Все в нем было повторением знаменитого астронавта – и лицо, и голос, и рост. Староста группы сказал:
– Я понял все. Мне кажется теперь…
И опять робот прервал его:
– Вы не поняли. Было не так.
– Но вы ведь не знаете, что я хотел сказать.
– Все знаю!
Робота, очевидно, наделили не только внешним сходством с прославленным Василием Штилике, ему придали и черты его характера. Из биографии астросоциолога, погибшего на страшноватой Ниобее, явствовало, что он был упрям, бесстрашен, быстр в соображении и вообще ему любое море было по колено, что он неоднократно и доказывал, подвергая себя необычайным опасностям.
Робот улыбнулся, как человек, – вероятно, и улыбка, насмешливая, но не оскорбительная, была скопирована с его живого прототипа.
– Говорю вам, все не так, как вам показалось. Нет, меня не удостоили чести стать носителем мозга великого Штилике. Я копирую только внешность этого выдающегося человека. Его интеллект восстановлен в живом человеческом теле, а я не тело, я лишь конструкция.
Энергичный староста, похоже, взял себе право выражать общее мнение и задавать интересующие всех вопросы.
– Вы сказали, интеллект Штилике восстановлен в живом человеке, а не в конструкции? На этот раз я правильно понял? (Робот кивнул.) Но перед этим вы же объяснили, что внедрение мозга, сохраняемого в вашем «Банке интеллектов», в другой живой организм пока не практикуется. Я верно воспроизвожу ваши слова?
– Все верно. Было сделано одно исключение. Впрочем, такие вопросы вне моей программы.
– А этот удивительный человек, столь легко распростившийся с собой ради…
– Тоже нет. Подразумеваю, что вы просите назвать фамилию нового обладателя интеллекта Штилике.
– И это вне вашей программы? Жаль! Было бы очень интересно познакомиться с живым носителем интеллекта Штилике.
Консультант, молчаливо стоявший в стороне от группы во время разговора робота со старостой, вдруг вмешался в их беседу:
– Почему вас, юноша, так заинтересовал астронавт Штилике?
Староста живо повернулся к нему.
– Меня интересует Ниобея, а не сам Штилике. Впрочем, и он тоже, – тут же поправился староста. – Ибо этот замечательный астронавт сыграл такую роль в истории этой планеты и показал нам, молодым, такой пример мужества и проницательности, такое сочетание…
Консультант, нахмурившись, прервал старосту группы – ему явно не по душе был восторженный тон молодого астронавта:
– Вы сказали, что вас интересует Ниобея. Почему?
Староста разъяснил, что на Ниобею направляется большая комплексная экспедиция – биологи, астросоциологи, строители, инженеры. Естественно, что все, связанное с личностью человека, так много сделавшего для благополучия Ниобеи…
– Благополучия Ниобеи? – снова прервал молодого астронавта консультант. – Какое уж благополучие! Пылающая во внутреннем жару планетка, вырождающиеся нибы… Подберите, юноша, другую характеристику, эта не годится.
– Благополучия! – решительно повторил молодой астронавт. – Это самая точная характеристика. Боюсь, вы плохо осведомлены о положении на этой планете. Оно иное, чем представляется вам. Знакомы ли вы с программой для Ниобеи, разработанной сорок лет назад Штилике?
– Программу Штилике я знаю. Но, по‑моему, к её реализации ещё не приступали…
– Вы безнадёжно отстали, – радостно объявил большеглазый староста экскурсантов. – Я и мои товарищи летим на Ниобею именно для реализации той программы. Наконец пришло время и для неё. И уверяю вас, успех гарантирован! – Он живо добавил: – Вы мне не верите?
– Нет, почему же? Но верить или не верить – понятия, отличные от понимания.