На площадке смирно стоял немолодой человек в мешковатом костюме. Взгляд был усталым. Он напоминал боксера-профессионала в тяжелом весе,
который после матча не может попасть в свою квартиру. Хрюка прыгала ему на грудь, виляя задом в восторге, гостей обожает, а человек спросил
негромко:
— Виктор Александрович?
— Да.
— С вами говорил мой шеф. Вы еще не передумали?
Я спросил вызывающе:
— А что, могу отказаться?
Мужчина взглянул укоризненно:
— Можете сказать, что ваши планы изменились. Никаких обид, никаких вопросов.
— Да ладно, — сказал я, чувствуя неловкость, что ни за что ни про что обидел человека. — Это я так. Поехали?
— Да, пожалуй. Только позвольте заметить, что же вы так сразу открываете? Столько ворья развелось! Да и сама дверь из жеваной бумаги, пальцем
проткнешь. И в пазах не держится, подросток выбьет плечом.
— Да, теперь еще те подростки, — согласился я. — Но кому нужна моя квартира?
— Не скажите, — заметил шофер серьезно. В его голосе появились новые нотки. — Теперь окажется на примете. Сотни голов начнет сушить мозги над
загадкой, зачем это понадобился ее жилец новому президенту.
Хрюка пыталась выскользнуть со мной, гулять обожает, но я велел строго:
— Дома! Охраняй!
Мужчина смолчал, но такую усмешку я умею видеть и спиной. Что-то он не больно верил, что моя Хрюка будет охранять квартиру.
Возле лифта личный шофер президента вежливо остановился, давая мне возможность самому нажать кнопку вызова. Всячески подчеркивал, что хозяин
я, а он только шофер. Правда, возможно это касается только лифта.
Кабина долго скрежетала, звякала, наконец тяжело громыхнуло, захрюкало, дверь нехотя начала отворяться. Провожатый пропустил меня, вошел, как
показалось, с некоторой опаской. Опасается, понял я, что взорвется все, что навешано под одежкой. Такие костюмы, как пишут в романах, легко
скрывают не только бронежилеты, но и целые арсеналы.
Консьержка проводила нас любопытным взглядом. Возле крыльца под табличкой «Парковка запрещена» стояло с десяток автомобилей, в сумерках я не
разбирался, но вот эта называется бээмвэ и принадлежит соседу этажом выше, а это мерс, хозяин живет на самом верху... Среди роскошных иномарок
черная волга выделялась скромной незатейливостью.
Провожатый открыл дверцу, дождался пока я сяду, быстро перешел на ту сторону и сел за руль.
— Меня зовут Михаилом Антоновичем, — представился он с чисто русской неспешностью, когда называют свои имена после долгих разговоров, а то и
при второй-третьей встрече. — Фамилия Мирошник. Мельник, если перевести на русский язык. Я шофер, просто шофер, так что на мою отлучку могли не
обратить внимание. Но это вряд ли.
— Мне чего-то надо опасаться?
— Вряд ли, — отмахнулся Мирошник. — Пройдет по статье встречи с интеллигенцией. Мол, солдафон безуспешно пытается наладить отношения с
интелями. А это не с промышленниками или банкирами! Силы и власти у вас нет, как и не было, так что сочтут, что генерал напрасно тратит
бесценное время.
Я поинтересовался ядовито:
— А как вы думаете?
— Я что, я просто шофер.
— Не прибедняйтесь. Личный шофер знает больше, чем члены правительства.