И я
Хлюпанье носом, чмоки в щёку.
Потом Белка неисправимая оптимистка утирала ладошкой слёзы солидарности.
Эй, клюшки! Это что за мокрота? Фиг им всем не дождутся! Плевать на них с высокой горки! Да, хоть с колокольни! Хоть с орбитальной станции!
Чаще всего такие посиделки случались у Петраковой вот где была нужда в подруготерапии! Влюбчивая родилась как кошка, а мужики ясен пень! сволочи.
Когда слышался в телефонной трубке плачущий голос подруги, Кристина с Белкой ехали в другой конец города, где Петра снимала квартиру подальше от пьющего отца и вечных семейных разборок.
Ну, блин, кошёлка! возмущалась Белка. Тебе ля-ля-ля, бла-бла-бла! вот такенную лапшу на уши, а ты повелась, как последняя лохушка. Ты сначала присмотрись, чё за мужчинка, а потом в спальный мешок к нему прыгай.
Белинская, не остри тупым углом, а? Знаешь, сколько мужчин надо поменять, пока найдёшь того, который согласится с тобой жить?
Не знаю, и знать не собираюсь.
Ну и блюди себя для своего мифического олигарха.
Твоя философия похожа на рассуждения алкоголика: чем больше я пью, тем сильнее дрожат руки, чем сильнее дрожат руки, тем больше проливается мимо стакана. Значит: чем больше я пью тем меньше я пью.
Ну и? Не поняла.
А чё тут понимать! Чем чаще ты меняешь мужчин, тем меньше надежды на то, что тот, кого ты ищешь, воспримет тебя всерьёз.
Разными были Петра и Белка: одна вечно обжигалась, ходила на грани потери женской гордости, вторая чуть ли не в монашки записалась, скептически глядя на окружающих мужчин: «Второй сорт не брак!»
Хоть и были все три подруги разными, а в красоте друг другу не уступали. Про них говорили, что они подбирали друг друга по внешности. Другие подбирают подруг по интересам, по социальному статусу, по принципу «против кого дружим». А они по красоте.
Ага! Сидя на горшках в детском саду подбирали друг друга. Сцыкухи сопливые!
Две подруги у меня, вздыхала Белка, и обе дуры. Авдееву видели?
Кристина едва слышала про Авдееву, сердце сжималось: украла у неё жизнь, исполнив все те мечты, которые наметила себе Кристина. Поэтапно, не торопясь и будто дразня: Мещерский, журфак, телевидение. Удачливая во всём. Как это назвать, если не плагиатом? Списала у неё жизнь, как контрольную по алгебре.
А ничего так на экране смотрится, одобрительно кивала головой Белка.
Нифига себе «ничего». Второе место в конкурсе красоты среди дикторов телевидения.
Кристину злил этот разговор, как и всё, что было связано Авдеевой.
Всё, хватит тайгу пылесосить. Она решительно собирала со стола рюмки и кофейные чашки, относила их в мойку. Идём на прогулку. Себя показать и над другими посмеяться.
Шумно прихорашивались у зеркала, шутливо оттесняя друг друга плечами. Петра шатенка с рыжинкой, с горящими глазами; Белка блондинка, то и дело забывающая о собственной же установке быть строгой и неприступной. Весело хохотали, отталкивая друг друга бёдрами: «Посторонись, тётки!»
Галдели, стучали каблучками по лестничным пролётам, выходили из подъезда: высокие, стройные, походка от бедра.
«Тёткам» было по двадцать пять, они собирали на улицах восхищённые взгляды, были ещё молоды, но уже знали жизнь, и только одного не могли понять почему мужчины стелются перед ними, а женятся на «серых мышках».
После Тимура Кристина целый год не пускала в свою жизнь мужчин, потом появился Вова. Даже два Вовы. Нет, физически он был одним человеком, но присущее большинству мужчин раздвоение личности было у него так сильно развито, что Кристина воспринимала его как двух разных людей. Раздвоение было чётким и понятным как на шкале термометра: вот тебе плюс, а вот минус. Между ними только ноль точка отсчёта.
Для Вовы такой точкой была эякуляция. До секса он был само обаяние: дарил цветы, мыл посуду, хохмачил. Кристина почти любила его. Пройдя критическую точку, Вовчик кардинально менялся: мог часами не разговаривать с Кристиной, равнодушно потягивал перед телевизором пиво, лениво отвечал на вопросы.
Кристина даже называла его по-разному, мысленно, конечно: Вовчик-до и Вовчик-после. Чтобы чаще общаться с тем, который «до», она всячески ускользала от секса: то устала до беспамятства, то «гости». Но как ни оттягивала она минуты близости, а Вовчика-до с каждым днём становилось всё меньше.
Кристина не стала ждать, когда Вовчик-после полностью вытеснит своего «близнеца»: свалила в две спортивные сумки мужские вещи из шкафа, достала из ящика для белья грязные носки, подчистила полочки в ванной. Когда Вовчик вернулся с работы, сумки стояли у порога.
О! Он был сообразительным малым: не проронив ни слова, изогнул в защитной усмешке угол рта, иронично отсалютовал Кристине, по-военному чётко поднеся к виску сложенные вместе указательный и средний пальцы. Она с полной серьёзностью отсалютовала ему в ответ, ногой подвинула к порогу одну из сумок. Дождалась пока он вынесет сумки за порог, захлопнула дверь.
Кристина не переваривала старомодную «Иронию судьбы», заезженную сильнее, чем то, что в учебнике литературы, но песня о тяжёлом земном шаре крутилась в голове. Кому шар, а кому край подоконника, но он теперь уже точно не уплывёт под ногами. Прощайте безвременно почивший Вовчик-до и спасибо вам Вовчик-после, что я больна не вами.
Без Вовчикиной финансовой поддержки Кристине стало трудно сводить концы с концами. Она распродала последние побрякушки, оставшиеся от сытой жизни с Тимуром, устроилась на работу. Отвечала на телефонные звонки, скакала пальчиками по клавиатуре, скармливала принтеру пачки бумаги и деликатно пыталась избавиться от назойливых домогательств шефа. Всё как у людей.
После Вовчика у неё были ещё две неудачные попытки Валера и Денис. Никаких особенных воспоминаний эти знакомства в её жизни не оставили, разве что привычное чувство разочарования и какого-то вселенского заговора против неё.
Возвращаясь домой после работы, Кристина проходила мимо подъездов. У каждой скамеечки свой обменник, только меняют не «деревянные» на «зелень», а вчерашние сплетни на завтрашние.
Город, блин! Девятиэтажная деревня с университетом и аэропортом!
Раньше бывало: «Здравствуйте тётя Галя. Привет, Кристиша, как дела? Нормально. А ваше здоровье как?» Теперь молча кивала сидящим у подъезда женщинам, а вслед слышала неразборчивое, но осуждающее: бу-бу-бу
Мужчин в свою жизнь она решила больше не пускать. Ну не совсем в жизнь в душу. Любовь это для бесстрашных. Она окрыляет, и ты паришь как птица в ожидании выстрела.
Парить в очередной раз Кристина была не готова. А для поддержания в норме психики достаточно ни к чему не обязывающего секса. Два раза в неделю нормально? И душа на месте, и времени уходит не много. Главное, чтобы не вхолостую.
С Шульгиным у них был деловой уговор: вторник и пятница. Случайное знакомство; кажется, женат. Менеджер то ли в рекламном агентстве, то ли в страховой компании. Какая разница! Главное, чтобы презервативы не забывал, и вовремя уходил.
С ним она чувствовала своё тело едва ли не сильнее, чем с Артёмом. Если Артём, знающий о её теле больше чем она сама, медленно и нежно подводил её к развязке, то Шульгину было наплевать на чувства Кристины: он валил её на постель молча, без ласк и поцелуев, но от его звериной страсти Кристина сама готова была по-звериному рычать и, ломая ногти, впивалась в простынь под собой, что есть силы тянула её, как тянут вожжи взбесившегося жеребца.
Вот уж воистину: к одной цели можно прийти разными путями.
Кристину устраивало такое положение дел до тех пор, пока на горизонте не появился Егор. Ему было хорошо за сорок, за плечами командировка в Афганистан и две в Чечню. Он не любил вспоминать об этом. Только упоминание о том, что служил в разведбате, парадный китель с майорскими погонами в шкафу, и частое зависание на форуме ветеранов афганской войны слегка проясняли картину. Да ещё под лопаткой такая же ямка, какую оставила на теле Кристины пуля, предназначенная Тимуру.