Из-за особенностей породы здесь особый микроклимат: земля легко нагревается, воздух идёт вверх, разгоняя ненастье, и потому над усадьбой почти всегда ясно.
Мы подошли к ветряку.
Ветродвигатель конструкции Прянишникова, изготовлен в тысяча девятьсот пятьдесят втором году. Предназначался для отдалённых гарнизонов. Фёдор Фёдорович его в таком гарнизоне и отыскал, в Туркмении. Максимальная мощность пятнадцать киловатт, практическая семь-восемь.
Работает?
Электронику мы обновили, аккумуляторы, инвертор. А механика ту на страх делали. Плюс комплект запасных частей подшипники, лопасти. Думаю, механика сто лет отработает. Или двести.
Я что-то не заметил в доме ни розеток, ни лампочек.
А их нет. Чтобы не нарушать дух времени. Фёдор Фёдорович предпочитал дом держать отключённым. Электричество мешает эффективно мыслить.
Что, впотьмах жил?
У него отличное было отличное ночное зрение. А для бытовых нужд обходился свечами и керосиновыми лампами.
Керосиновыми? А фонарики хотя бы есть?
Найдем. Я принесу их к вечеру.
Мы зашли в небольшую пристройку рядом с ветряком.
Вот здесь аккумуляторы, вот распределительный щиток, затем кабели идут в курятник, крольчатник, гараж, на кухню, во флигель Опять же культиваторы электрические, на аккумуляторах. Мы потихоньку огородничаем,. Чуть-чуть, чтобы своё есть.
Натуральное? подсказал я.
Скорее, местное. Человек состоит из того, что он ест. А если в Чернозёмске питаться, к примеру, аргентинским мясом и египетским картофелем, получится дисгармония.
Мы вышли из распределительной и пошли дальше.
А вода? Как тут с водой?
Летом за месяц выпадает тридцать миллиметров осадков. Это здесь, в пределах усадьбы. Тридцать литров на квадратный метр. Площадь крыши над домом триста метров, выходит девять тонн. Собирается в особые цистерны, там фильтруется и используется для всяких нужд. Потери при сборе не превышают десяти процентов. Подобные же сборники на всех службах. Если не хватает заказываем артезианскую воду в соседнем посёлке. И, конечно, есть запас воды в бассейне, шестьдесят кубов. На всякий пожарный.
Вот, а я плакался, что бассейна нет. Вон он, бассейн изумрудного города. Зеленым был стеклянный купол над бассейном. Сам он, бассейн, не двадцатипятиметровый, даже не десяти. Метров шесть в диаметре. И накрыт стеклянным шатром со стеклянными же стенами чтобы пыль не попадала или, скорее, чтобы сам бассейн не испарялся. В воздухе сушь.
Это наш, вернее, ваш бассейн. Архитектор Беркович, тысяча девятьсот девятый год. Северная половина глубиной в три с половиной метра, южная метр двадцать пять. Мрамор, плюс дополнительная гидроизоляция. Если обойдете бассейн, увидите наш Кара-Бугаз, маленький заливчик, на пять кубов. Ничем не закрыт, потому испаряется довольно быстро.
А зачем?
Зачем испаряется?
Нет, зачем он нужен?
Птицам облегчение. Коршунам, филинам, мелочи всякой. Ближайшая речушка в шести верстах, а тут всё под крылом. Прилетай и пей. Спаиваем пернатых.
Я приоткрыл дверь шатра. Внутри было влажно и тепло. Ну да, парниковый эффект.
Желаете поплавать?
Возможно, потом. А сейчас покажите гараж.
В гараже стоял грузовичок-трехтонка, прицеп просто, прицепная цистерна чистая, с насосом (тонна воды, мы из речки забираем), прицепная цистерна грязная (выкачаем отходы фекального характера, тут двойная канализация, одна душ, посуда, стирка и тому подобное, идёт после фильтрации в подземную реку, а вторая, фекальная, после биологической обработки на поля к одному земледельцу, по договору, технические культуры удобряем). Три легковых автомобиля моя шестерка (я взял на себя смелость загнать его под крышу), и две Нивы, одна попроще (Федор Федорович распорядился, что бы мы, я и Анна Егоровна, использовали её для всяких поездок) другая Нива-Шевроле (пятнадцать тысяч пробега, на ней Федор Федорович ездил)
Кроме того, в сторонке стоял мотоблок, тележка, навесные приспособления это для огорода, и мотоцикл Хонда на сто двадцать пять кубиков (практически необъезжен, куплен по случаю).
Сведения я запомнил, но усваивать не стал. Позже. После еды.
Накрыли мне в столовой. За огромным столом было неуютно. Нужно будет приказать поставить рядом столик поменьше. Или вообще подавать на террасе.
Прислуживал Войкович. Старался, но тонкостей не знал. Одно слово учитель. Возможно, стоит ему дать два-три урока.
Еду на тележке дореволюционного вида подвозила Анна Егоровна.
Меню перечислять не буду. Простая здоровая вкусная еда. Местная.
После еды я отправился в кабинет, Войкович меня сопровождал. Я лег на диван и наказал разбудить меня ровно в восемнадцать ноль-ноль, после чего остался один.
Появилось время подумать.
Было о чём.
Начну с людей. Видно, дядя мой очень доверял этим людям, если вот так, запросто оставил в свободном доступе двадцать миллионов и сундук золота. Предположим, и Войкович, и Анна Егоровна были ему преданны, зависели от него, молились на него, но будут ли они преданны мне, будут ли зависеть от меня? С чего бы это вдруг? Или они просто кристально честные люди? Но сказано же: не вводи во искушение.
Второе. Нужно связаться с Коваленко, владельцем ресторана, и заявить об уходе. Глупо работать официантом, имея в своем распоряжении двадцать миллионов наличными и пять пудов золота или около того. Особых неудобств Коваленко мой уход не причинит: в ресторанном бизнесе, как и в стране в целом, растёт необходимость в оптимизации, сиречь сокращении штата. Я наверное знаю, что такое планировалось и в Трактире на Пятницкой, правда, сокращать собирались не меня, а начинающего официанта, некоего Куткова, парня старательного, но моего уровня пока не достигшего. Что ж, ему повезёт сократят меня, а его оставят.
Третье нужно забрать документы из универа. Ну, это понятно. В связи с обстоятельствами непреодолимой силы.
Четвертое отказаться от съёмной квартиры. Зачем мне снимать убогую, в общем-то, хрущёвку, если за четыре-пять миллионов в нашем Чернозёмске можно купить вполне приличную холостяцкую квартиру? Но останусь ли я в Чернозёмске? Не факт. Ладно, за квартиру уплачено на два месяца вперед, есть время.
Пятое. В принципе я даже могу отправиться в Финляндию. Денег теперь хватит, даже не учитывая золото, а как переправлять золото, я пока не знаю. Но опять не хочется. Ну не финн я.
Далее о вещах. Если первый пункт из списка имущества, стол, оказался с таким сюрпризом, нужно внимательно осмотреть и другие вещи, причем делать это следует основательно, без спешки. И осмотреть само имение. Возможно, оно куда более ценное, чем я поначалу представил. Ведь и о письменном столе я думал, как о громоздкой вещи, не более, а оно как вышло
А как оно вышло? Стол и сундук это своего рода вариант камня на распутье. Хочешь бери деньги, возвращайся в Чернозёмск и продолжай жить, как жил, с поправкой на миллионы. При умеренной рачительности, их хватит на то, чтобы и университет завершить, и устроить скромное счастье. Но можно и остаться здесь, перед книгой с белыми листами. Писать свою судьбу. Наверняка подстерегают опасности, недаром же рядом с книгой револьвер, а там как напишется, так и будет.
Я задремал. Тут и недосып, и обед, а больше всего покой. Тишина. На много вёрст кругом никого, кроме слуг, которых, как и положено господам, я отдельно от себя не считал.
Но проснулся по армейской привычке за минуту до назначенного срока, и встретил Войковича сидя.
Изволите брать ванну? спросил он.
Изволю брать душ, ответил я, памятуя о засушливости мест.
То, что смены белья я не захватил, помехой не оказалось. Дядюшка обо всем позаботился. Бельё, одежда разная прогулочная, представительская, тренировочная, охотничья, туфли, берцы, кроссовки, кеды, перчатки, кепи, шляпы. Длиннополое пальто. Дублёнка. Шуба лисьего меха. Парка на гагачьем пуху. Целый чулан одежды. Гардероб.