
Крис, 20 лет, Роли
«Нужно быть умным, но при этом крутым или как там это называется. При правильном сочетании этих качеств получится идеальный черный парень».
Тай, 17 лет, Вашингтон (округ Колумбия)
«Самый важный фактор, от которого зависит все, уверенность, настойчивость. Если я доминирую над людьми, значит, я настоящий мужчина».
Райан, 18 лет, Сан-Франциско
«Нужно быть амбициозным. И всегда побеждать».
Джейсон, 21 год, Сиэтл
«Главное не париться. Смотреть на жизнь проще».
Зак, 20 лет, Портленд
«Нужно уметь постоять за себя и не допускать ни капли неуважения».
Джейлен, 18 лет, Балтимор
«Если хочешь, чтобы за тобой бегали девчонки, нужно быть настоящим мерзавцем. Прямо реальным подонком».
Джеймс, 16 лет, Сан-Хосе
«Выносливость. Когда можешь сказать: Чувак, да я трахал ее несколько часов».
Майкл, 18 лет, Сан-Франциско
«Спорт играет важную роль. Если ты хороший спортсмен, ты нормальный парень. И, конечно, девчонки. Чем больше, тем лучше. Никаких серьезных отношений, это признак слабости».