Шаг в бездну - Анатолий Хвойницкий

Анатолий Хвойницкий

Шаг в бездну

1.

Алексей с трудом открыл глаза. Сознание медленно возвращалось. «Где я, что со мной?» Из тумана выплыло лицо незнакомца.

 Ну, наконец, очнулся! Я думал, не выживешь!  силуэт незнакомца склонился над ним.  Ты как, в порядке?

 Где мы?  Алексей стал осознавать действительность.

 В плену, у душманов!  после паузы незнакомец представился:

 Рядовой Голиков, Виктор! А тебя, сержант, как зовут?

Алексей попытался приподняться на локтях, но голова закружилась, и он опять опустился на песок.

 Алексей я! И долго я здесь?  он медленно провёл взглядом вокруг и поднял глаза вверх.  Мы что, в яме?

 Да, вас бросили сюда двое суток назад!

 Нас?  Алексей вопросительно посмотрел на Виктора.

 С тобой был ещё один сержант, но его нет уже вторые сутки! Жалко парня, «духи» умеют делать больно!

Только сейчас Алексей обратил внимание на лицо Виктора. Оно всё в подтёках и синяках. Сгоревшая и порванная гимнастёрка едва укрывала тощее и измученное тело солдата.

 И долго ты здесь?

 Не знаю, я сознание терял,.. дни давно перепутал,.. может месяц, мне не говорят!

Алексей закрыл глаза

Десантно-штурмовая бригада, в состав которой входила разведрота, в которой второй год служил сержант Алексей Орлов, прикрывала один из участков горной трассы, идущей от Кандагара к южной границе Афганистана и уходящей далее к пакистанскому городу Кветта.

Командир взвода старший лейтенант Никитин полностью доверял своему заместителю, сержанту Орлову. Взвод лучший в роте, и в том огромная заслуга сержанта. Алексей на занятиях сам работал до изнеможения и своим подчинённым нежиться не давал. Кто-то роптал, но, оставшись живым после боя, благодарил Бога и своего замкомвзвода за то, что выжил. А он в бою за чужие спины не прятался и «дедовщины» во взводе не допускал. Здесь нельзя быть одному, один не выживешь! Да, учить молодёжь надо, но и перебор только проблемы!

В соседней части старослужащий переусердствовал в воспитании молодого десантника. Не выдержал парень, ночью зарезал своего сержанта, а сам перешёл к моджахедам. Теперь, может быть, в своих бывших товарищей стреляет. Конечно, не прав был сержант, но в армии слабому духом и телом не место!

А здесь каждый бой, каждый выход это испытание на прочность. В одном из боёв Алексей уничтожил пулемётный расчёт противника, который прижал их взвод к скалам. Сержант под огнём врага продвинулся с фланга к огневой точке и гранатой уничтожил её, и этим спас не одну солдатскую жизнь. А когда их взвод в атаке соприкоснулся с моджахедами и завязалась рукопашная схватка, прикрыл своего командира. Нож полоснул его, оставив широкую полосу на левой груди в двух сантиметрах выше соска. За тот бой Алексей Орлов был представлен к ордену Красной Звезды. Уже на базе командир взвода тогда разговор имел с Орловым:

 Алексей, через пару месяцев у тебя служба заканчивается! Что ты на гражданке делать будешь? Ты воевать умеешь и хорошо это делаешь, такие солдаты армии нужны! Тебе в военное училище поступать надо, в армии твоё место!

Взводного и командир роты, капитан Чернецкий, поддержал:

 Ты, сержант, лидер, солдаты тебя уважают, и в бою ты мыслишь, как командир. Я тоже советую тебе остаться в армии и учиться, из тебя получится настоящий офицер!

В тот вечер Алексей задумался о своей дальнейшей жизни. Что он на гражданке оставил? Да и всё, что было там, казалось теперь таким незначительным, а служба в Афганистане изменила его. Думать он стал по- другому и к жизни изменил отношение.

Действительно, через два месяца, в мае, исполняется двадцать лет. Но война сделала его взрослым давно, как будто всю жизнь на войне, и нечего не было до этого. А в службе смысл был Отечество защищать, себя воином чувствовать! В жизни стабильность определялась, но для этого надо было ещё выжить на этой войне!

Только какой ценой выжить? На войне и подлецами становятся, а робкий это ещё не трус. У каждого выбор есть воином быть или сломаться. Война быстро проводит эту границу в человеке, она проверяет людей на прочность, и каждый получает свой шанс изменить себя. Душа человека на войне раскрывается сразу и полно, обнажая его до костей, срывая все защиты и маски. И не спрячешься ни от себя, ни от других.

Орлов видел, как неопытные мальчишки становились настоящими бойцами. Видел, как страх убивал человека. Как рождалась в бою настоящая мужская дружба, и смерть видел. За прошедший год почти половина личного состава взвода поменялась. Алексей сам несколько раз сопровождал до Кандагара на «вертушках» груз «200». Больно как было! Утешало одно: не он будет смотреть в глаза матери убитого, не он будет искать слова утешения для матери, потерявшей единственного сына! И разве можно эти слова найти?

Один из офицеров после такой поездки сломался, пить стал и смерть искал. В бою автомат схватит и, не кланяясь, вперёд лезет, орёт и поливает очередями врагов. Думали, заговорённый. Всё бойцов своих поминал, отчаянность безумством сменилась. Комиссовать не успели. Через месяц в цинковом гробу улетел в Кандагар.

А Алексей себя успокаивал. С ним ничего страшного не может случиться. Скоро два года здесь, но только одна случайная пуля погладила его плечо, да тот нож память о себе оставил. Сберегла судьба его, но и предупредила!

Тренировка по метанию ножей закончилась, и Алексей с другом, ефрейтором Юрием Габиным , лежали на плащ-палатке в тени грузовика.

 Эх, Юрка, дембель скоро! Что ты будешь делать на гражданке?  спросил Алексей.

 Чудак ты, Лёха, оторвусь по полной программе, забуду всё это, как страшный сон!  закатил глаза Габин.

 Нет, друг, я спрашиваю, куда работать пойдёшь или учиться?

 Я, Лёшка, к себе на завод. Я там до армии учеником токаря был в бригаде бати. Знаешь, сколько у нас хороший токарь получает?  спросил Юра и сам ответил:  Двести рублей, а то и больше.

 Двести, это здорово. Только я думаю в армии остаться. Пойду в военное училище, офицером стану!

 Что, ещё не навоевался?  спросил Юра, но после минутной паузы добавил:  А ты, Орлов, будешь хорошим офицером!

 Ротный тоже так говорит!

 Ты Чернецкого знаешь, он мужик правильный, раз советует, поступай и учись!  подвёл итог Габин.

Оба замолчали, прошло несколько минут.

 Юрка, слышишь какая тишина?  тихо спросил друга Алексей.

 Ага, слышу! Дизель слышу, «Шмель» к взлёту готовится, сейчас ещё тревогу объявят! Будет тебе тишина!  с усмешкой произнёс Габин.

 Ну, накаркай ещё!  разочаровано протянул Орлов.

И только он это успел сказать, как раздался вой сирены, прозвучала команда тревоги. На взлётной площадке к вертолётам бросились экипажи.

 Что, договорился?  Алексей вскочил на ноги.

Эта команда всегда ожидаема. Ты ешь, спишь, играешь в шахматы или в футбол, но эта команда живёт в тебе. И вот она прозвучала, но ты её ждал и, хватая бронежилет, АКС и дополнительный боекомплект, бросаешь своё тело в корпус вертолёта. А там у каждого своя судьба!..

Пробегая у штабного барака, Алексей мимоходом бросил взгляд на два стоящих у штаба УАЗика, отметил: «Не наши! Начальство пожаловало!» У машин несколько солдат охраны стояло. И вдруг лицо мелькнуло. Алексей даже от неожиданности остановился: «Не может быть! Неужто Стеклов, Вадим! Здесь?»

Сзади на него наткнулся Юра.

 Лёха, ты чего замер! Вперёд!  и потянул за собой друга.

Уже усаживаясь на борт, Алексей увидел, как от штаба несколько прибывших офицеров и солдат спешили к ближайшему вертолёту. Юра тоже увидел их.

 Смотри, штабники повоевать захотели!

 Наверное, на этот раз что-то серьёзное, если и их бросают с нами!  прокомментировал Алексей.

 Ага, будут они воевать, повисят над нами, а потом на грудь ордена да звёзды на погоны!..  не унимался Юрка.