ПАРКЕР. Ой, взгляните, мистер Бенчли. Это Зайка. И он привел ослепительно красивую девушку.
ЗАЙКА. Эдмунд.
ПАРКЕР. Ее зовут Эдмунд.
ЗАЙКА. Меня зовут Эдмунд.
ПАРКЕР. Нет, я думаю, что вы Зайка. Это Зайка, так, мистер Бенчли?
БОБ. Минуточку. Позвольте проконсультироваться с моим хрустальным шаром.
ПАРКЕР. Зайка это штрейкбрехер, которого привел Крони, чтобы отнять у нас работу и выбросить голыми на улицу.
БОБ. Я раздеваться не собираюсь.
ЗАЙКА. Я не штрейкбрехер. Просто
БОБ. Расслабьтесь, если вы не штрейкбрехер, тогда вас используют, чтобы поквитаться с нами. В любом случае, выпейте.
ЗАЙКА. Для меня рановато.
БОБ. Правда? А который час? Позвольте мне проконсультироваться с другим моим хрустальным шаром.
ПАРКЕР. Крони сказал, почему он увольняет нас?
ЗАЙКА. Он сказал, что вы уходите.
БОБ. Она не уходит. Я ухожу. В знак протеста против ее увольнения.
ЗАЙКА. Но мистер Крониншилд сказал
ПАРКЕР. На самом деле я ухожу, но все выглядит так, словно меня увольняют, и виновата в этом Билли Берк. Вы знаете Билли Берк?
ЗАЙКА. Нет. В смысле, я знаю, кто она, но
ПАРКЕР. Я написала разные гадости о Билли Берк в одной из моих театральных рецензий, а это отвратительная и совершенно бессмысленная часть работа, которую вы отнимаете у нас.
БОБ. Она написала что-то ужасное. Миссис Паркер ужасная женщина.
ПАРКЕР. Я ужасная женщина. Горжусь этим. Но я и хорошая писательница. Тогда как Билли Берк, с другой стороны, ужасная актриса. По крайней мере, в ее нынешнем неудачном театральном перевоплощении. Она, возможно, станет прекрасной актрисой в другом перевоплощении, которое случится в будущем. Если так, я первая, и с радостью, это скажу. Но в этом вонь чувствуется даже на Сорок второй улице. Да и у всей постановки запашок не лучше. К сожалению, Билли Берк спит с Фло Зигфельдом. А Фло Зигфельд близкий друг Конде Наста, которому принадлежит «Вэнити фейр». И прочитав, что, по моему мнению, на сцене Билли Берк харизмой не отличается от банки с консервированными устрицами, он, понятное дело, расстроился. И позвонил Конде Насту. А когда Конде Наст, этот напыщенный козел, сказал мистеру Крониншилду, что я ни при каких обстоятельствах не должна сравнивать Билли Берк с банкой консервированных устриц, я запротестовала, заявив, что это я театральный критик, и это моя работа говорить о людях всякие гадости. Вот мистер Крониншилд и сказал мне, что я больше не буду писать театральные рецензии, а я ответила, что в этом случае у меня нет иного выбора, как написать заявление об уходе. Дело же не в том, что мне доставляет наслаждение писать о людях гадости
БОБ. Тебе доставляет наслаждение писать о людях гадости.
ПАРКЕР. Хорошо, мне доставляет удовольствие писать о людях гадости. Но только если получается смешно. Пожалуй, я действительно ужасная женщина.
БОБ. Так и есть.
ПАРКЕР. За это вы меня и любите.
БОБ. За это?
ПАРКЕР. Мистер Бенчли действительно любит меня. Вот почему он поступил так галантно: тоже подал заявление об уходе. И Боб Шервуд, поддерживая нас, тоже заявил об уходе из редакции. Это самая жуткая резня с тех пор, как генерал Кастер сразился с Бешеным конем. Вы знаете Боба Шервуда? Драматург. На самом деле все так запутано. Роберт Бенчли. Роберт Шервуд. Шервуд Андерсон. Максвелл Андерсон. Эльза Максвелл. Никто не может их различить. И они все в значительной мере одна личность.
БОБ. Синклер Льюис. Аптон Синклер. Синклер Ойл. Олив Ойл. Попай.
ПАРКЕР. Но мы с мистером Бенчли согласились остаться, чтобы подготовить вас. Исключительно из доброты наших сердец. И потому, что нам нужны деньги. У мистера Бенчли и у меня денег нет. Мы писатели. Теперь насчет того, как все устроено в «Вэнити фейр». Перед вам груда добровольно предоставленных рукописей, высотой с Килиманджаро
БОБ. Добровольно предоставленных. Ни к кому не приставайте с просьбой что-либо написать. Если вы ни к кому не пристаете, вам не понадобится сутенер. Вот почему я безработный. Но это длинная история.
ПАРКЕР. По прибытии каждой из этих добровольно предоставленных рукописей вам необходимо записать в регистрационной книге название статьи, имя и фамилию автора, точную дату поступления. Вы следуете за мной?
БОБ. Я следую за вами постоянно.
ПАРКЕР. Мистер Бенчли часто следует за мной на улице. На работе он целый день пьет, а потом не может найти дорогу домой. Я пытаюсь оторваться от него, но обычно мне это не удается. Та же история, что с бродячим псом, который вдруг принял вас за хозяина, вы понимаете. Короче, тщательно записав всю эту информацию, вы берете рукопись, подходите к окну и выбрасываете. Вот так. (Выбрасывает рукопись в окно). Видите? Легким движением руки.
БОБ. Она тренирует крученую подачу.
ПАРКЕР. А потом переходите к следующей рукописи. Это все, что нужно сказать об этих рукописях.
МИЛЛЕЙ. Вы их не читаете?
ПАРКЕР. Читать их? На чтение времени у нас нет. Мы редакторы. У нас и без этого работы выше крыши.
ФРЭНК (пробегает по сцене слева направо, несет на плече секретаря, мисс Маджиллакадди). ВПЕРЕ-Е-Е-Е-Е-ЕД!
МАДЖИЛЛАКАДДИ. А-А-А-А-А-А-А-А!
(Исчезают в правой кулисе).
ЗАЙКА. И что это, черт побери, было?
ПАРКЕР. Каждый день, в четыре часа, у нас разыгрывается похищение сабинянок. Секретарям это вроде бы нравится. Разнообразит их работу.
МИЛЛЕЙ. А мистер Крониншилд об этом знает?
ПАРКЕР. Это и БЫЛ мистер Крониншилд. И, думаю, мисс Маджиллакадди в роли сабинянки. Это была Маджиллакадди?
БОБ. Я в них путаюсь.
МИЛЛЕЙ. Так вы никогда не читаете то, что приходит в редакцию?
ПАРКЕР. Если и читаем, то по минимуму. В нашу защиту скажу, что большая часть самотека мусор.
МИЛЛЕЙ. Но как вы можете это знать, не читая.
ПАРКЕР. Мистер Бенчли консультируется со своими хрустальными шарами. За долгие годы, проведенные здесь, из поэзии меня заинтересовали разве что несколько стихотворений Эдны Сент-Винсент Миллей. Вы знаете Эдну Сент-Винсент Миллей?
ЗАЙКА. Да. Если на то пошло, она здесь. Это Эдна Сент-Винсент Миллей.
МИЛЛЕЙ. Зовите меня Винсент.
ПАРКЕР (изучающе смотрит на МИЛЛЕЙ). Нет. Я так не думаю. Эдна Сент-Внсент Миллей шести футов роста, восьмидесяти семи лет и выглядит, как доберман. Нет, подождите. Это Джон Эверетт Милле. Или Стивен Винсент Бене. Или Уильям Роуз Бене?
МИЛЛЕЙ. Я действительно Эдна Сент-Винсент Миллей.
ПАРКЕР. Сладенькая, вы слишком красивая, чтобы так хорошо писать. Все мужчины хотят запрыгнуть на вас при первом представившемся им шансе, поэтому у вас просто не должно быть времени на стихи. Мистер Бенчли хотел бы запрыгнуть на вас прямо сейчас, не так ли, мистер Бенчли?
БОБ. К сожалению, оставил дома мой шест для прыжков.
ПАРКЕР. Поверьте мне, Зайка
ЗАЙКА. Эдмунд.
БОБ. Я думал, вас зовут Винсент.
ПАРКЕР. Нет. Винсент она.
БОБ. Винсент мужское имя. Дворецкого Эльзы Максвелл зовут Винсент.
ПАРКЕР. Но разве он не женщина?
БОБ. Еще нет. Но если она настаивает, что она женщина, пусть разденется и докажет это.
ПАРКЕР. Поверьте мне, Эльза
ЗАЙКА. Эдмунд.
ПАРКЕР. У этой девушки впереди великое будущее.
БОБ. Мое великое будущее позади. Я оставил его в поезде на Гранд-Централ-Стейшн. Вероятно, оно укатило в Шенектади. Лучше бы укатил я.
ПАРКЕР. И запомните никогда не спите с писателем. Мистер Бенчли никогда не спит со мной. Поэтому мы так славно работаем вместе. Пусть он отчаянно в меня влюблен. Так, мистер Бенчли?
БОБ. Что? Извините. Прослушал. Меня загипнотизировала эта Винсент. Не желаете пойти ко мне домой и взглянуть на мои хрустальные шары?
ПЕРКЕР. Пожалуйста, мистер Бенчли. Это «Вэнити фейр». Респектабельное издание высочайшего уровня.
ФРЭНК (пробегает по сцене справа налево, несет на плече секретаря, мисс Маджиллакадди). ВПЕРЕ-Е-Е-Е-Е-ЕД!
МАДЖИЛЛАКАДДИ. А-А-А-А-А-А-А-А!
(Исчезают в левой кулисе).