У Ярви в доме не хватило посуды на всех нежданных гостей, и разбавленный водой спирт они пили по очереди, пуская по кругу флягу и один стакан. Дочь Ярви, накрыв стол, ушла в дальнюю комнату и оттуда не выходила.
– Ты здесь сидишь, как филин в дупле, и не знаешь, сколько великих побед одержала наша маленькая Суоми, – выпив и закусив тыквенной кашей с сушеными грибами, продолжал говорить блондин в «оленьем» свитере. – Мы уничтожаем коммунистов целыми дивизиями. Полковник Талвела начал сражение у Толвоярви и за два дня отогнал коммунистов к Аиттойоки, захватывая танки, машины и оружие, заставляя их солдат разбегаться по лесам и там замерзать. У нас теперь есть танковые батальоны из русских танков. О, ты же не слышал, старик, о победе у Суомуссалми! Мы захватили полсотни танков и еще больше орудий . В лесах вокруг Суомуссалми ты на каждом шагу будешь натыкаться на замерзшего насмерть русского.
Довольно скоро Ярви определил, кто у них за старшего. Лет тридцати, высоченный, под два метра, курчавый здоровяк в военной куртке с темно-зелеными петлицами в золотистой рамке, в центре которой размещалась небольшая розочка . У тех же, кто тоже был в военных куртках, петлицы были пустые. Но чина старшего Ярви так и не узнал, потому что другие обращались к нему по прозвищу – Лось.
Лось много ел, улыбался, общался жестами и не проронил за столом ни слова. Шведы, а их в нагрянувшем на хутор отряде было ровно половина, сидели вместе и переговаривались между собой на шведском.
Зато курносый блондин в свитере с оленями говорил охотно, больше всех.
– А недалеко от тебя, тоже на хуторе… как его… там четыре дома…
– Я знаю, – сказал Ярви, выпуская дым из короткой трубки. Он знал об этом хуторе по рассказам жены: она ездила туда за табаком, солью, мукой, тканями и другими товарами, а отвозила на обмен шкуры и мясо.
– Там сейчас в нашем кольце их крупная танковая мотти. Вопрос дней, старик. Танки будут наши. Их машины, их пулеметы будут наши. Мы тоже участвовали в окружении этой мотти, старик. Давай, выпей с нами, старик, за победу финского оружия!
Ярви выпил. Он не стал объяснять этим молодым людям, что оружие победу принести не может. У оружия два ствола, оно убивает и того, кто стреляет. Победой может считаться только излечение от всеобщего кровавого безумия, от которого Ярви так и не смог надежно спрятаться.
Переночевав, наутро они ушли. На прощанье сказали, что могут прийти еще. И действительно пришли. Этим же вечером. Худшим вечером в жизни Ярви…
2 .
Ярви не ждал нападения, не мог ждать. Его застали врасплох, и он ничего не сумел сделать…
Его вчерашние гости вернулись затемно. Вернулись радостно возбужденные. Они обсуждали подробности нападения на коммунистов. Как смог понять Ярви, отряд, которым командовал человек по прозвищу Лось, напал на русскую колонну, подкараулив ее на дороге и взорвав мост через реку. «Вот она, война, подумал Ярви, мост строили не один месяц, выкладывая камень к камню, досочка к досочке, а меньше чем за минуту его не стало. Так же и с людьми. Человека рожали, оберегали, отдавали ему все из души и из кошелька, может быть, катали на моих санях, учили его, а не стало человека с одного выстрела. Не стало коммуниста или финна, или шведа».
Но шведам повезло почему-то больше. Вчера вечером и сегодня утром Ярви не пересчитывал гостей, но приблизительно их было около тридцати. Сегодня же он подсчитал, потому что это стало проще сделать. Шестнадцать. И девять из них – шведы. Воюют они лучше или, наоборот, прячутся, когда финны ведут бой? Ярви не стал искать отгадку. Ему безразличны были подробности убийства под названием «война». Он не задал ни единого вопроса.
А гости продолжали свое возбужденное обсуждение. Они говорили о сотнях погибших коммунистов, об упавшем в реку танке и жалели, что взорвали мост с опозданием и не уничтожили второй танк.