Что тревожило Пронина при мысли о Прибыткове? Он заступился за него перед Матвеевым, но у него не было твёрдой уверенности в том, что он сам прав.
В том, что Прибытков работал в МТС хорошо, в этом Пронин не сомневался. Но почему он работал хорошо? Это был сложный вопрос. Потому ли, что просто любил свою работу, делал дело ради дела, или потому, что любил свою Родину, делал дело ради людей, ради своего народа? В этом заключалась существенная разница, в этом и заключалась разница между беспартийным и партийным отношением к делу. Если Прибытков в глубине души глубоко беспартиен, возможно, Матвеев прав и Пронину не след за него заступаться. Но если Прибытков относится к делу так, как относился к нему Савельев, как относится Пронин, как должен относиться, чёрт побери, наконец, тот же Матвеев, надо сделать всё, чтобы развеять тучи, сгустившиеся над его головой.
Пронин принимал посетителей, звонил по телефону, подписывал бумаги, но Прибытков не выходил у него из головы. Такое состояние нуждалось в какой-то разрядке. Проще всего было встретиться с Прибытковым, предлог для такой встречи найти было нетрудно, всмотреться в него, углубиться со всей проницательностью и решить, решить для самого себя что это за человек.
Предлог?
Да вот хотя бы проверить выделили в помощь комсомольцам из школы 3 тракториста или нет
Узнайте, где находится Дыховичный, узнайте, но не соединяйте меня с ним, оказал Пронин одному из инструкторов райкома, зашедшему к нему по какому-то делу.
Дыховичный уехал в какой-то колхоз, через несколько минут сообщил инструктор.
Пронин облегчённо вздохнул, теперь он мог вызвать инженера Прибыткова, не опасаясь налететь на директора МТС. Пронин сам позвонил в МТС.
Позовите-ка товарища Прибыткова, попросил он.
Тот, кто подошёл в МТС к телефону, смущенно крякнул и ничего не сказал.
Я говорю, позовите товарища Прибыткова, повторил Пронин. Это говорят из райкома партии.
Это говорит диспетчер Иванихин, ответил неуверенный голос. Товарища Прибыткова нет.
А где он? нетерпеливо спросил Пронин.
А это кто? ответил вопросом на вопрос тот же голос.
Пронин, секретарь райкома, сказал Пронин, начиная уже раздражаться. Вы что, мух, что ли, у себя ловите, товарищ Иванихин?
Дело в том, товарищ Пронин, сказал, запинаясь, Иванихин, что Прибыткова у нас нет, он арестован.
Как арестован? переспросил Пронин. Когда?
Три дня назад, сказал Иванихин.
Чувствовалось, что ему очень хочется прекратить этот разговор.
За что? спросил Пронин уже спокойнее, ему хотелось знать, что известно людям об аресте Прибыткова.
А это нам неизвестно, с готовностью отозвался Иванихин. Говорят, это связано с его прошлой деятельностью
Ну, хорошо, товарищ Иванихин, спасибо за информацию, сказал Пронин. До свиданья.
Он положил трубку таким резким рывком, точно хотел ударить ею Матвеева.
Тут же Пронин позвонил в прокуратуру.
Что же это такое, товарищ Матвеев? спросил он. Ты всё-таки арестовал Прибыткова?
Пронин мысленно представил себе бледное злое лицо Матвеева и ему захотелось сказать этому молодому прокурору что-нибудь очень-очень неприятное, но он ждал, что скажет тот в своё оправдание, однако Матвеев и не думал оправдываться.
Прокурор независим, сказал он. У меня было достаточно оснований
Ты мне Ваньку не валяй, оборвал его Пронин. Ты что ж, думаешь, у тебя достаточно фактов, чтобы засудить Прибыткова?
Я думаю, что достаточно, спокойно ответил Матвеев, пропуская «Ваньку» мимо ушей.
Ну, ладно, дело твоё, сказал Пронин. Но я хочу с ним видеться.
Он же подследственный, возразил Матвеев. Он находится в КПЗ и я лишён возможности
Я ещё раз повторяю, ты мне Ваньку не валяй, зло сказал Пронин. Раз он арестован, я сам понимаю, что он находится в КПЗ, а не в доме отдыха. Но я хочу его видеть и, надеюсь, ты поймёшь это как должно.
Удобно ли это? спросил Матвеев менее уверенным тоном. Я ещё сам его не допрашивал.
Тем лучше, сказал Пронин. Значит, вы не успели его обозлить.
И, потом, как его привести? недовольно спросил Матвеев. Всё это очень сложно.
А приводить не надо, сказал Пронин. Я сам приду в КПЗ.
Я хотел бы присутствовать при свидании, сказал Матвеев. Я думаю, так будет лучше.
Нет, не лучше, резко сказал Пронин и вдруг рассердился. Да ты что, не доверяешь мне что ли?
Ну, что вы, Иван Николаевич, примирительно отозвался Матвеев. Если я вам не нужен
Не нужен, лаконично отрезал Пронин. Больше мне вообще от тебя ничего не нужно.
Его раздражение прорвалось помимо его воли, и Пронин был недоволен, что не смог сдержать себя в разговоре с Матвеевым.
Всё-таки ты поторопился, сказал он, стараясь говорить помягче. Сколько непоправимых ошибок было совершено из-за торопливости следственных властей.
Матвеев вежливо усмехнулся, и этот вежливый смешок опять рассердил Пронина и он, недосказав своей мысли, быстро попрощался и положил трубку на рычаг.
В обеденный перерыв Пронин не пошёл обедать, а пошёл в районное отделение милиции, где помещалась камера предварительного заключения, и где теперь находился Прибытков. Пронину очень хотелось увидеть этого человека, подойти к нему с самою строгою меркой, проявить по отношению к нему всю ту предубежденность, какую проявил в этом деле Матвеев. Дежурный по отделению встал, приветствуя Пронина. Иван Николаевич кивнул ему и прошёл в кабинет начальника отделения.
Начальником милиции в Улыбинском районе был капитан Корабельников, по мнению Пронина, очень хороший офицер, человек с боевыми заслугами и добрым сердцем, сочетание, которое Пронин очень ценил в людях.
Корабельников тоже встал, увидев секретаря райкома.
Они поздоровались, сели.
Хочу повидать Прибыткова, сразу сказал Пронин. Я согласовал этот вопрос с Матвеевым.
Да, я уже знаю, Матвеев прислал разрешение, сказал Корабельников. Сейчас отдам команду.
Он у тебя где в КПЗ? спросил Пронин.
Разумеется, сказал Корабельников.
А что она у тебя представляет? спросил Пронин и усмехнулся. Живу-живу в районе, а в КПЗ у тебя до сих пор побывать не удосужился.
Мало пьёте, Иван Николаевич, пошутил Корабельников. Дёрните как следует, побейте окна или физиономию кому-нибудь, сразу познакомитесь с нашей КПЗ.
Он у тебя что в общей камере? спросил Пронин.
Нет, что вы, при таком обвинении, сказал Корабельников. У нас одна общая камера и две одиночки, Прибытков в одной из них.
Так лучше я пройду к нему, сказал Пронин. Пожалуй, так будет лучше.
Как угодно, оказал Корабельников. Вас сейчас проводят.
Он позвал дежурного.
Товарищ Молодкин! отдал он команду. Проводите товарища Пронина в камеру к Прибыткову. Свидание разрешено прокурором.
В особняке, где находилось районное отделение милиции, когда-то жил богатый улыбинский прасол, в полуподвальном помещении особняка у него находилась кухня. Там жила прислуга, а теперь в этом помещении была устроена тюрьма.
Пронин с любопытством спустился в эту тюрьму, единственную тюрьму во всем районе.
Да, она сильно отличалась от цивилизованных тюрем, какие Пронину приходилось по службе видеть в больших городах.
Дежурный отодвинул деревянный засов, который не был даже закрыт на замок, и они вошли в большую комнату с нарами вдоль стен и тусклыми ничем не защищёнными окнами под потолком. В камере находился всего один человек. Под одним из окон на скамейке сидел парень с одутловатым лицом и, громко чавкая, с аппетитом ел сало, нарезанное мелкими кусочками.
Он не обратил на вошедших внимания.
Проспался? спросил его Молодкин и укоризненно сказал: Хотел бы я, чтобы ты сам видел, какой свиньей ты вчера выглядел.
Пронин вопросительно взглянул на Молодкина.