Кажется, нашел, сообщил задумчиво. Что у вас есть по периоду от Смутного времени до Петра Первого?
Много.
Нужны книги разных историков. В том числе иностранных.
Иностранные большей частью на языке оригинала. Не всех перевели. Есть французские, немецкие, английские.
Давайте всех.
Подивившись, библиотекарь спорить не стал, и вскоре перед мастеровым выросла стопка книг. Обслуживая других читателей, библиотекарь время от времени заходил в зал, где бросал взгляды на необычного посетителя. Тот ЧИТАЛ именно так, прописными буквами. Книги листал профессионально, то есть заглядывал в содержание, находил нужную главу, после чего впивался глазами в текст. Пробегал его быстро и брал следующую книгу. Причем, как заметил библиотекарь, не важно, на каком языке. Проходя мимо, он увидел, что мастеровой штудирует сочинение английского историка. Ладно бы француза или немца эти языки библиотекарь худо-бедно знал, но англичанина? Кто их читает в России? И это мастеровой?! Или рядится под такового? Революционер, живший за границей? Но зачем тому история России? Они больше сочинения иностранных философов спрашивают разных там Прудонов с Марксами. Не похож посетитель на ряженого. Тех выдают руки и манеры. Держатся, как господа, руки у них гладкие, с ухоженными ногтями. У этого хоть и острижены коротко, но черная каемка под ногтями имеется. Да и кожа темная от въевшегося машинного масла. Странная фигура, очень странная.
В середине дня мастеровой вышел пообедать, попросив книги со стола не убирать, потому как обязательно вернется. Что и сделал, явившись через час. Вновь читал, затем пересел к столу с подшивками газет. Просидел над ними до закрытия, встав, когда об этом напомнили.
Нашли, что хотели? поинтересовался библиотекарь.
Можно сказать и так, кивнул мастеровой. Хотя досконально не выяснил. Любит люд ученый разводить турусы на колесах. Ладно. У вас есть книги по обработке металлов?
Нет, покачал головой библиотекарь. Это в технической библиотеке. Лучшая при Московском инженерном училище, но туда посторонних не пускают. Вам, простите, зачем?
Так я токарь, пожал плечами посетитель. Хочу совершенствоваться в профессии.
Ясно, кивнул библиотекарь. Если так, то рекомендую книги купить. Вы ведь будете пользоваться ими постоянно.
Точно, согласился посетитель.
Позвольте поинтересоваться, не удержался библиотекарь. Вы, вроде, мастеровой, но читаете на иностранных языках. Это не все выпускники университетов могут.
В приюте выучился, ответил посетитель. Опекала меня там инокиня Агафия. Добрая душа, Царствие ей Небесное, он перекрестился. Вот и обучила. Много знала, посетитель вздохнул. Да и склонность к языкам у меня имеется.
Что же дальше учиться не пошли? С такими-то способностями?
Кому нужен сирота? вновь вздохнул мастеровой. Кто за него станет хлопотать? Покровительница умерла, а меня отдали в фабричную школу. Так и стал мастеровым. Спасибо вам и до свидания.
Библиотекарь проводил его долгим взглядом. «Ой, не ладно с твоим происхождением, подумал. Просто так обучать сироту языкам не станут. Не чужим ты инокине приходился. А способность к языкам у простеца? Не смешите. А вот у Осененных это запросто. Точно чей-то бастард. Для того и книги по истории брал искал про деяния предков. Гербовник[14] не спросил значит, род свой знает. Интересно, из каких будет?» Ответа на этот вопрос библиотекарь не нашел и выбросил мысль из головы. Разные люди к нему захаживают.
А странный мастеровой в библиотеке более не появился
* * *
Для чего мы смотрели книги? спросил Федор на обратном пути.
Разобраться хотел, пояснил Друг. Этот мир похож на мой. Ну, как я это представляю жил-то веком позже. Похож, да не тот. У нас не было Осененных, и они не играли такую роль в обществе. Князья с графьями имелись, как и прочие аристократы, но без этих ваших штук льдом кидаться. Захотел узнать, как и почему.
Удалось?
Вроде. Осененные появились еще в Смутное время. Есть запись о бояриче Момчило, который бил ляхов огнем, а поплечник[15] Хвост ледовым дробом. После колдунов как бы не было, но скорей всего таились. Церковь подобное хулиганство не приветствовала. Дескать, бесовщина, козни дьявола. А вот Петр I колдунов приветил. У него было свое отношение к религии он и колокола с церквей снимал, чтобы перелить на пушки. Так возник полк Осененных Благодатью, Друг хмыкнул. Мундиры Петр им даровал черно-желтые, оттого и стали звать колдунов Осами. Правильно сделал, между прочим. Если уж огнем швыряться, то во врага. При нем все по уму было, а потом пошло не так. Человек животное ленивое, ему воевать влом. Идти в поход, терпеть стужу и лишения на фига такое счастье? Да еще ядром по кумполу можно получить. В Петербурге на балах рассекать приятнее. Царь Ос в кулаке держал, а как умер, все и поползло. Осененные стали возводить на трон монархов. Это интереснее, да и плюшек больше. Превратились в паразитов.
Так они все офицеры! удивился Федор. При армии числятся.
Сколько ты служил?
Три года.
Часто видел?
Один раз. Приезжали на учения.
Вот тебе и ответ. Ваши Осененные в иностранных ресторанах золотом сорят. Покупают там дома, шлюх, драгоценности для них, разъезжают по курортам. Наша знать тоже так себя вела, в результате потеряла все, зачастую вместе с жизнью. Революция их смела. Как бы здесь не повторилось.
Не похоже, возразил Федор. Социлисты у нас есть, только мало. Их полиция ловит и в Сибирь. На завод к нам как-то приходил один, к забастовке призывал. А с чего нам бастовать? Платят хорошо, получку не задерживают. Штрафами не мучают, а ну выпишут так за дело. Так что взяли социлиста и свели в участок.
Ты участвовал?
Без меня справились.
Вот и не лезь!
Федор обиженно замолчал. Друг тоже притих. Показался трамвай, идущий к Пресненской заставе, Федор забрался в вагон и доехал им до нужной остановки, заплатив кондуктору пятак. Вышел и потопал к заводу.
Не сердись, внезапно раздалось в голове. Я бываю резок. Характер такой.
И у меня не сахар, вздохнул Федор.
Не хочу, чтобы ты лез в политику, объяснил Друг. Пустая трата времени. Нам с тобой много сделать предстоит. А для этого учиться и учиться.
Ладно, согласился Федор, учиться буду. Мне понравилось читать на иностранных языках. Раньше ведь не знал, а тут гляжу и понимаю.
Значит, знания передаются, заключил Друг. Это хорошо будет легче. А то времени в обрез.
Почему?
Война будет.
С кем?
С Германией.
Пусть попробует! хмыкнул Федор. Мы их враз!
Шапками закидаем, вздохнул Друг. В моем мире тоже так считали. Мобилизовали унтеров, и всех в строй. Было их так много, что на отделение приходилось по нескольку вместо одного[16]. В первых же боях положили цвет армии, а потом выяснилось, что солдат учить некому. Унтер он важнее офицера, без него все сыплется. Тебя сразу призовут запас первой очереди, и убьют тут же. Нам такой хоккей не нужен. Следует уцелеть и стране пользу принести. Понял?
Да, сказал Федор. Смешно было слышать, как ты библиотекарю сказал, что в приюте языкам обучили. Не было того. В приюте было голодно и холодно. За малейшую провинность секли.
Он вздохнул.
Не тушуйся, Федя! ободрил Друг. Мы им всем еще покажем. А сейчас неплохо бы выпить чарочку и закусить.
Федор согласился и зашел в знакомый трактир как раз показался на пути. Заказал селянку на мясном бульоне и котлету с кашей. Половой принес графинчик водки и наполнил из нее стопку. Федор влил жгучую жидкость в рот, крякнул и принялся за еду. Горячая, ароматная селянка проваливалась в желудок, наполняя рот мясным, острым вкусом. Опустошив миску, Федор налил еще стопку, выпил и принялся за котлету. Держа ее за косточку, обгладывал сочное мясо. За этим занятием и застал его городовой тот самый, что приходил на завод. Зайдя в трактир, городовой окинул зал взглядом и решительно направился к Федору.