Говорила я вам, тетя, не стоит! Мне и так стыдно, что вы за меня заплатили, а теперь еще оба билета пропали. расстроено сказала стоящая у Грезы Павловны за спиной молодая женщина.
Пусть будет стыдно тем, из-за кого мы не летим! От этих волнений я совсем потеряла представление о приличиях! Греза Павловна покачала тщательно уложенными седыми кудряшками. Я даже вас не представила! Машенька, это моя племянница Нюрочка из Омска!
Близняшки с любопытством уставились на Нюрочку. Разговор о приезде племянницы Греза Павловна завела еще в ту пору, когда начинающие детективы «Белого гуся» вернули старушке деньги от продажи коллекции старинной мебели на аукционе «Сотбис». Приезд все откладывался: племянницу смущали новоявленные богатства тетушки. «Ах, что мне стоило притвориться бедной старушкой она бы уже приехала!» восклицала Греза Павловна. И вот наконец Нюрочка действительно приехала.
«Мышь серая, библиотечная», решила Кисонька, разглядывая женщину в строгой юбке и блузке. В руках племянница сжимала плотную вязаную шаль, которую не знала куда девать от раскаленного асфальта веяло жаром. Волосы, тоже неопределенного серого цвета, были скручены в «дульку» и выбившиеся пряди липли к шее. Худая, без косметики, лет тридцати никакая!
Лучше б мы тоже с нашим папой в Сибирь поехали. хмыкнула мама.
Машенька, вы же не декабристка! Вас с девочками на эти секретные военные объекты и не пустили бы.
Вы знаете? сегодня для мамы был день сюрпризов.
Что ваш супруг заключил контракт с российским военным ведомством и теперь опробует какие-то там прототипы на базах? Душа моя, об этом знает весь двор!
Может, уйдем со двора? мама нервно оглядела засаженный цветами дворик. Особое подозрение у нее вызвала песочница, хотя сейчас там никто не сидел.
Мурка и Кисонька уже волокли чемоданы к лифту.
Мы все равно полетим! Будем пить кофе с круассанами на Елисейских Полях, опустошим бутики Шанель Греза Павловна мерила шагами кухню Косинских, благо размеры позволяли. Надо немедленно посмотреть в Интернете, какие есть билеты
Лето, тетя, если билеты и есть, то только бизнес-класс.
И все равно, все равно! Какие-то там банкротства не смеют нарушать наши планы.
Мне не все равно. остановила ее племянница. Я себе билет бизнес-класса позволить не могу, тем более я не могу позволить, чтоб вы и дальше за меня платили. Да и бутики «Шанель» мне не по карману. Я очень вам благодарна, но это исключено, тетя. Она говорила очень спокойно, очень хладнокровно, не улыбалась жалкой улыбочкой, сознаваясь, что не может летать бизнес-классом и скупать чемоданами шмотки от кутюр. Мурка с Кисонькой поглядели на племянницу из Омска с интересом.
Милая, но мои деньги в конце концов достанутся тебе! Почему бы не получать от них удовольствие прямо сейчас? Увидеть Париж и умереть, закатила глаза Греза Павловна.
Тем более я не могу ехать, тетя, а то получится покушение на вашу жизнь ради наследства, серьезно объявила племянница.
Близняшки хихикнули: а не такая уж она и Нюрочка, эта племянница!
Торчать в раскаленном городе глупо. И папы не будет еще две недели! На Крым нам денег хватит, поедем машиной, найдем хорошенький мини-отель, будем валяться на пляже, есть персики. И багаж перепаковывать не надо.
Мамин мобильник зазвонил. Она выслушала сообщение с каменным лицом, прикрыла трубку ладонью и беспомощно поглядела на девчонок:
Это дядя Денис
Майор Владимиров? переспросила Мурка. Мама кивнула:
Они с женой были неделю в Турции, потратили все до копейки, сейчас сидят в аэропорту Стамбула с обратными билетами «АвиаМира». Они потом отдадут. то ли девчонкам, то ли Грезе Павловне пояснила мама. Только
лето уже кончится. Даже без Крыма. заключила Мурка, и они с сестрой поднялись. Конечно, переводи им деньги, не могут же они там жить! А мы вещи разложим. И поволокли чемоданы прочь из кухни.
Ближайшей была комната Кисоньки, близняшки дружно ввалились туда, швырнули багаж на пол и плюхнулись на кровать. Делано бодрые улыбочки еще мгновение повисели на губах, потом медленно стекли с уголков. Кисонька совсем не аристократически шмыгнула носом.
Хотелось на Шри-Ланку, да? мрачно переспросила Мурка. Кисонька убито кивнула. Мне тоже. Это все Севка виноват. Он у нас финансовый гений вот и выяснил бы, что «АвиаМир» собирается обанкротится, мы бы билеты вовремя сдали!
Аферист он финансовый. вытирая глаза, пробурчала Кисонька.
Тем более должен был эту аферу вычислить! А теперь ему даже претензий не выскажешь.
В ближайшую неделю добраться до Севки, главного финансиста агентства, и впрямь не было никакой возможности. Сева в очередной раз пытался наладить отношения с отцом, и они всей семьей, включая двух младших Севкиных братьев, уплыли по протокам на байдарках. К летнему лодочному походу все Севкино семейство относилось благоговейно: это было единственное время, когда их потерявшийся под напором жизни отец снова становился главой семьи, самым умным и сильным папой. Мобильник Севка в походы не брал: его папа и без того тяжело переносил, что их семью содержит не он, а сын, и Севкины бизнес-разговоры неизбежно разрушали хрупкое согласие.
Зато он единственный, кому не надо скрывать, что зарабатывает! Кисонька стукнула кулаком по подушке. Работа в «Белом гусе» давала достаточно денег, чтоб вместе с мамой поехать хотя бы в Крым. Но как объяснить, откуда деньги взялись?
Вадька уехал в этот свой математический лагерь для победителей олимпиад, и Катьку их мама туда за компанию пропихнула. вздохнула Мурка. Они даже работать не могли, из всех компаньонов «Белого гуся» в городе, под присмотром Вадькиной/Катькиной мамы Надежды Петровны остался только символ агентства боевой белый гусь Евлампий Харлампиевич. Даже Салям, двухметровый бородач, в промежутках между поеданием любимой колбасы салями делавший вид, что это он хозяин «Белого гуся», умотал в горы.
Вот вернемся первого сентября в школу «Где были летом?» сама себя спросила Кисонька. И сама себе мрачно ответила: «В Интернете! У нас дома самый лучший Wi-Fi!» и зашипела сквозь зубы, представив себя на фоне загорелых одноклассниц, одаривающих друг друга магнитиками.
Словно задавшись целью немедленно реализовать ее слова, Мурка воткнула в розетку Кисонькин комп и щелкнула кнопкой:
Хочу посмотреть, что про это банкротство говорят. Ну и Вадьке пожалуюсь, хотя он, наверное, сейчас не в Сети.
Жаловаться своему парню иди на свой комп. Кисоньке тоже хотелось посмотреть, что говорят, и тоже пожаловаться их загадочному английскому компаньону Большому Боссу.
Ох, Большой Босс это отдельная проблема! С самого начала, с первого дня существования агентства англичанин оставался тайной для остальных компаньонов. Они не видели его лица, не слышали его голоса только неизменный ник и постоянно меняющиеся адреса электронной почты. Примерно раз в полгода Вадьку разбирало зло на неуловимого англичанина, и он начинал запускать программы-трояны, рассчитывая узнать хоть что-то о шестом совладельце агентства. В ответ каждый раз получал кадр из третьей «Матрицы» с разлетающимися в клочья клонами агента Смита. А месяц назад оказалось: чтобы вытянуть Большого Босса из его убежища, не нужно быть супер хакером. Достаточно всего лишь, рискуя жизнью, остаться в заминированном аквапарке Бердянска, чтобы потом упоенно прижимать мобилку к уху, слушая, как орет на нее насмерть перепуганный Большой Босс. Этот день изменил все, с этого дня их отношения сдвинулись с мертвой точки
Ага, как же! Это Кисонька так думала, а сам Большой Босс решил иначе. Сперва он просто прервал всякое общение, так что остальные компаньоны замучили Кисоньку подозрительными взглядами и вопросом: «Что ты ему такое сказала?». Кисонька попыталась даже позвонить по номеру, бережно сохраненному в ее мобилке с того безумного, жуткого, но и счастливого дня. И чуть не расколотила телефон об стенку от разочарования номера больше не существовало. Хорошо хоть никто не видел, как она звонила!