Поднявшись на второй ярус, я наткнулась на огромный матрас, поверх которого валялось смятое покрывало. И всё тут даже кровати не было. Только этот матрас и уродливый стеллаж, полки которого, как и всё вокруг, покрывал толстый слой грязи.
Нет Было тут ещё кое-что. У изголовья матраса валялся рюкзак.
Раз ты лезешь в мою жизнь, шепнула, раскрыв его, я тоже залезу в твою.
Сомнения охватили меня только на мгновение. Если бы не ярость, я бы никогда не решилась залезть в личные вещи Данила, тем более что сама не знала, зачем делаю это.
Рюкзак оказался почти пустым: несколько обёрток от шоколадных батончиков, пустая пачка с остатками высыпавшегося табака, моток проводов и зарядное устройство. Да и с какой стати Данил бы оставил тут что-то важное?!
В кармане поменьше лежал потрёпанный конверт. Сердце ударилось о рёбра, когда я поняла, что внутри фотографии. На первой Даня был снят на фоне огромного, обляпанного грязью внедорожника. Рядом какие-то люди: двое мужчин и несколько загорелых, откровенно одетых девиц. На второй почти то же. Данил смотрел в камеру с бросаемым всему миру вызовом, и даже через этот снимок передавалась исходящая от него угроза.
Мехико, прочитала я вслух. В один из кадров попал дорожный указатель. Мехико?!
Дойдя до последнего снимка, сложила все аккуратной стопкой и вернула обратно в конверт. Уже хотела закрыть рюкзак, как заметила, что один из снимков лежит на полу: всё тот же чёрный внедорожник. Рядом с Данилом, прижимаясь к нему бедром, стояла черноволосая девица, а сам он щурился от солнца. Хотела положить к остальным, но не положила. Шесть лет мы не виделись Шесть лет. Кто был рядом с ним? Эта черноволосая или кто ещё?
Когда он уехал Когда отец сказал ему, чтобы он убирался, мне было шестнадцать. И я Нет! Не вспоминать! Не вспоминать!
Сложив фотографию вдвое, я убрала её в задний карман джинсов и спустилась на первый этаж. Сейчас злить Данила не стоит. Пройдёт несколько дней, и мы, возможно, сможем поговорить, а пока мне лучше играть по его правилам.
Ты в своём уме?! накинулась я на Данила, как только он появился.
Вечер давно сменился ночью, на улице стемнело, а я так и сидела одна в запертой квартире.
В чём дело? как будто не понимал, о чём я.
Ты не имеешь права запирать меня вот так!
С тем, на что я имею право, мы уже разобрались, прошёл мимо, словно я была пустым местом.
Снял косуху и, кинув её на барную стойку, открыл холодильник.
Могла бы приготовить пожрать, взял воду.
Я едва не задохнулась от гнева.
Пожрать?! быстро подошла к нему, но остановилась в метре, наткнувшись на взгляд. Ты издеваешься?!
Сама я не ела со вчерашнего вечера. Утром только и смогла, что выпить несколько глотков кофе. Теперь есть хотелось до ужаса, но, кроме просроченной в несколько раз банки ветчины и засохшего печенья, найти мне ничего не удалось.
Возможно, он вернулся в коридор. Я хвостом за ним.
Желание броситься на него с кулаками с каждой секундой становилось сильнее. Моё бессилие доставляло ему удовольствие, и это было очевидным.
Я убрала твою квартиру, процедила. Теперь я могу идти.
Подождёшь, даже не посмотрев на меня, сухо сказал. Держи, в грудь мне что-то ударилось.
Я неуклюже подставила руки, но поймать то, что этот мерзавец кинул, не смогла.
Вот же скотина! В очередной раз переборов внутренний протест, я подняла с пола кусок белой ткани, на деле оказавшийся новенькими носками, и с вопросом посмотрела на брата. Он взглядом приказал мне надеть их.
Зачем?
Проверим, хорошо ли ты умеешь лизать, застывшее в уголках рта и чёрных глазах презрение.
Я стиснула носки до боли в костяшках. Как же я ненавидела его в этот момент! Всем своим видом он демонстрировал превосходство надо мной, прекрасно зная, что я не смогу ничего ему противопоставить.
Надевай, привалился плечом к стене и отпил из бутылки, которую так и держал в руках. Горлышком указал мне на носки.
Когда я повиновалась, он всё так же, горлышком бутылки, указал мне в сторону кухни. Молча я прошла до барной стойки, развернулась и посмотрела на него сквозь разделяющее нас пространство. Он заставил меня подняться по лестнице и спуститься обратно. А когда я подошла, указал на тумбочку.
Сядь.
Я в очередной раз повиновалась. Резко схватив за ногу, он сдёрнул с меня носок. Лодыжку обожгло теплом, исходящим от его пальцев, нутро прожигающим взглядом.
Не умеешь ты лизать, посмотрел на носок и кинул рядом со мной. Игорь не научил?
Хватит, Данил, я встала. Сняла второй и положила туда же. Тебя не было шесть лет. Здесь неделю убираться нужно, чтобы привести всё в порядок.
Значит, ты будешь убираться неделю, он демонстративно провернул ключ и убрал его в карман джинсов. Потом посмотрел на меня. Не выйдешь отсюда, пока твои ножки не станут идеально чистыми. Если мой так называемый друг не научил тебя лизать, это сделаю я, схватил меня за край футболки и подтянул ближе. Я дёрнулась назад, высвободила ткань из его пальцев.
Меня родители ждут, в бессмысленной попытке справиться с ним.
Только эта фраза слетела с языка, я пожалела о ней. Глаза Данила сверкнули такой ненавистью, что мне захотелось стать невидимой. Футболка снова смялась в его пальцах.
Ничего, выговорил он. Скоро они тебя ждать перестанут, ещё ближе. Голос стал вкрадчивым, с царапающими сталью нотками, все от тебя отвернутся, Агния. Я останусь единственным, к кому ты сможешь прийти. И ты придёшь.
Отпусти! вцепилась в его руку, вырываясь, пытаясь отстраниться. От меня не отвернутся. И уж тем более я не приду к тебе!
Придёшь, процедил прямо в губы. Вот увидишь.
Оттолкнул и, больше ничего не сказав, стал подниматься на второй этаж, оставив меня возле запертой двери.
Глава 5
Агния
Какое-то время сверху доносился шум, отзвуки голоса Данила, а потом всё смолкло. Собравшись с духом, я подошла к лестнице и посмотрела в смыкающуюся наверху темноту. Подождала ещё несколько минут для уверенности и тихо поднялась в подобие спальни.
Сквозь незашторенное окно в комнату проникал тусклый лунный свет. В выхваченных им очертаниях я различила матрас и лежащего на нём Данила. Дыхание его было размеренным, и я, переборов страх, подошла ближе.
Я видела, как он сунул ключ от входной двери в карман джинсов. Судя по всему, там он и был.
Вот чёрт, беззвучно, одними губами выругалась, поняв, что он завалился в постель даже не раздеваясь. Сделала ещё шаг и обо что-то запнулась.
Задержала дыхание. Руки взмокли от напряжения. Данил по-прежнему спал.
Если он застанет меня здесь Что тогда будет, думать даже не хотелось. Подойдя вплотную, я коснулась его бедра. Задержала руку. Взгляд быстро устремился к лицу, скрытому ночью. Если я не выберусь из этой квартиры, он опять запрёт меня. А потом опять и опять, пока ему не наскучит это.
Коснулась одного кармана ничего. Наощупь попыталась найти второй. Почувствовала твёрдость. Только был это совсем не ключ, а Выдохнула и отдёрнула руку.
Так и знал, что ждать тебя придётся недолго, я только и успела вскрикнуть, прежде чем повалилась на матрас спиной.
Данил сжал мои руки, навис сверху, прижимая собой. Лицо его всё также скрывала темнота, и только глаза по-дьявольски сверкали.
Отстань от меня, принялась я вырываться что есть силы. Отпусти, придурок!
А то что? приподнял руки и впечатал снова. Пожалуешься папочке? Давай, я с удовольствием посмотрю на это.
Зловещий шёпот ядом проник в самое нутро. Я пуще прежнего завертела руками, заёрзала под Данилом.
Успокойся, прорычал он, склонившись ниже. Только на секунду я замерла и тут же ощутила то, что почувствовала перед этим рукой.
Дыхание перехватило. Даже сквозь темноту я различила огонь в его глазах. И это была не только ненависть.