Он злился. И понимал, что ничего уже сделать не может. Их взгляды встретились, и Снежинке пришлось стиснуть зубы до хруста, чтобы сдержать горестный стон. Несмотря на предательство, чувства еще были живы. Любовь не может исчезнуть сразу, тем более такая, которая жила в сердце целых восемь лет, с того дня, как высокий рыжеволосый юноша подошел к ней на балу в замке агора Уингерда… Пальцы начало покалывать, тепло стремительно покидало тело, и магия Льда дала о себе знать – кожа покрылась инеем, а изо рта вырвалось облачко пара. Триинэ отстраненно подумала, что придется потом менять одежду – иней растает и рубашка промокнет. Но сейчас ей не хотелось сдерживать магию, Трин отпустила Лед, позволив ему выйти наружу снегом, изморозью, а вскоре появится и тонкая прозрачная корочка застывшей воды. Растопить которую сможет или ее желание, или Огонь Неля.
– Трин, что же ты, а?.. – прошептал Нель и протянул руку, почти коснувшись подушечками пальцев полупрозрачной преграды. – Зачем…
– А зачем ты обманывал меня? – с обидой спросила она, и руки сами сжались в кулаки. С них снова сорвались снежинки, и теперь уже не растаяли на полпути. – И не только ты!..
Она решительно развернулась и опустилась на одно колено, держа перед собой родовой клеймор на вытянутых руках. Глаза жгли невыплаканные слезы, внутри все заледенело, и в душе мела вьюга, но Триинэ держалась. Негоже осквернять Храм Покровителя рыданиями.
– Трин, НЕТ! – рявкнул Нель. – Давай поговорим, стой, не делай этого!..
Снежинка сглотнула, зажмурилась и негромким, ясным голосом начала говорить:
– Я, Триинэ нэр’Онно́рд ил Ре́фферд, Снежинка клана Рефферд…
– Да что же это… Прекрати, слышишь?! Не надо, пожалуйста, Трин, послушай! Мы все решим…
– …находясь в здравом уме, отказываюсь от рода Оннорд и клана Рефферд… – Голос позорно дрогнул, но Трин взяла себя в руки.
Она всегда доводила начатое до конца. И даже новый голос не остановил девушку.
– Снежинка, не надо! Не делайте глупостей!
Мелькнула отстраненная мысль, что это, кажется, Инго́р, Огненный Лэйров. Тот самый, которому ее хотела продать родная сестра. Вот интересно, а как он собирался сделать Снежинку второй женой? Лед не позволил бы Ингору притронуться к девушке, так на что он рассчитывал? Ведь знает, что магия Льда подчиняется ей с рождения и против желания Снежинки никто к ней не сможет прикоснуться. Впрочем, она подумает об этом позже. Триинэ набрала в грудь воздуха и продолжила:
– …и да будет мне свидетелем Покровитель Эзо́р, и не ступит более моя нога на земли Рефферд.
За серебристой преградой раздался слаженный стон, голоса прозвучали с одинаковым отчаянием. Клинок в руках Трин с тихим звоном рассыпался на сотни осколков, и в Храме наступила оглушительная тишина. Плечи девушки поникли, она стряхнула металлические крошки вместе со снегом с ладоней и медленно выпрямилась. Спину жгли два взгляда, поворачиваться было очень страшно, но Трин никогда не считала себя трусихой. Она упрямо вздернула подбородок и развернулась. Серебристая завеса упала, более не защищая, девушка смело сделала шаг вперед. Двое мужчин, так непохожих друг на друга, смотрели на нее один с яростью, другой – с тоской. Трин, демонстративно не глядя на бывшего жениха, не сдержала кривой ухмылки.
– Что, лэрд, неужели вас так расстроила потеря возможной новой игрушки? – язвительно поинтересовалась она у Ингора. – Или думали, две Снежинки увеличат вашу магию? И кстати, мой Лед подчиняется только мне и вот ему, – девушка небрежно махнула в сторону напрягшегося Нелиама, – точнее, скоро подчинился бы его Огню. Как же вы собирались сделать меня второй женой? Вы бы даже притронуться ко мне не смогли. – В ее тоне проскользнули издевательские нотки, она вытянула руку, на которой поблескивал уже не иней, а тонкая, казавшаяся хрупкой корочка Льда.
– Леди… – начал было широкоплечий могучий мужчина со светлой шевелюрой, но Трин перебила его.
– Я больше не леди, – резко ответила она.
И направилась к выходу из зала. Однако Огненный маг Лэйров, похоже, не собирался сдаваться. Триинэ краем глаза заметила быстрое движение, в полумраке блеснуло лезвие. Она с удивлением оглянулась и застыла: Нелиам держал меч у горла Ингора, и в прищуренных зеленых глазах тлели оранжевые угольки.