Я делаю шаг вперед, в сторону дороги, и тут я вижу их. Десятки молодых мужчин и женщин, ожидающие в конце доков. У них разные черты лица: маровианские, велкшенские, ситхарские и киндралийские, но все они носят одинаковую бежевую униформу и смотрят на нас с выражением одновременно выжидания и опасения.
Слуги.
Смиренные.
Я втягиваю воздух сквозь зубы. Ну разумеется, у них здесь полный штат Смиренных. Такие богатые Волшебники не могут и в уборную сходить без слуги, который вытрет им задницу. Даже здесь, в месте, источающем магию каждым кирпичом и камнем, у них по-прежнему есть Смиренные, которые делают всю грязную работу. Зачем утруждать себя попытками использовать магию, когда вы можете просто пустить в ход чье-то тело? Зачем беспокоиться о том, чтобы делать что-то самому, когда вы можете заставить кого-то другого сделать это за вас?
Мое зрение застилает красная пелена. Я поворачиваюсь к Фил, но она лишь улыбается при виде этого зрелища.
Наконец-то хоть какая-то помощь. Я так устала делать все самой.
Я снова улыбаюсь, но на этот раз натянуто. Это суровое напоминание. Фил может быть дружелюбной, но, в конце концов, она все еще одна из них.
Одна из Смиренных замечает меня, ее взгляд загорается в ответ на мой. Симпатичная девушка, высокая и стройная, с бледной кожей и черными как смоль волосами, собранными в аккуратный пучок. Она медленно приближается ко мне, ее янтарные глаза поднимаются, чтобы встретиться с моими, а затем опускаются, выражение ее лица настороженное, трудночитаемое. Длинный горизонтальный шрам просекает ее челюсть по всей длине. В ней есть что-то странное, что-то, что я не могу определить, как когда пытаешься вспомнить слово, вылетевшее из головы.
Добро пожаловать в Блэкуотер, миледи, говорит она. Ее голос низкий и хриплый, не совсем такой, как я ожидала. Могу я взять вашу сумку?
Я могу понести ее сама, говорю я, прежде чем успеваю передумать.
Она неуверенно замолкает.
Не понимаю, говорит она. Ее глаза встречаются с моими, настороженные и любопытные. Я чем-то огорчила вас? Может быть, вы бы предпочли другого слугу?
Нет, отвечаю я. Дело не в этом дело в том я
Фил скептически приподнимает бровь в мою сторону.
Разве у вас в Нью-Кеншире нет Смиренных?
Нет, есть, я просто Я делаю глубокий вдох и беру себя в руки. Миссия вот что имеет значение. Не мои чувства, не то, что правильно. Моя миссия в том, чтобы быть Алайной. А что сделала бы Алайна?
Слова Серы эхом отдают в моих ушах, как всегда. «Найди правду за ложью».
Я просто была немного шокирована. Я не была готова к такому великолепному зрелищу. Я протягиваю сумку вперед прямо в руки Смиренной. Она надевает ее на спину, слегка напрягаясь. Веди нас.
Конечно, миледи, говорит девушка, и мы идем вперед, вверх по мощеной дороге в сторону особняка.
Там, на судне, ночной воздух был прохладным, но здесь я чувствую мягкое тепло, исходящее от всех этих волшебных фонарей, как будто сижу у потрескивающего огня. Фил отстает, болтая с каким-то тощим рыжеволосым парнем, который ее окликнул, поэтому я иду в ногу со Смиренной девушкой.
Куда мы направляемся? спрашиваю я ее.
В большой зал. Для поступившего класса был организован Приветственный банкет, говорит она. Не волнуйтесь. Я прослежу, чтобы ваша сумка оказалась в вашей комнате.
Спасибо. Буду очень признательна. Я оглядываюсь вокруг, чтобы убедиться, что никто не подслушивает. Кстати, как тебя зовут?
Она выгибает бровь:
Обычно мы не говорим свои имена.
Ну, я из Нью-Кеншира, где мы все делаем по-другому, говорю я, потому что, может, я и могу заставить себя отдавать ей приказы, но меньшее, что я ей должна сделать, это узнать ее имя. Я хотела бы знать, кто несет мою сумку.
Она делает паузу, и всего на мгновение, клянусь, я вижу, как ее губы изгибаются в легчайшем намеке на улыбку.
Марлена.
Ну, что ж. Я признательна за твою службу, Марлена. Я позову тебя, если мне понадобится что-нибудь еще.
Она кивает:
Это будет честью для меня.
Тропинка вьется вверх по холму, через высокую березовую рощу. Статуи легендарных Волшебников смотрят на нас из тени пустыми глазами. Темные щебечущие птицы окликают нас с ветвей. Я могу получше разглядеть особняк и здания вокруг него. Их архитектура разнообразна. Некоторые сделаны из свежего кирпича, другие из древнего камня.
Вы тоже живете в общежитиях? спрашиваю я Марлену.
О нет. Она качает головой, как будто эта идея немыслима. На восточном побережье острова, за лесом, есть небольшая деревня. Все слуги остаются там.
Деревня? переспрашиваю я. Это обязательно?
Марлена пожимает плечами, что впечатляет, учитывая, что на одном из них висит моя сумка.
Работать на Волшебников Блэкуотера невероятная честь, и это несет большую ответственность. Мы все посвятили жизнь защите тайны этого священного места.
Боги. Целая деревня людей, живущих и умирающих на этой скале, только чтобы самым богатым Волшебникам в мире не приходилось самим таскать сумки. Я освобожу их, решаю я. Позабочусь, чтобы они выбрались отсюда. Особенно Марлена.
Остаток пути я иду в тишине на вершину холма, через богато украшенные железные ворота с выгравированной на вершине надписью «АКАДЕМИЯ БЛЭКУОТЕР». Главный особняк стоит передо мной, все пять этажей его элегантности. Огромные мраморные колонны обрамляют резные двери из черного дерева в прихожей. Богато украшенная черепица сверкает на колоссальной куполообразной крыше. Клянусь, на мгновение голова горгульи поворачивается.
Марлена отходит, идет рядом с другими Смиренными, чтобы донести наши сумки до скопления зданий поменьше, общежитий. Я держусь с другими Волшебниками, когда мы проходим через открытые двери внутрь особняка. Это самое красивое здание, в котором я когда-либо была. Гладкие мраморные полы отражают свет факелов, как поверхность спокойного озера, золотые филиграни украшают сводчатые потолки, а стены оформлены высокими книжными полками и масляными картинами в элегантных рамках.
Я решаю не запоминать планировку этого места, по крайней мере, сегодня. Здесь слишком много дверей, слишком много залов, слишком много лестниц. Это похоже на лабиринт, в который меня поймали, как крысу. Но я иду за остальными, поворачиваю за угол, поднимаюсь на короткий пролет, прежде чем пройти через еще один ряд широких дверей в самый элегантный банкетный зал, который когда-либо видела.
Это огромное помещение с высоким куполообразным потолком, украшенным замысловатой фреской с изображением пяти Верховных Богов. Десятки гладких деревянных столов стоят под ними аккуратными рядами, и студенты начинают занимать места на лавочках. В центре каждого стола стоит вращающийся подсвечник, его свет отражается от столового серебра и фарфоровых тарелок. Глифы пульсируют в стеклянных шарах, установленных вдоль стен, некоторые знакомые, другие загадочные и непостижимые.
Но именно еда действительно привлекает мое внимание, не говоря уже о моем нюхе. Ее так много, и она такая удивительная. Тарелки с пышными булочками с маслом. Подносы со жгучими перцами, фаршированными говяжьим фаршем. Шашлык с жареным луком из приправленных помидоров и острой курицы по-ситхарски. Наполненные доверху миски со спелыми грушами, свежими ягодами и сочными дынями. А в центре башня из кремовых глазированных пирожных ростом выше меня.
У меня текут слюнки, желудок сводит, а глаза на секунду загораются, потому что именно эта комната, эта еда доводят противоречивые эмоции, бурлящие во мне, до кипения. Здесь больше еды, чем я видела за всю жизнь, вместе взятой. Я хочу съесть все, буквально все, и хочу есть с удовольствием, потому что а как иначе? Я хочу этого так сильно, что это действительно причиняет боль. Но в то же время настолько же сильно, может быть, даже больше, мне хочется закричать при виде всего этого, схватить один из вращающихся подсвечников и сжечь все это место дотла.