Плохо дело, подумал Дунк. Одна искра – и все это заполыхает что твой костер.
Вдоль Шахматного ручья, однако, стеной росли молодые ивы, крапива и ежевика. Двое рыцарей, чтобы не продираться сквозь эту чащу, перешли через русло на сторону Холодного Рва, где лес вырубили под пастбище. Среди бурой травы с увядшими полевыми цветами бродили черноносые овцы.
– Нет глупее скотины, чем овцы, – промолвил Беннис. – Они тебе, часом, не родня? – Дунк не ответил, и он снова засмеялся, будто закудахтал.
Еще через пол‑лиги они увидели плотину – небольшую, но крепкую с виду.
Ручей перегородили двумя палисадами из древесных стволов, не потрудившись снять с них кору, а в промежутке накидали камней и плотно утрамбовали землю. За плотиной ручей стекал в канаву, ведущую на поля леди Веббер. Дунк привстал на стременах, чтобы лучше видеть. На солнце сверкала целая сеть более мелких канавок – они разбегались во все стороны, как паутина. «Воду нашу воруют!» Дунк вознегодовал, особенно когда сообразил, что деревья для запруды взяты явно из Уотова леса.
– Ну что, чурбан, поглядел? – спросил Беннис. – Нет бы остаться при том, что ручей высох. Началось с воды, а кончится кровью – моей и твоей, по всему видать. – Бурый рыцарь обнажил меч. – Ну что ж, делать нечего. Вон они, землекопы проклятые. Надо их постращать. – Он пришпорил свою лошадку и поскакал по траве.
Дунку ничего не оставалось, как последовать за ним. На поясе у него висел длинный меч сира Арлана, славный клинок. Если у этих людишек есть хоть капля ума, они разбегутся, думал он. Из‑под копыт Грома били фонтаны сухой земли.
Один землекоп бросил заступ, увидев скачущих рыцарей, но этим дело и ограничилось. Они стояли в ряд, десятка два человек – высокие и низенькие, молодые и старые, все загоревшие дочерна, с лопатами и кирками в руках. Беннис сдержал коня.
– Это земля Холодного Рва, – крикнул кто‑то из рабочих.
– А это вода Осгри. – Беннис показал мечом в сторону ручья. – Кто поставил эту паршивую дамбу?
– Мейстер Серрик, – сказал молодой землекоп.
– Он только указывал – делайте то да делайте это, – поправил его старик, – а строили мы.
– Вы строили, вы и разбирайте.
Землекопы смотрели молча, с угрюмым вызовом. Один утер потный лоб.
– Да вы никак оглохли, – проворчал Беннис. – Может, мне пару ушей отрубить? Кому первому?
– Это земля Вебберов, – упрямо повторил старик, тощий и сгорбленный. – Нет у вас права тут находиться. А вздумаете нам уши рубить, миледи вас живо в мешок и на дно.
Беннис подъехал поближе.
– Я тут никаких леди не вижу, только наглое мужичье. – Он ткнул мечом в голую коричневую грудь старика, и на ней проступила кровь.
– Уберите меч, – вмешался Дунк, решив, что Беннис заходит слишком далеко. – Это не они придумали, им мейстер велел.
– Это для урожая, сир, – подтвердил другой крестьянин. – Пшеница у нас сохнет и груши.
– Либо груши погибнут, либо вы.
– А вы нас не пугайте, – снова подал голос старик.
– Не пугайте? – Меч Бенниса, свистнув, раскроил старику лицо. – Я сказал – либо груши, либо вы.
Напрасно он так. Дунк, видя, как хлещет из раны кровь, сдержал свою ярость – ведь они с Беннисом действовали заодно.
– Уходите, – крикнул он землекопам. – Возвращайтесь в замок своей госпожи.
– Бегом! – добавил сир Беннис.