Глава 1.2
Они сидели на добротно сделанной деревянной веранде и пили чай.
Помню, как вы тут маленькими еще носились, а сейчас смотри, как оперились. Мать улыбчиво перевела взгляд с Лехи на Гошу.
Ну мам, хватит тебе. Леха звучно отхлебнул чай и поморщился от его горячности.
За столом сидели они впятером: отец с матерью, Гоша и Леха с женой, Леной. Лена в основном молчала, слушая и заедая свои мысли ужином.
Раньше вообще как-то спокойнее было, в вашем детстве. Продолжила мать.
Сейчас все с ума сошли из-за этого Рибуса! Я уж не знаю, как им в голову пришла светлая мысль это открытие переводить в аппарат массового производства, но мысль это явно не здравая. Подал голос отец, Михаил Юрьевич.
Почему? Это детище прогресса многих сделает счастливыми, потому что оно играет на желании знать прошлое. Это же, по сути, взгляд сквозь смерть и ответ на то, а что там, после. Гоша замолчал, увидев выражение лиц присутствующих за столом.
А чем оно счастливыми сделает, Гош? Откуда я знаю, что то, что оно мне выдает как результат правда? Как эта игрушка в реальности работает? Ну и даже если результат совпадает с «реальностью», я же не знаю, готов ли я буду к этой реальности. Далеко не все люди были хорошими семьянинами.
И потом, нам утверждают, что мы в прошлой жизни были обязательно тоже людьми. А что было раньше? Кем мы были? Ведь если кем-то иным, животным, например, так это остановит все производство, весь мир взбрыкнет, врезавшись в собственные догмы. Мать, пока говорила, смотрела куда-то за лица присутствующих, в зеленые очертания деревьев за окном и в вечереющее лето.
Так уже взбрыкнулся. Отец хмыкнул.
Согласен. Сможешь ли ты принять нового себя? Подхватил Леша. А про сумасшествие, маразм, мне кажется, и без этого крепчает. После Персонализации социальных сетей блогеры эти на тебя из всех щелей лезут.
Это когда весомее лайка стало твое прикосновение к чужому смартфону, вставила Ленка на всякий случай, хотя знала, что родители мужа, скорее всего, в курсе.
Ну да. Вот недавно такой случай был, я шел по улице, по скверу у моего дома, после работы. И тут ко мне подбегает девчонка, на вид лет 15. Протягивает мне свой телефон и говорит, ты, мол, посмотри видео, как я танцую, а заодно и пальцем отметь. Я уже потянулся отпечаток ей на наклейке поставить, а потом думаю, дай спрошу, что мне за это будет. Она телефон с этой наклейкой несчастной крутит, а сама улыбается так ехидно. И как выдаст, что ради дела жизни ей ничего не жалко, и как руку мою схватила. Ну и начала на различное намекать. Лицо детское, еще наивное, а из него вещается вещь. И сама размалевана как проститутка.
Я за свою жизнь пока так и не увидел живой проститутки, вставил Гоша.
Лена испытующе посмотрела на Леху:
Да я, собственно, тоже.
Ой, да ладно, не видели! Оглядитесь вокруг она постоянно рядом с вами, глобальная проституция под ваши вкусы реклама, а политика и того хлеще ублажает Михаил Юрьевич порывался продолжить монолог просвещения, но его прервали:
Отец! Ты не забывай, что твой сын работает рекламщиком, а то так договоришься. материнские инстинкты Светланы Петровны работали безотказно. Леш, ты его не слушай, заговорился он немного, отец твой под столом Светлана Петровна для большей убедительности слегка пнула ногой Михаила Юрьевича второй раз. Дети и так редко приезжают, а после таких заявлений и вовсе покинут ее с мужем. Одним тоже не так страшно, как было бы ей без Михаила, не прощай она его 30 лет к ряду. Но дети. Без них теряется смысл, и ты начинаешь задумываться и сожалеть о том, как распоряжалась своей жизнью. А ей вовсе не хотелось заниматься самоанализом в разгар лета.
Гоша аккуратно пил горячий чай и смотрел на родителей. Хорошо, что он не смог найти себе пары. Ведь это такие последующие сложности. А еще и дети. Без них смысл жизни обретает другой вектор так ты сам собой дирижируешь, без оглядки на чьи-то иные прихоти. Ведь дети капризны. И неблагодарны. Живут по принципу «Вассал моего вассала не мой вассал», где вассал вассала родитель, который дает чаду жизнь, а мой вассал сама жизнь. Гоша улыбнулся а не зря в школе учился, раз эту фразу помнит.
Ты чего улыбаешься, Гош? Светлана Петровна встала, чтобы поставить еще воды для чая, и оглянулась на сына.
Задумался, ничего серьезного.
Случилось что? Ты скажи, мы с матерью не всесильные, но, может, как-нибудь и поможем. На него посмотрел и отец после взгляда матери в спину Михаила Юрьевича.
Да ничего, устал просто немного.
Правда что, зря я чайник поставила. Давайте поскорее спать ложиться, одиннадцать уже, наверное.
Не суетись, успеем, отец откинулся на спинку стула.
Я сейчас приду. Леха встал из-за стола, пошел в сени, надел куртку и со скрипом двери вышел на улицу.
Дверь прикрой дует. Крикнул Михаил Юрьевич. Но Леша уже скрылся за пределами крыльца.
Я закрою. Гоша тоже встал, накинул куртку, вышел в звонкую прохладу вечера и прикрыл дверь. Пахло травами, тянуло запахом ужина и тепла из дома, при этом сердце щемило от догорающего за березами заката. Гоша пошел по участку, чтобы найти Леху. Леха стоял за домом в сумерках и курил.
Так и не скажем отцу. Почти десять лет молчим. Сказал Гоша и тоже закурил.
Ну а что ему от этой информации? Лучше точно не станет. Сколько его помню, он не пьет и не курит, а мы не оправдали его. И выпиваем, и курим, да и вообще, непутевые какие-то мы с тобой, Гош. Отец прав, я какой-то проституцией занимаюсь, придумываю рекламу корма с говорящими кошками, ролики про йогурты, от вкуса которых мужики с ума сходят и семьи сплачиваются. Бесполезно это, просто одни снимают и отмывают для других, все между собой, уже даже люди на этот бред не ведутся. Глупых, конечно, всегда хватает, но и для их тупости предел есть. Предел, наверное, везде есть, надеюсь, что и мы ногами в землю хоть упремся под конец жизни. Леха посмотрел на верхушки берез и затянулся.
Леш, а Лена? У тебя она есть, помогает тебе, приносит для тебя смысл в это все.
Кстати, а где она?
В доме осталась. Наверное, помогает родителям со стола убрать.
Леша достал вторую сигарету. Гоша сделал последние тяги и остановился с бычком в руках, в раздумии, куда его бросить.
Постой со мной немного еще. Постоять вот так хочется, на воздухе, в темени. На. Леха протянул Гоше сигарету.
Спасибо, Гоша закурил.
Устал я, Гош, очень устал. Куда я иду? Все бегаю, верчусь, пытаюсь придумать новые цели и оправдания, нервы трачу на друзей, лишь бы они были, как у всех. Жену завел, купил, Гош, я ее купил!
Да ну, не загибай. Ленка тебя любит.
После шести лет жизни хочешь не хочешь, полюбишь, надо же как-то мозгу оправдание придумать, почему ты резко свою судьбу начал с каким-то чужим человеком делить. А тут вроде как чувства. Ну и привыкаешь. Человек начинает нравиться тем, что ты его уже привычки знаешь, обычаи, он собственностью твоей вроде даже становится. А кому собственность не нравится? Всем нравится что-то иметь.
Главное, чтобы ты имел, а не тебя. Добавил Гоша. Хотя хотел он сказать совсем иное, про то, как еще с эпохи классицизма, Джона Локка, частная собственность становилась обязательной составляющей полнокровной личности. Но Гоша этого не сказал. Эти слова все равно уплыли бы в сумерки, не принятыми и тихими.
Да-а-а-а-а Выдохнул Леха и посмотрел себе под ноги. Как твоя писанина? Точнее, сценарий. Пишешь?
Не много написал времени не было. На этой неделе, как и ожидалось, завал был, заказчик на объекте воду мутил. Ничего нового. Вот приедем домой когда, в Москву, в воскресенье лягу, настроюсь и напишу побольше.
Вот смотрю я на тебя и думаю хорошо, что хоть ты из нас творческий. Мне не хватает этого простора разума, я, вроде, тоже творческую профессию выбрал, а таких идей не генерирую. Каким бы странным твой замысел ни был, ты все равно молодец. Леха толкнул плечом Гошу и улыбнулся. Гоша тоже улыбнулся: