Семья напрокат, или Приручи меня - Касс Вероника

Вероника Касс

Семья напрокат, или Приручи меня

Пролог

Ласка

 Девочки, всем привет,  прокричала я, забежав в свой салон.  Меня ни для кого нет, все вопросы потом.

Я не смотрела по сторонам, видя перед собой лишь одну-единственную цель дверь своего кабинета. Мне нужно было срочно забрать документы и свалить из этого места как можно быстрее.

Пока я рылась в столе, дверь распахнулась и в помещение влетел брат. Он напоминал разъяренного быка, кольца в носу не хватало, а вот ноздри раздувались так, что можно было отправлять его на испанскую корриду без сомнения, он был бы там сейчас самым грозным.

 Ярослав,  пискнула я и, задвинув обратно в стол ящик, отошла.

 Ты думала, я тебя не найду, или что?  Ярик склонил голову к плечу и выжидающе на меня посмотрел.  Два дня бегать от меня по всей Москве.

 Я не бегала, о чем ты,  делано улыбнулась и направилась бочком, вдоль стеночки, надеясь как-то обойти разъяренного брата и сбежать из собственного кабинета, неожиданно ставшего для меня мышеловкой.

 Слава,  позвал он меня, предостерегая.

Но куда там, я боялась брата на подсознательном уровне и сейчас была близка к самой настоящей панике. Я рванула к выходу, надеясь на чудо, которого не случилось. Брат схватил меня за запястье и толкнул к стене.

 Мирослава, не зли меня!  прокричал он и тут же стукнул ладонью аккурат у моего лица, и висящая рядом рамочка с фотографией дружного персонала моего салона красоты повалилась на пол.

 Яр,  тихо шепнула и попыталась сбежать, но куда там, Ярослав схватил меня за плечо и впечатал в стену.

Брат замахнулся, но его ладонь замерла в каких-то считаных миллиметрах от моего лица, кожа на его пальцах натянулась и побелела на костяшках. Казалось, что Ярослав сейчас расплющит мне лицо этими самыми пальцами.

 Я же тебя удавлю, Слава, и мокрого места не останется. Потому что мне будет все равно, понимаешь?  жестко проговорил он, а мне стало тошно, по-настоящему тошно, захотелось свернуться в калачик и расплакаться.  Ведь так и так все твои деньги достанутся непонятно кому.

 Яр, пожалуйста, отпусти,  выдавила из себя отчаянную просьбу, до последнего сдерживая слезы. Плечо пульсировало от боли, но я не опускала взгляд, по-прежнему прямо смотря на брата.

 Мира, отпущу.  Его ладонь чуть отодвинулась, но я не успела вздохнуть от облегчения, потому что пальцы брата тут же сжались на моей шее.  Сейчас придушу тебя собственными руками и отпущу.

 Ярик,  захныкала я, совсем как в детстве, когда просила у него помощи и поддержки.

 Ведь это не жизнь у тебя, Мирка. Ни хрена это не жизнь!  заорал он как ненормальный мне на ухо, а я все же затряслась от рыданий.

 Я не могу, не могу, не могу  начала бессвязно шептать, захлебываясь слезами, которых неожиданно стало слишком много.

 Ар-р-р,  Ярослав отпустил мою шею и отошел на шаг, разминая ладони.  Мирослава, ты же понимаешь, что выхода нет? Почему ты упрямишься? Неужели это так сложно переспать с кем-нибудь да залететь? И будет отцу бэбик, мне фирма, тебе деньги. Все, Слава. Все. Это же проще простого.

 Я не могу, Яр я  начала объяснять, прекрасно понимая безнадежность этого занятия. Как? Как объяснить двухметровому лбу, что меня до сих пор трясет от одного только мужского запаха. Любого.  Ты же знаешь  обессиленно произнесла и начала оседать на пол.

Совершенно внезапно в одно мгновение моя жизнь превратилась в сущий кошмар. И если два дня назад я еще могла надеяться на то, что это все злая шутка моего отца или способ проучить, то сейчас, видя перед собой разъяренного Ярослава, я отчетливо начала понимать, что папа не шутил, он был абсолютно серьезен, когда пообещал отобрать все не только у меня, но и у всей остальной нашей семьи, оставив старших братьев практически ни с чем.

 Хватит, Мира! Шесть лет прошло! Шесть!  заорал брат и, подхватив низкий журнальный столик, зашвырнул его в плазму, висящую на стене.

Грохот раздался знатный, и я прикрыла лицо ладонями пусть делает что хочет, лишь бы меня больше не трогал.

 Я же разобрался с ними,  проревел брат, а у меня к горлу подступила тошнота.

Нет. Нет. Нет.

Я не хотела это вспоминать, особенного то, каким зверем мог быть мой брат. Не хотела, но рвотные позывы никак не прекращались.

Я согнулась пополам, хватаясь за рот, а другой рукой за грудь, и попробовала начать думать о чем-то другом, отвлеченном, а не о крови. Господи боже. Только не о крови, нет.

 Ты же знаешь, на что я способен, Слава.

Знаю. К сожалению, чересчур хорошо.

 И если из-за тебя наша семья лишится половины наших активов, я тебя не пощажу,  брат говорил на удивление тихо, видимо, пока я пыталась прийти в себя, он разгромил весь мой кабинет. Ну и пусть, лишь бы меня оставил в покое, лишь бы ушел

 Ты меня слышишь?

 Слышу,  прохрипела, не желая разгибаться. Я смотрела на свои черные кеды и считала стразики на них, мне нужно было как-то прийти в себя.

 Тогда я надеюсь, что ты сегодня же приступишь к поиску папаши для своего будущего ребенка.

Я уже открыла рот, чтобы послать братца к черту. Но тут же в голове начали всплывать кровавые образы, и я усиленно закивала, а потом, все же разогнувшись, прошептала:

 Хорошо.

Провела ладонью по лицу, вытирая слезы, и зачем-то повторила наверное, пытаясь убедить в этом саму себя:

 Хорошо, я сделаю все, как указано в папином завещании.

Брата перекосило, но он, крепко сжав челюсти, кивнул мне и, развернувшись, покинул мое прибежище. В распахнувшуюся дверь кабинета тут же начали заглядывать работницы моего салона. Еще бы. Они, наверное, все слышали.

Я запустила пальцы в волосы и оглянулась. Брат и правда разнес здесь все: сертификаты, прежде висевшие на стенах, теперь грудой валялись на полу. Про рабочий стол, оборудование и лаки даже говорить нечего все это напоминало одно сплошное месиво.

Мой взгляд зацепился за клатч, и я тут же бросилась к нему, достала телефон, судорожно приложила большой палец, чтобы гаджет считал мой отпечаток, и начала рыться в последних вызовах.

Затем с трудом поднялась с пола и, уже когда по нужному номеру пошли гудки, обернулась и махнула своим девочкам, чтобы они убрались отсюда вместе со своими любопытными носами.

 Слушаю,  на том конце провода прозвучал приятный низкий голос, от которого по моему телу прошла волна озноба.

 Здравствуйте, Мирослав, это Огнева Мирослава.  Я облизала пересохшие губы, беря у судьбы секундную передышку перед прыжком в пропасть.

Потому что мужчина, замерший в ожидании моего ответа, был ничем не лучше брата, а возможно, и хуже, и, чтобы это понять, мне хватило одной-единственной встречи. Я еще раз оглянулась вокруг: разбросанные разноцветные лаки напоминали сюрреалистическую картину моей поломанной судьбы. У меня не было выбора. Никакого.

 Я согласна на ваше предложение,  четко и ясно проговорила я, понимая, что это единственный способ сохранить саму себя, семью и поставить на место брата.

 Прекрасно, я знал, что ты согласишься,  усмехнулся Мирослав, а меня затрясло от этого самодовольства, напыщенности и раздутой самоуверенности,  поэтому уже начал готовить контракты.

 Почему в множественном числе?  застопорилась я.

 Один для нас с тобой, о котором не будет знать никто, а второй для твоих родственников. Я изучил уже все пункты в так называемом завещании твоего отца. У нас получится сделать это, Мира.

И почему от его уверенных слов меня опять затошнило?

Глава 1

Ласка

Два дня назад

 Людочка, все, я домой,  перегнувшись через стойку администратора, я позвала девушку.

Раздался стук, и тут же из-под стола вылезла девушка, потирающая свою макушку.

 Простите, Мирослава Станиславовна, просто у меня иголка из рук выпала.  Девушка тут же помахала иглой с широким ушком и длинной розовой ниткой мулине, как бы доказывая, что она не просто так сидела под столом. Я усмехнулась и, перегнувшись еще чуть-чуть, взяла со стола ее канву: выходило что-то красивое.