Тогда почему ты захотел поцеловать меня?
Ну, мы же друзья, правда? Каллум снова пожал плечами.
Я невольно заулыбалась:
Конечно.
Кого ж тогда целовать, если не друзей? ухмыльнулся Каллум.
Я повернулась к морю. Оно сверкало, будто разбитое зеркало, каждый кусочек ослепительно блестит и отражает свет по-своему. Я не уставала удивляться, какими прекрасными могут быть пляж, и море, и нежный ветерок на лице. Наш частный семейный пляж был тогда моим самым любимым местом на всем белом свете. Километры побережья и все это наше, и на нем нет ничего, только с обоих концов по табличке, что это частная собственность, и по старому деревянному забору, в котором мы с Каллумом проделали дырки. И я сидела в моем самом любимом месте с моим самым любимым человеком. Я снова посмотрела на Каллума. А он смотрел на меня с очень странным выражением.
Ты чего?
Ничего.
О чем ты думаешь? спросила я.
О нас с тобой.
И что мы?
Каллум тоже уставился на море:
Иногда так хочется, чтобы во всем мире остались только мы.
Да мы бы друг от дружки озверели, поддразнила я его.
Сначала я решила, что он не ответит.
Сеффи, ты никогда не мечтала просто взять и сбежать? Сесть на первый попавшийся корабль или самолет, и пусть он унесет тебя куда глаза глядят. В голосе Каллума прозвучали тоскливые нотки. Я вот мечтаю.
Куда бы ты хотел?
В этом-то все и дело, сказал Каллум с неожиданной горечью. Этот город будто целый мир, а целый мир будто этот город. Куда же мне податься?
Здесь не так уж плохо, тихо заметила я.
Как посмотреть, ответил Каллум. Ты смотришь изнутри, Сеффи. Я нет.
Я не могла придумать, что ответить, поэтому промолчала. Мы еще немного посидели в тишине.
Куда бы ты ни подался, я с тобой, постановила я наконец. Хотя я тебе быстро надоем.
Каллум вздохнул. Протяжно, прочувствованно и от этого вздоха у меня сразу возникло ощущение, что я не прошла какую-то проверку, хотя даже не знала, что меня проверяют.
Ладно, проехали, проговорил наконец Каллум. Что будет сегодня на уроке, госпожа учительница?
Меня обдало волной обиды. Только чего я ждала? «Сеффи, ты мне никогда не надоешь, рядом с тобой мне никогда не будет скучно. Ты восхитительная, искрометная, невероятная!» Ага, сейчас! Размечталась, Сеффи!
Так что у нас на сегодня? поторопил меня Каллум.
Да погоди ты! разозлилась я. Во дает! Солнышко такое теплое, море такое синее а он про уроки! Каллум, ты уже сдал вступительный экзамен. Зачем нам дальше заниматься?
Не хочу давать учителям повод выгнать меня.
У тебя еще учеба не началась, а ты уже думаешь, что тебя выгонят? оторопела я. Почему он относится к моей школе с таким предубеждением? О чем ты беспокоишься? Тебя уже приняли. В школе решили, что ты подходишь.
Приняли и решили, что я подхожу, это разные вещи. Каллум пожал плечами. Кроме того, я хочу выучить как можно больше, чтобы не выглядеть полным идиотом.
Я вдруг выпрямилась и с жаром воскликнула:
Мне только что пришло в голову: может, ты попадешь в наш класс? Вот бы и правда Это же будет здорово!
Ты серьезно так думаешь?
Я попыталась скрыть обиду и, похоже, не получилось.
А ты считаешь, нет?
Каллум посмотрел на меня с улыбкой.
Нельзя отвечать вопросом на вопрос, поддел он меня.
Почему? Я выдавила ответную улыбку.
Каллум застал меня врасплох и повалил на песок. Я возмущенно вскочила, встала перед ним на коленки.
Тебе что, не хочется? Я фыркнула.
Да нет, наверное. Каллум усмехнулся.
Мы поглядели друг на друга и расхохотались. Я перестала первая.
Каллум, тебе разве тебе правда не хочется попасть в один класс со мной?
Каллум не мог смотреть мне в глаза.
Это немного унизительно для нас, нулей, учиться в одном классе с малышами.
Ты чего? Я не малыш! Я вскочила на ноги и сердито поглядела на него сверху вниз.
Ну тебя, Сеффи! Мне пятнадцать, между прочим! А через полгода будет шестнадцать, а меня запихивают к детишкам, которым двенадцать-тринадцать. Тебе самой понравилось бы учиться в одном классе с детьми на год младше? спросил Каллум.
Мне? Ну Я села обратно.
Вот именно!
Мне через три недели будет четырнадцать, сказала я, решив довести разговор до конца.
Дело не в этом, сама понимаешь.
Но в школе же объяснили почему. Вы все отстаете по меньшей мере на год, и
А кто виноват? Каллума вдруг прорвало. Еще несколько лет назад нам вообще разрешали учиться только до четырнадцати и только в школах для нулей, на которые выделяют в четыре раза меньше денег, чем на ваши!
Ответить мне было нечего.
Прости. Я не хотел на тебя орать.
Ты и не орал, ответила я. А кто-нибудь из твоей старой школы идет с тобой в Хиткрофт?
Нет. Никого не приняли, ответил Каллум. Я бы тоже не прошел, если бы ты меня не подтягивала.
Это прозвучало будто обвинение. Мне захотелось извиниться, только непонятно за что.
Каллум вздохнул:
Ладно, давай заниматься.
Хорошо. Я повернулась и полезла в сумку за учебниками. Что сначала математика или история?
Математика. Люблю математику.
Фу! Я помотала головой.
Какой нормальный человек может любить математику? Я больше всего любила языки, а на втором месте у меня стояли биология человека, социология и химия. Математика с физикой боролись за последнее место.
Ну и пожалуйста. Математика так математика. Я наморщила нос. Я тебе расскажу, что мы повторяли на той неделе, а ты мне все объясни!
Каллум засмеялся:
Зря ты не жалуешь математику. Это универсальный язык.
Кто тебе сказал?
Так все разумные люди говорят. Сама подумай, сколько на планете разных языков. Единственное, что на всех языках одинаково, это математика. Наверняка и на других планетах так же.
Чего?!
Скорее всего, мы именно так и будем разговаривать с пришельцами с других планет, когда они прилетят или когда мы до них доберемся. На языке математики.
Я вытаращилась на Каллума. Иногда говоришь с ним и разница в семнадцать месяцев превращается в семьдесят лет.
Не морочь мне голову!
Улыбка Каллума ответом не считалась.
Прекрати! У меня будет мигрень. Я нахмурилась. А можно просто поучить математику, как в учебнике, а про пришельцев поболтать потом?
Пожалуйста, произнес Каллум после паузы. Только, Сеффи, нельзя думать о нас одних, надо мыслить масштабнее. Нужно думать и о других культурах, и о других планетах, и вообще о будущем, например. Нужно расширять кругозор.
Вот спасибо! У меня будет масса времени подумать о будущем, когда я совсем состарюсь и никакого будущего у меня не останется. И кругозор у меня и так широкий.
Правда? медленно проговорил Каллум. На нас, нулях, и вас, Крестах, свет клином не сошелся.
Сердце у меня екнуло. Слова Каллума больно укололи меня. Почему?
Не надо говорить
Чего не надо говорить?
Про нас, Крестов, и вас, нулей, я замотала головой. А то получается получается, что ты в одном месте, я в другом, а между нами высоченная толстая стена.
Каллум поглядел на море:
Может, мы и правда в разных местах
А вот и нет. Если не хотим, значит, и не будем. Я сосредоточилась, чтобы силой мысли заставить Каллума посмотреть на меня.
Если бы все было так просто сказал он.
Все именно так просто.
Может, с твоей точки зрения Каллум наконец повернулся ко мне, но взгляд у него был такой, что я мигом проглотила все, что собиралась сказать. А потом лицо его прояснилось, беспечная улыбка вернулась, будто ничего и не было. Ты еще маленькая, Сеффи.
Я младше тебя всего на год с небольшим, так что нечего тут посматривать на меня свысока! вспыхнула я. Мне этого и дома хватает!
Ну ладно, ладно, извини. Каллум примирительно поднял руку. Так как насчет математики?
Я раскрыла учебник, еще кипя от обиды. Каллум пододвинулся поближе, и у нас соприкоснулись локти. Кожа его была теплая, даже горячая или это моя? Не разобрать. Я сунула ему учебник и заметила, как его сразу же увлекли картинки с многоугольниками.