Ну всё, в кухню вошла Валентина Анатольевна, омрачённая скорым отъездом внука. Села на табурет и горестно всхлипнула. А я так надеялась, что они разойдутся и Андрюшка сюда переедет, посмотрела на побледневшую дочь. Коля не сказал, почему Андрей сам не приехал за сыном? Мне ничего на это не ответил
Не знаю, Ирина покачивалась взад и вперёд, укачивая угомонившегося Валеру.
И когда обратно привезут?
Да не знаю я, Ирине захотелось плакать. В душу вонзилась грусть-печаль. Не думала она, что будет так тяжело после ухода племянника.
Знать бы точно, что у них там стряслось, Валентина взялась рассуждать о невестке. Загуляла, наверно, а он, дурачок, и простил. А может Да не-ет, сам он не мог. Тогда б и мальца сюда не привозил. Скандалили, думаю.
Выслушивая, как мать ищет ответ на поставленную Андреем загадку, решила сказать правду.
Болеет она, мам.
Кто? Светка? И чем же?
Этого я не знаю.
А кто сказал? Андрей?
Коля. Всё лето лечилась, я так поняла.
Все три месяца?
Женщины переглянулись и замолчали. Любопытно, а чем же она могла таким заразиться, что провалялась в больнице столько времени? Это что ж за болезнь такая затяжная? А почему Андрей сразу не рассказал? Зачем было делать из этого тайну?
Вылечилась или нет? Валю распирало любопытство.
Ирина пожала плечами и перестала раскачиваться. Валера уснул, прижавшись головой к её плечу, и Ира встала.
Пойду отнесу. Он так плакал.
Ушла в комнату, чтобы переложить мальчика в кроватку. Вале не терпелось обсудить болезнь невестки. Подождав немного дочь, не выдержала и потопала в комнату.
Ир, приоткрыла дверь.
Сейчас иду, не шуми, Ирина накрыла зарёванного сына одеялом и тихонько вышла. Чего тебе? осторожно закрыла дверь.
Не туберкулёз ли у неё? зашептала нетерпеливая мать.
У кого?
У Светки, у кого ещё?
С чего ты взяла?
Как с чего? Столько месяцев лечится только эта болячка.
И что?
Как что?! выкрикнула Валя от возмущения.
Да тише ты, шепнула Ира и повела мать в кухню.
Я говорю, Валя шла на цыпочках, чтобы не разбудить внука, если у неё эта зараза, то нам всем несдобровать.
Почему? Ирина взялась домывать кастрюлю, в которой недавно варили сливовое варенье.
Потому что эта чума заразная, тебя этому в школе не учили? утвердительно выдала мать.
Но Олежка-то не кашлял, в душе Ирины закралась доля сомнения.
И что? Ты знаешь, сколько лет может спать эта палочка? Просочится через нос в лёгкие, а потом как даст.
Боже мо-ой, кастрюля не дождалась своего часа водных процедур. Ира закрыла кран и села рядом с матерью. Это что ж получается? Это мы сейчас все здесь перезаразились? нарисовала указательным пальцем круг в воздухе.
Всё может быть, ответила Валя уставившись в пол. Жди теперь, когда всей семьёй кровью кашлять начнём.
Прокрутив в голове всё, что знала об этом заболевании, Ирина схватилась за сердце. Неспешно поднялась на ноги, прошлась по скрипучему полу и облокотилась о печь.
Ты думаешь, Светка таким образом решила нам отомстить?
Правильно ты сейчас подметила отомстить, согласилась мать. Столько лет прошло, а тот скандал не забыла. И Андрея с ребёнком сюда отправила, гадина такая. Своего заразила, так и с нашими решила покончить.
Не верится мне что-то, простонала Ира, не опуская руки. Не может быть.
Может, Ирочка, может. То-то Андрей приехал и уехал. А сегодня не сам за сыном вернулся, а Кольку подослал.
Ой, мам, Ирина побледнела и сползла на пол. Плохо мне.
Сейчас капелек принесу, спохватилась Валя. Сейчас, подожди.
Не утихомирилась Ирина после успокоительного. Напридумала себе всякого и побежала в местный медпункт поговорить с фельдшером. Та выслушала взбалмошную женщину, пояснила, что к чему, посмеялась над абсурдными догадками и отправила домой пить чай с малиною, чтобы восстановить нервную систему.
Да ну тебя, мам, Ира вернулась просветлённая, с глубоким ощущением неловкости. Я как дурочка там сидела. Ладно хоть Степановна не такая языкастая, а то разнесла бы по деревне глупость несусветную.
Лишний раз подстраховаться не помешает, мать сидела за столом и читала районную газету.
Конфуз замяли, но ненадолго. В первых числах сентября, после недельного похолодания, неожиданно заболел Валера. Ирина уже и думать забыла о больной невестке и мамкином предостережении, но надрывающийся кашель сына напомнил.
Мам, что-то с ним не так, вон как давится, Ирина приготовилась ставить горчичники ребёнку, положив его на живот. Ночью хрипел, словно задыхается.
Тебе Юля что сказала? Грипп он и есть грипп. Клади листок в воду и лечи мальца, мать была уверена в правильном диагнозе.
Проходит день, другой, но Валере становится хуже: температура высокая, мальчишка в бреду, не узнаёт мать родную и от бабушки с дедушкой отмахивается. На помощь пришёл старший брат, но и тут от него проку нет, как сказала взволнованная бабуля. В который раз отругала Алёшку и отправила в кухню кипятить молоко.
Не грипп это, сердце матери давало подсказку. Здесь что-то другое.
Не придумывай, сколько я вас лечила, и кашель был таким же и жар всё одно, простуда и есть, Валя продолжала настаивать на своём. Все дети болеют, от кашля ещё никто не умирал.
Температура не сбивается, надо опять Степановну звать.
Нечего человека по пустякам дёргать. Сегодня не сбивается, а завтра проснётся, и будет всё в порядке. Валера не первый раз болеет, пора бы уже привыкнуть.
Ночь прошла на нервах. Валера хрипел, плакал, звал маму, не понимая, что она рядом и разговаривает с ним. К процессу успокоения подключалась бабушка, но ненадолго. Быстро выбивалась из сил и ложилась спать. Рано утром Ирина послала Алёшку за Юлией Степановной.
Через два часа Валеру и его маму увезла скорая в районную клинику. Там и выяснилось: не грипп у ребёнка, а двустороннее воспаление лёгких.
И как такое могло случиться? Откуда? Морозов ещё и в глаза не видели, а внук уже такую холеру подхватил, сетовала на свою ошибку Валя, сидя перед телевизором рядом с засыпающим мужем. Это ж как ещё у Иринки предчувствие сработало? Я же была уверена ничего серьёзного.
Молочка хлебанул малый, вдруг признался Денис в полудрёме.
Какого? Когда?
Вас дома не было, а он банку из холодильника вынул, ну я и налил.
Ах ты ж, чёрт старый! воскликнула Валя, больно ударив мужа по бедру. Ему нельзя холодного! Он с рождения слабенький!
А я откуда мог знать? Меня никто не предупреждал, лениво отмахнулся муж.
Как откуда? С самого первого раза было сказано: только тёплое давать, на улицу без шапки не водить
А я и не водил, прикрыл глаза Денис. Вы ж сами тут с ним, а меня не подпускаете.
Не просыхаешь, поэтому и не подпускаем. И как я теперь перед Ирочкой оправдываться буду? Эх, натворил ты дел, бестолковый.
Оправдываться не пришлось. Не до этого было. Валере становилось всё хуже и хуже. Врачи боролись за жизнь двухлетнего мальчика, как могли, но лечение не дало должных результатов. Десятого сентября в дом Фроловых нагрянула страшная весть.
Ой, божечки мои! причитала Валя, лёжа на кровати лицом в подушку. Ой, внучек мой! Валерочка! Да как же так? Ой, грех на мне, упустили время! Упустили, чтоб пусто было этой болячке чёртовой! Как же я теперь дочери в глаза смотреть буду?! Валера! Валерочка!
Похороны прошли так, как и положено: со слезами, воплями, диким воем убитой горем матери. Целую неделю Ирина не могла свыкнуться с потерей маленького сына, ночами майки да штаны слезами обливала, а днём ходила сама не своя, как неживая.
Ирочка, поесть тебе надо, Валя уговаривала дочь съесть хотя бы кусок чёрного хлеба. Ты вся серая стала, посмотри на себя. Не дай Бог и с тобой что-то случится, я же не переживу, сквозь слёзы произнесла отчаявшаяся мать. На-ка, съешь, подсовывала корочку хлеба и стакан тёплого чая.