Управился я быстро. Просто кинул свои вещи рядом с кроватью и тут же побежал на урок физики. Светлана Николаевна, школьная учительница, была нашей классной руководительницей и очень не любила, когда на её уроки опаздывают. Обычно она начинала отчитывать перед всем классом или вообще отправляла к директору за допуском на урок.
В класс я вошёл за пять минут до звонка и мысленно приготовился к встрече с Коляном и его друзьями. Они всегда приветствовал меня издевательским улюлюканьем и фразами, вроде «Леска! Лошара пришёл!».
Обычно я старался сохранять чувство собственного достоинства и просто игнорировал придурков. Садился за вторую парту первого рядя рядом с Тимуром и пытался вести с ним светскую беседу, на которую тот вяло реагировал. Иногда попадало и ему, но любимой жертвой Коляна обычно был я.
Но сегодня случилось что-то неслыханное. Никто не обратил ни малейшего внимания на моё появление. Я радостно шмыгнул на своё место и поздоровался с Тимуром, меланхолично дожёвывающим пирожок. И как он в любой ситуации мог вообще что-то есть? Эта способность всегда вызывала у меня удивление.
Я достал учебник физики и покосился на Коляна, ожидая подвоха. Странно, что он даже не поприветствовал меня. Богданов был непривычно тихий и куда-то пристально смотрел. Проследив за его взглядом, я понял, в чём была причина такого поведения моего одноклассника.
Причина эта сидела на первой парте в гордом одиночестве и листала учебник.
В классе у нас появился новенький.
Наша школа была суперсовременная, по крайней мере, очень хотела такой быть, и раз в год устраивала олимпиады, по результатам которых можно было бесплатно попасть к нам учиться. Выигравшим платили стипендию, которая полностью покрывала расходы, в том числе на одежду и книги. Так к нам попала Марина, моя одноклассница, занявшая первое место на олимпиаде по физике. Её родители вряд ли бы смогли устроить к нам свою дочь собственными силами, но теперь наша школа платила ей деньги за хорошие оценки. Колян называл Марину «нищебродкой», и ей это явно было неприятно. Она была тихая, скромная девочка и старалась учиться на все пятерки, за что Богданов её и презирал. Доставала Марину и младшая сестра Коляна, Дашка, которая училась на год младше. Мы в девичьи разборки никогда не лезли, тем более нас бы никто в них не впустил.
Так что я знал, откуда к нам этот мальчишка. В прошлом году школа тоже проводила олимпиаду, и я слышал про какого-то пацана, занявшего первое место по математике и по физике. Его обсуждали директор и физичка у нас в столовой, а я в это время там завтракал и слышал их разговор. Помню, они ещё жалели его, что он сирота из детского дома. И я сразу понял, что это он. Поношенная школьная форма, потрепанный рюкзак и заклеенный учебник говорили о нём многое, хоть он и слова не успел сказать, а только продолжал нервно листать учебник. Видно было, что ему не совсем тут комфортно.
Новенькие у нас бывали не часто, поэтому мне было интересно, что он за человек. В нашем болоте почти ничего не менялось, поэтому новые лица всегда были вызывали любопытство.
Знал ли я тогда, что этот мальчишка так повлияет на мою жизнь? В тот момент у меня не ёкнуло сердце, перед глазами ничего не пронеслось я просто с любопытством на него пялился, как и все в нашем классе, хоть некоторые и делали вид, что им всё равно. А всё равно косились на него и шушукались между собой. Новенький делал вид, что ему интересен учебник.
И ещё я сразу же понял, кто теперь станет любимой жертвой Коляна. Если мальчишка правда из детского дома, то у нас ему придётся тяжко. Здесь не любили тех, кто хоть чем-то отличался от остальных. К тому же, защитить его будет некому. Отныне он идеальная жертва для травли. Такова была суровая правда жизни нашей якобы элитной школы.
Почувствовав мой взгляд, новенький обернулся и посмотрел на меня. С внешностью ему тоже не повезло. Он был тощим и здорово смахивал на девчонку: длинные ресницы, бледная кожа, нежные черты лица. Волосы у него были тёмные и плохо расчёсанные. Колян обязательно пройдётся по его внешнему виду. Мне он тоже говорил, что я похож на «бабу».
Мысленно я даже посочувствовал новенькому: он еще не знал, куда попал. Может быть, он, как и я когда-то, думает найти тут друзей. Но скоро Колян и компания быстро вернут его с небес на землю. В тот момент в голове у меня появилась нехорошая мысль, за которую мне тут же стало стыдно. Я вдруг начал надеяться, что Колян отстанет от меня и наконец переключится на кого-то другого. Не всё же мне страдать.
Новенький этого всего не знал, поэтому старался выглядеть уверенно. Вид у него все равно был напряженный и немного испуганный. И он только делал вид, что ему не страшно: я заметил, как у него дрожат руки.
Он ещё раз повернул голову и посмотрел на меня, а потом вдруг улыбнулся уголком рта. Я сделал вид, что смотрю в окно. Мне вдруг стало неловко, и в голове мелькнула мысль, что я мог бы подружиться с этим мальчишкой. Он ведь тоже будет изгоем, мы поймём друг друга. Но эту мысль я быстро отбросил: я почти смирился с тем, что у меня никогда не будет друзей.
Наконец пришла физичка и начала урок. Светлана Николаевна была женщина старой закалки, как говорил про нее отец. Я толком не понимал, что он этим хочет сказать, но про себя тоже так ее называл. Она была хоть и строгой, но справедливой, а на её уроках всегда царил порядок, и даже Колян вёл себя прилично. Физику я очень любил; меня приводило в восторг устройство нашей Вселенной жаль, что обсудить это было не с кем. Физичка открыла журнал, чтобы провести перекличку:
Бессонов Александр, услышал я имя новенького. Значит, его зовут Саша. Тогда я ещё не знал, насколько это имя станет для меня важным в дальнейшем.
Здесь, новенький поднял руку вверх.
А, Саша, с улыбкой обратилась к нему учительница. Наслышана о тебе. Ребята, рада вам представить Сашу Бессонова, он занял первое место на олимпиаде по физике и математике. Так и попал к нам.
Класс вяло отреагировал. Вот зря она это сказала насчет учёбы. Я посмотрел на Коляна. Вид у него был воинственный: он явно был рад, что есть, за что зацепиться, чтобы устроить этому мальчишке весёлую жизнь. Я был на сто процентов уверен, что уже сегодня новенький найдет себе проблему в виде Коляна, и с тоской подумал, как же, всё-таки, несправедлива жизнь.
Светлана Николаевна спросила у него, по какому учебнику он занимался раньше. Услышав ответ, она снова улыбнулась и заявила:
Если у тебя будут какие-то вопросы, можешь всегда обратиться ко мне.
Саша тихим голосом со всем соглашался. Теперь он выглядел испуганным и нервно оглядывался на Коляна: видимо, понял, что тот уже хоть прямо сейчас готов был устроить ему «тёмную».
Физичка провела перекличку до конца, а затем перешла к уроку. Сначала объяснила нам механику Ньютона, которую мы уже проходили в прошлом году, потом дала задачки, которые, как это обычно бывало, должны были решить только я и Марина. Мы были единственные в классе, кто разбирались в физике. И тут я обнаружил, что этот Саша тоже решил всё буквально за две минуты и уже рвался в бой.
Давай, выходи решать, кивнула учительница.
Бессонов решил задачу правильно, но всё время оглядывался на физичку, явно расположенную к нему.
Молодец, сказала Светлана Николаевна. Откуда ты взял это решение?
Я решал похожую задачу из Савельева.
Да это же университетский уровень, заметила учительница.
Я хотел бы стать физиком.
Так он ещё и ботан! зловеще заявил Колян. Теперь Бессонову пощады вряд ли стоило ждать, список грехов у него был слишком большой.
Я увидел, как Светлана Николаевна поставила пятёрку напротив фамилии Бессонова. Потом она продолжила урок. Кажется, у меня появился серьёзный конкурент. Зато за весь урок Колян даже слова в мою сторону не сказал, так был занят Бессоновым.