Тогда я стала отслеживать истоки загадки и то, как она влияет на женщин, которые в этой парадигме живут и в ней были воспитаны. Я использовала те же методы, что и журналист, который ищет новый сюжет, вот только очень скоро стало ясно, что сюжет будет весьма небанальный. На обширных просторах современной мысли и жизненных путей одна ниточка тянула за собой другую, и проявлялась поразительная закономерность, опровергающая не только общепринятый образ, но и базовые психологические представления о женщинах. Пару фрагментов общей мозаичной картины я обнаружила в предыдущих исследованиях женщин, но то были крохи, ведь раньше женщин изучали исключительно в рамках мифа о женственности. Масло в огонь подлили исследование Института Меллона о женщинах Вассар-колледжа, аналитические выводы Симоны де Бовуар о французских женщинах, работы Мирры Комаровски, А. Х. Маслоу и Альвы Мюрдаль. Еще более провокационным мне показалось новое направление в психологии, где занимались вопросом мужской идентичности и выводы которого относительно женщин почему-то остались за кадром. Я дополнила доказательную базу, опросив тех, кто занимается женскими болезнями и проблемами. А еще проследила, как именно рос и развивался миф о женственности, общаясь с редакторами женских журналов, исследователями мотивации в рекламе, экспертами-теоретиками в области психологии, психоанализа, антропологии, социологии и специалистами по семейной жизни. Полностью сложились части головоломки, когда я провела глубинные интервью, продолжительностью от двух часов до двух дней каждое, опросив восемьдесят женщин в поворотные моменты их жизни: старшеклассниц и студенток, перед которыми встал вопрос, кто они (или которые от него уклонялись), молодых домохозяек и матерей, для которых, если загадочная женственность не врала, такой вопрос вовсе не стоял и у которых поэтому не было названия для этой зудящей проблемы, а еще женщин, которые в свои сорок лет вдруг вернулись на исходную позицию. Именно эти женщины некоторые измученные, некоторые умиротворенные подарили мне последние подсказки, именно они вынесли самое ужасное обвинение существующей в умах загадке женского.
И конечно, я не смогла бы написать эту книгу без помощи экспертов, выдающихся теоретиков и практиков, а еще без сотрудничества с теми, кто искренне верит в загадочную женственность, чьими руками творился этот миф. Мне помогали редакторы женских журналов, как бывшие, так и настоящие, в том числе Пегги Белл, Джон Инглиш, Брюс Гоулд, Мэри Энн Гитар, Джеймс Скардон, Нэнси Линч, Джеральдин Роудс, Роберт Штайн, Нил Стюарт и Полли Уивер, Эрнест Дихтер и сотрудники Института мотивационных исследований, а еще Мэрион Скеджелл, бывший редактор издательства Viking Press, которая поделилась данными своего незаконченного пока исследования литературных героинь. Я в большом долгу перед рядом бихевиористов, теоретиков и психиатров, например перед Уильямом Менакером и Джоном Ландграфом из Нью-Йоркского университета, А. Х. Маслоу из Брандейса, Джоном Доллардом из Йельского университета, Уильямом Дж. Гудом из Колумбийского университета; перед Маргарет Мид, Полем Ваганяном из Педагогического колледжа, Эльзой Сиипола, Гарольдом Исраэлем и Эли Чиной из колледжа Смит. Я благодарна доктору Андрашу Ангьялу, психоаналитику из Бостона, доктору Натану Акерману из Нью-Йорка, доктору Луи Инглиш и доктору Маргарет Лоренс из Центра психического здоровья округа Рокленд, многим работникам психиатрической помощи в округе Уэстчестер, в том числе миссис Эмили Гулд, доктору Джеральду Фонтейну, доктору Генриетте Глатцер и Марджори Ильгенфриц из Центра помощи Нью-Рошелл и преподобному Эдгару Джексону, доктору Ричарду Гордону и Кэтрин Гордон из округа Берген, штата Нью-Джерси, недавно ушедшему от нас доктору Абрахаму Стоуну, доктору Лене Левин и Фреду Джаффе из Ассоциации планирования семьи, сотрудникам Центра Джеймса Джексона Патнэма в Бостоне, доктору Дорис Мензер и доктору Сомерсу Стерджесу из больницы Питера Бента Бригема, Элис Кинг из Консультативного центра поддержки выпускников и доктору Лестеру Эвансу из Фонда Содружества. Я также благодарна педагогам, доблестно вступающим в борьбу с загадочной женственностью, которые поделились полезной информацией: Лоре Борнхольд из колледжа Уэллсли, Мэри Бантинг из Рэдклиффа, Марджори Николсон из Колумбийского университета, Эстер Ллойд-Джонс из Педагогического колледжа Колумбийского университета, Миллисенте Макинтош из Барнард-колледжа, Эстер Раушенбуш из колледжа Сары Лоренс, Томасу Менденхоллу из колледжа Смит, Дэниелу Аарону и многим другим членам факультета колледжа Смит. Но больше всего я благодарна тем женщинам, которые поделились своими проблемами и чувствами, начиная с двухсот женщин выпускниц колледжа Смит 1942 года, а также Марион Ингерсолл Хауэлл и Энни Матер Монтеро, с которыми мы вместе работали над анкетой.
Без Нью-Йоркской публичной библиотеки, этого великолепного учреждения, предоставившего писателю тихое местечко для работы в комнате Фредерика Льюиса Аллена и доступ к источникам информации, конкретно эта мать троих детей, скорее всего, так и не начала бы писать книгу и уж тем более ее не закончила бы. Эта книга не увидела бы света без чуткой поддержки моего издателя Джорджа П. Броквея, редактора Бартона Билза и агента Марты Уинстон. Я не написала бы ее, если бы не получила весьма необычное психологическое образование, которое дали Курт Коффка, Гарольд Исраэль, Эльза Сиипола и Джеймс Гибсон из колледжа Смит, Курт Левин, Тамара Дембо и другие члены их сообщества в Айове, Э. К. Толмен, Джин Макфарлейн, Невитт Сэнфорд и Эрик Эриксон из Беркли, гуманитарное образование, в лучшем смысле этого слова, которым я воспользовалась, хотя и не совсем так, как планировала.
Представленные в книге выводы, интерпретация теоретических изысканий и фактов, вытекающие из всего этого ценности, разумеется, мои собственные. И неважно, окончательны ли ответы (поскольку есть много вопросов, которые требуют дальнейшего участия социологов), дилемма американской женщины существует. Многие эксперты, вынужденные в конце концов признать наличие проблемы, с удвоенными силами пытаются впихнуть женщин в рамки загадочной женственности. И мои ответы, скорее всего, встревожат как этих экспертов, так и в целом женщин, поскольку требуют социальных изменений. Но писать эту книгу было бы бессмысленно, если бы я не верила, что женщины способны влиять на общество и наоборот, что в конечном счете женщина, как и мужчина, имеет право выбирать и создавать свой личный рай или ад.
Отель «Грандвью», Нью-Йорк
июнь 1957 июль 1962
Глава 1
Проблема без названия
Многие годы эта проблема таилась, невысказанная, глубоко-глубоко в умах американских женщин. Проблема, похожая на странный зуд, вроде чувства неудовлетворенности, острая тоска, от которой страдали американки середины двадцатого века. Каждая домохозяйка боролась с ним в одиночку. Она заправляла постель, ходила за продуктами, подбирала пледы и покрывала, уплетала с детьми сэндвичи с арахисовым маслом, развозила на занятия сыновей и дочек, лежала с мужем в кровати и все время, даже самой себе, даже в мыслях, боялась задать вопрос: неужели это все?
Уже более пятнадцати лет не встречалось ни единого упоминания этой тоски среди миллионов слов, написанных о женщинах и для женщин, в колонках, книжках и статьях, везде, где эксперты рассказывают женщине, в чем заключается ее роль в том, чтобы реализоваться как жена и мать. Раз за разом женщинам повторяли, передавая традиции или мудрствуя по Фрейду, что более величайшей судьбы и желать нельзя, можно лишь гордиться своей женской сущностью. Эксперты советовали, как заполучить мужчину и как его удержать, как правильно кормить детей грудью и высаживать их на горшок, как справляться с детским соперничеством и подростковым бунтом, как выбрать посудомоечную машину, печь хлеб, готовить великолепные булочки с корицей и вырыть своими руками бассейн. Как одеваться, выглядеть и вести себя более женственно и как добавить перчинки в свой брак, как сделать так, чтобы мужья прожили подольше, а сыновья не выросли преступниками. А несчастных, нервных, «неженственных» женщин, которые захотели стать поэтессами, или физиками, или президентами, приучили жалеть. Ведь по-настоящему женственная женщина не возжелает ни карьеры, ни высшего образования, ни политических прав, ей ни к чему независимость и те возможности, за которые боролись феминистки старой формации. Кое-кто, в свои сорок или пятьдесят, еще помнил, сколь болезненным был отказ от этих мечтаний, но женщины помоложе в большинстве своем об этом даже не задумывались. Тысячами голосов эксперты воспевали их женственность, то, как они адаптируются, их новую степень зрелости. Главное с юных девичьих лет посвятить жизнь поиску мужа и рождению детей.