Ир, возьми себя в руки, птичницы уже не находили слов поддержки. Хватит. Загонишь себя раньше времени. У тебя четверо детишек. О них подумай.
Кормить нечем, складывая яйца в вёдра, вздыхала женщина. Целый год на молоке да картошке.
Ну-у, нашла о чём печалиться, птичница Анфиса подхватила Иру за пояс. Сколько твоей Маше? Девять? Она у тебя большая уже, смышлёная. Отдай в интернат, покуда малые подрастут.
Да ты что, сдурела? у Иры округлились глаза. Мишку своего сдай, и дело с концом!
Я ж тебе добра желаю, Анфиса немного отклонилась назад от неожиданности. Это ж не детдом, а интернат. Будешь приезжать к ней и на выходные забирать. Там и школа, и полный пансион. Слышишь? А опосля, как закончит обучение, ей дадут комнату в общежитие.
Где этот интернат? Ирина понимала: уж лучше так, чем впроголодь все вместе. Маша будет накормлена и под приглядом.
В Брянске. А комнатушку она получит в самом городе. И станет твоя Машка городская.
Обдумав предложение, Ира решила отправить дочь в интернат.
Пусть хоть у тебя жизнь сложится по-человечески, собрала дочь в дорогу. А там, глядишь, сестре и братьям поможешь, когда вырастешь.
Маша не очень-то и понимала, куда везёт её мать. Единственное, что радовало ребёнка это сама поездка и новые подружки.
А что мы там будем делать? Мария поглядывала в окно автобуса с любопытством.
Ты будешь учиться в новой школе, играть с детьми женщина украдкой вытирала слёзы. А я буду навещать тебя по выходным.
А почему мы Катю с собой не взяли? с грустью в голосе спросила девочка.
Катя будет приглядывать за братьями, мама погладила Машу по голове и поцеловала в лоб.
Добравшись до интерната, Маша пристально посмотрела на маму и поёжилась. Не от холода, а от внутреннего дискомфорта. Девочке почему-то стало не по себе: напала тоска и грусть при виде серого неприглядного здания, приводящего в ужас. Открыв дверь интерната, Ирина завела ребёнка внутрь и передала воспитателю.
Ну, что ж, пойдём, женщина в возрасте бросила короткий взгляд на Ирину и попрощалась.
Мамочка! Машенька почувствовала неладное и бросилась к матери. Не уходи!
Зажав рот рукой, Ира выскочила на улицу и что есть силы помчалась на остановку, не замечая никого вокруг.
Стой! Куда? крикнула воспитательница. Нельзя убегать!
Маша встала как вкопанная. Почему мама ушла? Что такого ужасного совершила девочка, чтобы её оставили здесь, в жутком месте, среди чужих людей?
Не балуй, тётя взяла Машу за руку и повела на второй этаж. Чего распереживалась? Мама скоро приедет. Ты здесь не одна остаёшься. Деток у нас много, подружишься. Сейчас покажу твою комнату.
Поднимаясь по деревянным ступенькам, девочка чувствовала себя неуютно. Куда ведут? Зачем? И как это «мама скоро приедет»?
Тебя ведь Машей зовут? поставив ногу на последнюю ступеньку, женщина остановилась.
Угу, ответила девчушка, не поднимая головы.
А я Изольда Валентиновна, воспитательница пыталась расположить к себе испуганного ребёнка.
Услышав необыкновенное имя «Изольда», Мария подняла голову и улыбнулась.
Ну, вот и хорошо. Вот и славно, Изольда погладила воспитанницу по голове, улыбнувшись.
Длинный коридор с приглушённым светом казался каким-то тоннелем, ведущим в никуда. Девочка перешагивала ватными ногами и озиралась. Столько закрытых дверей и тишина. Где дети, которых ей обещали? В самом конце коридора Изольда распахнула дверь, сказав при этом:
Входи.
Девочка вошла в комнату и закрутила головой. А кроватей-то сколько! Маша посчитала количество койко-мест, загибая пальцы. Целых десять! И кто же здесь живёт, интересно?
Изольда приблизилась к кровати, стоящей у окна, и, хлопнув себя по бёдрам, воскликнула:
Я же сумку с вещами забыла! указала рукой на заправленную кровать и строго сказала. Посиди, а я сейчас сбегаю.
Маша кивнула головой, но садиться не стала. Подойдя к окну, выглянула во двор. Тоже ничего интересного: двор, как двор: с качелями, песочницей и деревянной горкой.
У нас в деревне такие же есть, пробурчала девочка.
Ну что, освоилась? Изольда вернулась, держа в руке тряпичную сумку. Значит так, сейчас уроки закончатся, и ты познакомишься с соседками.
Вытряхнув из сумки детскую одежду, Изольда покрутила в руках платье.
М-да, невелико приданое. Ну, ничего. У нас красоваться не перед кем. Девочки ходят в одинаковых платьях. Это для порядку. Вот здесь, подошла к невысокому шкафчику, я приготовила для тебя форму. А теперь слушай расписание: утром рано встаём, умываемся и идём на первый этаж. Строимся, выходим на улицу. Девочки покажут, где находится школа. Она тут, рядом. После уроков никуда не бежим, возвращаемся в интернат. Всё понятно?
Пожав плечами, девчушка опустилась на кровать.
Привыкнешь, одарив ребёнка улыбкой, ещё раз погладила по голове. Скоро обед. У нас очень вкусные оладьи пекут.
Как только Изольда вышла за дверь, послышался шум, доносящийся с первого этажа. Маша поняла это галдят дети. Девочка вновь почувствовала неудобства. А вдруг они такие же, как Стёпка: вруны и обманщики. Обижать, наверное, будут, обзываться.
Ты новенькая? в комнату вбежала светловолосая пухленькая девочка и бросила портфель на соседнюю кровать. Как зовут?
Маша, еле слышно ответила Мария.
Манька, значит, запрыгнув на покрывало, сложила ноги под себя. А я Света. Сейчас наши придут, копуши. Тощие, а бегать не могут.
Кто здесь копуши? в комнате появилась ещё одна девочка худощавого телосложения. Ты бы помолчала.
А тебя не спрашивают, огрызнулась Света и погрозила кулаком. Повернувшись к Маше, шепнула. Не обращай внимание, это Галька. Она у нас себя в командиры записала, но её никто не слушает, кроме двух дурочек.
Каких дурочек? Маше не понравилось, как девочки общаются между собой.
А, сейчас увидишь, сложив руки на груди и задрав нос, ответила Света.
В комнату вошли ещё две девочки, чем-то похожие на Галю: такие же худенькие и со светлыми волосами.
Здороваться не учили? Света держала себя на высоте, стараясь показать свою смелость перед Машей.
Давно не виделись, равнодушным голосом протянула подруга Гали, приблизившись к огромному коричневому столу.
Вообще-то у нас новенькая, пояснила Светлана, указав рукой на соседку.
Ну и что? А скоро станет старенькой, всё та же девочка не обращала внимание на нагловатую толстушку.
У-у, злыдня, помахав кулаком в воздухе, забубнила Света.
Комната потихоньку наполнялась маленькими жительницами разного роста и выражения лица. Кто-то, заметив Машу, улыбался и знакомился, а кто-то проходил мимо, не замечая новую соседку.
Скинув с себя школьное платье, Светлана перебралась к Марии.
Дружить будем?
Не знаю, прошептала Маша, разглядывая девчонок.
Будь рядом со мной, и никто не обидит, бросая короткие взгляды на ненавистную троицу, не успокаивалась Света, продолжая хвастаться своей смелостью. Они нехорошие и противные. Злят меня постоянно. Но вон той я наподдала, правда, Изольдовна ругала, но мне всё равно. Говорят, что я толстая
Светка вскочила на ноги и покрутилась.
Где? Нормальная я. Бабушка моя всегда говорила: «Толстые работают хорошо, и их хвалят, а худые от того и злые, что работать не могут и их ругают».
А где твоя бабушка? Маша оживилась, слушая хвастливую соседку.
Эх, Света присела рядом и заговорила печальным тоном. Нету. Какой-то факт её убил.
А кто это?
Не знаю. Слышала, как соседка говорила, когда к нам гости приходили после кладбища: «Жить да жить, да факт его ети»
Понятно, тяжело вздохнула Маша, сочувствуя своей новоиспечённой подруге. А у меня папки нет.
Бросил? у Светы округлились глаза.
Утоп.
А-а, а Гальку батька бросил. Так ей и надо. А вот про мамку она ничего не говорит. К ней приезжает кто-то. Наверное, тётка или батькина подруга. Все её бросили, рассказывала Светлана с огромным удовольствием, смакуя каждое слово. Мне-то что, у меня нету никого, а вот она ненужная.