Неукротимая любовь
© Авторы, текст, 2019
© ООО «Издательство АСТ», 2022
Жука Жукова
Любовь первой любви
Стою у кассы в «Дикси». Кассирша мне макароны пропикивает, а я все по пакетам укладываю. Стараюсь, чтобы не тяп-ляп, а как мама учила: сначала тяжелое и твердое, сверху яички. И краем глаза вижу, что в магазин заходит Паша. Моя первая любовь.
Мне, конечно, наплевать, но я не накрашена. Вот если бы я при макияже да в платье и на каблуках тогда да. И лучше не с авоськами, а бреду по кленовой осенней аллее, слегка покачивая бедрами. И с собакой. Вернее, с собачкой с бантиком на челке.
Но я по-прежнему в «Дикси»! Достаю из кармана телефон и делаю вид, что очень внимательно читаю весенний спам от «М-Видео».
А Паша ко мне подходит сзади, руками закрывает глаза и говорит в шею:
Угадай кто?!
И вот мы с Пашей болтаем, я пытаюсь бедром прикрыть торчащую из пакета пачку «Тампакс».
Паша, как назло, красавчик, он и в школе такой был. Сперва за мной ухаживал, а потом на Свете Лузиной женился. Привет, кстати, Света длинноногая, стройная сволочь (ой, извините, автозамена на айфоне сработала), блондинка.
Как дела, то да се. Мы, говорит, только из Швеции вернулись, на лыжах катались. Ну я тоже, между прочим, по загранкам езжу вот из Минска недавно прилетела, ну вернее, приехала на поезде.
И тут Света подходит! Она мне, знаете, тетку, жену генерала из «Москва слезам не верит» напомнила, помните, которая в прачечную к Муравьёвой пришла и костюм в бумагу попросила завернуть. Такая же вульгарная, в кудельках.
Извините, опять автозамена. Вру я. Красивая она: высокая, с белыми волосами и укладкой, в пальто кашемировом и на глазах у нее смоки айз! В четыре часа дня в «Дикси»! Но мне по-прежнему, как вы поняли, абсолютно все равно!
Света очень рада меня видеть сколько лет, сколько зим, бла-бла-бла. Какая-то ты бледненькая, всё свои сериалы пишешь? Бедная. Неужели остались еще идиоты, которые телевизор смотрят? Гспди! Прошлый век. Надо бы встретиться, может, с нами в Альпы?
И тут я выхожу из машины под руку со своим мужем дирижером Венской оперы, к нему девицы за автографами, а он только на меня смотрит глаз отвести не может, а я держу за руку Давидика он только что взял Гран-при на Щелкунчике и слежу за младшим Стёпой, он такой озорник.
Ни хрена! Я по-прежнему в «Дикси» с пакетами, с «тампаксами» и в дурацком малиновом берете. Улыбаюсь Свете и Паше органичная пара. Когда она смеется, видно, что у нее круговая подтяжка лица. Блин, да что сегодня с айфоном? Вру опять ничего не видно. Красивая она, как Хайди Клум, только лучше. Это я бледная. Но мне, разумеется, по-прежнему наплевать.
А вот еще что. Подхожу к дому, а из подъезда мальчик-сосед выходит. И говорит мне: «Привет!» А он, я знаю, очень интеллигентный и воспитанный, из хорошей семьи. А мне «привет» говорит. А Свете, я уверена, сказал бы «здравствуйте». И место в трамвае уступил.
Трудности вербального общения
Почему нельзя по-честному? Ртом проговорить.
Открыть его, сказать «а», закрыть открыть, сказать «я», закрыть снова, опять открыть, сказать «хочу!». И все. Это же просто.
Вместо этого она закатывает глаза. И молчит. А он не понимает, но чувствует: что-то не так.
Он открывает рот и спрашивает:
Что-то не так? Он-то нормальный.
С ней трудно, но объяснение есть, оно вполне логичное: она женщина.
А она вертит головой:
Да нет, все хорошо. Слегка с нажимом на «хорошо», чтобы сразу стало понятно: все очень-очень нехорошо, скотина ты тупая.
И снова закатывает глаза. Ну неужели ему не ясно, что она хочет цветы и туфли. Это же так просто.
Они мимо витрины проходили, и она на них смотрела. Нет, вернее, не так. Она на них СМОТРЕЛА. Он что, слепой? Она не хочет выпрашивать, она хочет, чтобы он догадался и сделал сюрприз. СЮР-ПРИЗ! Это сложно?
И чтобы потом все девочки такие: Сам? Вот просто сам? Ты на них только глянула, а он сразу? И Сам? Господи, какая ты счастливая.
А если она скажет ему словами, это «не сам». И где тогда романтика? И ради чего все это?
А он, дурак, не догадывается о буре в голове. Примитивное создание. Да если бы не она, так бы и ходил в мятой майке и ел с пола. И менеджером не был, и кеды красные не носил бы под костюм.
Она его вдохновляет, окрыляет с полуслова понимает, а он «Любимая, скажи, что не так»
Но она не говорит. Она закатывает глаза.
А что она должна сказать? Что хочет туфли? Не хочет она туфли! У нее их полный шкаф. Вернее, хочет, но не в них дело. Дело совсем в другом. Вообще!
Но как все это объяснить словами?
Мужчины, которых мы выбираем
У Яны новый жених. Не так давно познакомились, но, кажется, все серьезно. Она меня попросила в бар прийти и на него издалека посмотреть. Глаз-алмаз со стороны. Я сразу человека раскусываю. За десять минут. Если поговорим и того быстрее.
Я рада за нее. Первый брак был мрак. С этим ее ужасным Толиком.
Как вспомню его, тощего, в серой майке, на кухне в их однухе! Бррр Я даже не знаю, любил ли он ее?
Точно помню, что в меркантильности подозревал и ее, и всех баб. «Глаза у всех у вас завидущие, только в кошель и смотрите. Подарки принес? Деньги есть? А тачка какая? Только хрен всем вам, а не мои деньги».
Прямо так и говорил, не всегда, когда напивался только. А трезвого я его и не помню, так что все-таки всегда.
Ему квартира в Перово досталась от бабушки. Однушка, но своя. Так что жених был что надо. Выбирать мог! Выбрал Яну.
Вот и подозревал ее, что позарилась на москвича с жилплощадью.
Она и работала, и двух детей в этой однушке растила, и мудака Толика терпела. А он жлобяра был, что-то умопомрачительное.
Каким-то образом умудрялся даже с ее кровно заработанных учет каждой копейки вести. Замызганная она тогда была, смотреть противно. «Девочки, вы не понимаете, у нас общий счет. Мы семья!»
Сперва с гордостью говорила: «У нас семья!» Потом затихла уже столько лет так живут, как систему сломать? Даже заговорить об этом страшно.
«И Толик жалкий такой стал, не могу я его сейчас попрекнуть тем, что он мало получает. Не в деньгах дело мальчишки у нас авторитет отца»
И прочая эта чепушня. В пользу бедных.
Десять лет терпела, потом все равно ушла. В никуда, разумеется. Квартира получена до брака, ни на какую жилплощадь претендовать не может. Детей собрала и
Ну вы всё знаете.
И вот новый жених.
Высокий, лет сорок пять, с сединой, но ему идет. Видный мужчина, спортивный ни жиринки лишней.
Сидят вдвоем за столиком, вино пьют, сыр едят, смеются. Он иногда на меня посматривает с интересом, улыбается чуть хитро, в глазах морщинки. Наверное, понял, что я его оценивать пришла. Я ему тоже улыбнулась, хотела было уже к ним подойти, поздороваться-разоблачиться. Но вижу нет, не на меня смотрит. Обернулась. А за мной зеркальный столб.
И смотрит он на свое отражение. И улыбается себе, и морщинки-лучики в глазах значит, нравится ему то, что видит.
Руку поставит под подбородок, внимательно слушает Янку, кивает, зырк в зеркало. Убрал руку. Нет, не выигрышный ракурс.
Волосы стряхнул со лба, вздохнул, зырк-зырк в зеркало, улыбнулся вот так вот лучше.
Яна стул чуть сдвинула и загородила ему обзор. Через минуту раз голову поверх Янкиного плеча, шею чуть вытянул отлично! Так даже лучше шея внатяг, брыли подтягиваются.
Попили-поели, расплатились, домой засобирались. Я к столу их подошла и у официанта спрашиваю: «Много на чай оставил?» Тот аж рассмеялся. «Ни копейки сверху счета».
Вечером Янка будет звонить-пытать. А что мне ей сказать?
Бывший
Эта сволочь лежал на диване. Весь наш брак, все семь лет. Приходил с работы, рюкзак кидал рядом с ботинками и заваливался на спину.
Бесился, даже когда я звала его ужинать, потому что это же нужно встать и пересесть за стол.
Он ел, не глотая, всасывал еду, как пылесос, запивал чаем и еще мерзко разбавлял зеленый пуэр холодной водой из-под крана.
И снова на диван с компьютером. И был ведь, гаденыш, несмотря ни на что, хороший. Отец неплохой, муж вполне себе.