Едва зазвучали первые аккорды, я мягко, но непреклонно вырвался из круга дам, особо не скрываясь, поднялся к трону и с поклоном протянул королеве руку.
Смею ли я надеяться, что ваше величество простит своему верному слуге его дерзость и согласится подарить ему этот танец?
Беспокоить августейшую особу своим назойливым приглашением, если та сама не высказала желания танцевать, считалось в Вэлифаре недопустимым. Я ожидал громов и молний на свою дурную голову, но Гвендолейн лишь улыбнулась:
Сегодня, генерал, все правила написаны не для вас, и вложила ладонь в мою руку.
Спустя годы, кто-то скажет: «он потерял голову он внезапно обрушившейся славы». Другие поправят: «он пожелал уйти красиво». Чем стала эта выходка для меня? Может быть, моим манифестом, что титулы и звания не имеют значения, важны лишь дела? Хотя, какая к демонам разница Мы просто кружились под звуки музыки, я вдыхал тонкий аромат её духов и чувствовал себя самым счастливым человеком на Саладере.
Глава 3. Дорога в Бездну
«Бурый волк», я полагаю, был самой дешёвой и дрянной таверной во всей Леондоре. Проходя по центральным улицам, трудно поверить, что в этом городе вообще могут существовать такие трущобы, где в глаза бросаются ободранные стены лачуг, а крысы без стеснения шныряют по мостовой. Но зато здесь никто не задаёт вопросов, на которые не хочется знать ответ замотанный в неряшливые тряпки нищий, у которого я спросил дорогу, лишь сверкнул глазами из-под низко надвинутых лохмотьев и махнул рукой, указывая на узкий переулок.
Висевшая на одной петле дверь таверны отворилась со страшным скрипом. Хмурый хозяин, увидев меня, лишь молча показал на шаткую лестницу, по которой я поднялся на второй этаж.
Менкар ждал меня в тёмной и неуютной комнате, в которой вся мебель была неаккуратно сдвинута в угол, а по центру начерчена многоугольная фигура, окружённая загадочными надписями. Сам маг избавился от своей яркой мантии и сейчас был одет в видавшую виды походную робу. Скрестив руки на груди, он оценивающим взглядом созерцал своё творение.
На мой вопрос:
Интересно, как ты узнал об этой дыре? Менкар чуть заметно вздрогнул, возвращаясь из своих мыслей в реальный мир. Сперва он попытался отшутиться:
Язык до чего угодно доведёт, а не только до захудалой таверны, но потом не удержался от ехидства: И вообще, почему я, чужеземец, ориентируюсь в ваших городах лучше, чем коренные велифарцы?
Может, потому что не все готовы посвятить жизнь превращению в справочник по всему на свете? не остался я в долгу.
Хватит изображать наставника Улунбея, поморщился чародей. А то того гляди борода вырастет.
Я не доживу, опрометчиво пошутил я. Менкар сразу помрачнел и вновь уставился в пол:
Знаешь, у нас в Алишере один северянин преподаёт боевое прорицание. И хотя живёт он там уже много лет, иногда наставник впадает в ностальгию и начинает рассказывать, что нет для воина большей доблести, чем погибнуть в бою с могучим противником. Я такого подхода никогда не понимал, но думал, что мало ли острова, суровый климат, ледяные ветра Но ты-то, вроде бы гражданин цивилизованной страны, и тоже поддерживаешь какие-то совершенно варварские обычаи?
Я ненадолго задумался, подбирая слова, но вскоре ответ пришёл сам собой:
Вот ещё, я вовсе не собираюсь там помирать. Скажи мне, сколько человек в истории вернулось живыми из Бездны? Трое? Пятеро?..
Четверо, буркнул, перебив, чародей. И, согласно легендам, это было в те времена, когда сами боги бродили по Саладере.
Я пожал плечами:
Самое время пойти по стопам древних. И вообще, зачем ты рисовал все эти знаки, если всерьёз собирался меня отговорить?
Потому что без малого пять лет наблюдаю за твоим бараньим упрямством.
Менкар безнадёжно вздохнул и бросил в медную чашу пахучей травы и начал петь что-то тягучее и неприятное. В который раз я поразился, откуда маги взяли столько непонятных слов, не встречающихся ни в одном известном языке Саладеры, и главное как умудряются их выучивать. Рисунок на полу засветился. Он разгорался всё ярче, струйки огня тянулись в центр, образуя шар из чистого пламени.
Прошу вас, генерал, голос мага исказился до неузнаваемости.
Я зажмурился и сделал шаг
С ног до головы окутанный огнём, я перенёсся на бескрайнюю серо-коричневую равнину. Последний раз полыхнув, портал исчез, оставив меня на растрескавшейся от сухого жара земле, усыпанной чёрным пеплом. Здесь не было ни деревьев, ни кустарников, лишь бесконечные нагромождения камней и одиноко возвышающиеся каменные глыбы. Редкие местные растения, уродливые и колючие, имели нездоровый тёмно-красный или коричневый цвет и не вызывали у меня доверия, потому как шевелили стеблями без помощи ветра и с крайне зловредным видом. Небо же вообще при первом взгляде казалось потолком гигантской пещеры, при втором ярко алой пародией на небеса мира людей, исчерченной рваными облаками, при третьем вновь пещерой и так до бесконечности. И на всём этом лежала печать безысходности, той усталой покорности судьбе, когда уже ничего нельзя изменить. Само нахождение здесь угнетало, хотелось сесть, облокотившись на ближайший камень, и застыть, бессмысленными глазами уставившись в странную, неподвижно-изменчивую высь.
Борясь с наваждением, я провёл пальцами по рукояти верного меча: хоть я и избавился от генеральских регалий, предпочтя для своей авантюры лёгкий, но прочный, кожаный доспех без знаков отличия, я не нашёл в себе сил расстаться с клинком, даже зная, что в случае провала он достанется нечисти. Значит, я просто не имел права на провал.
Моё внимание привлёк тихий, на грани восприятия звук как будто шорох маленьких коготков по камням. Я обернулся быстро, но не резко, чтобы не спровоцировать нападения. Мелкая тварь песочного цвета с длинным крысиным хвостом, огромными свиными ушами и двумя рядами мелких, но по виду очень острых зубов осторожно выглянула из-за большого камня, принюхалась и пристально уставилась на меня. Зверюшка подошла поближе, потрогала меня своей тоненькой когтистой лапой, отпрыгнула на пару шагов.... Я уже понадеялся, что меня понюхают и уберутся восвояси, поднять как можно меньше шума было моим главным шансом на успех, но тут тварь решила попробовать меня на вкус и вцепилась в нижнюю кромку доспеха. Этого я уже не выдержал, сработали рефлексы, и она отлетела, получив удар кулаком в челюсть. Беспомощно подрыгала лапами в воздухе и пронзительно заверещала. Я со всей возможной скоростью шмыгнул за ближайший камень. И вовремя. Потому как на поляне, если её можно так назвать, появился ещё один монстр. Похож на первого с той только разницей, что был раза в четыре больше. Что-то недовольно прошипев, обошёл поляну принюхиваясь. Мне очень захотелось чихнуть, но я собрал все внутренние силы, чтобы сдержаться. К счастью, большим умом, да похоже и чутьём, твари не страдали, тот, который побольше, сердито тявкнул, подцепил мелкого зубами и неторопливо отправился в противоположную от меня сторону.
Я всё-таки чихнул и тут же вжался в камень. Но звери так и не оглянулись. Взбодрившись неожиданным приключением, я ещё раз спокойно осмотрелся. Картина по-прежнему не обнадёживала, и, пожалуй, впервые я осознал всю бредовость моей затеи. Я представления не имел ни о размере этих мест, ни об ориентирах, ни, собственно, что я должен найти. Но сидеть на месте было ещё глупее, чем куда-то идти, поэтому я медленно побрёл по пути наибольшего скопления камней чтобы удобнее было прятаться, если нарвусь на кого-то из местных обитателей. Огибая один из булыжников, я случайно наступил на стелющийся по земле коричневый вьюнок, за что тот пребольно хлестнул меня по ногам, окончательно убедив в недобрых намерениях здешних растений.