Собаки запели волками, продолжала мама. Вечер сменил теплый день, несмотря на твои слезы. Ты продолжал идти. Ты забывал, почему ушел и к чему стремился, спотыкаясь на неровной дороге, исчезающей прямо под ногами
Рита Спаркс любила эту историю, она рассказывала ее со смаком, так что каждое слово хрустело на зубах, как хрящ. Мать говорила, ища мутными глазами сына.
Кевин разглядывал лицо матери, зная, чем кончится эта история. Он видел каждую морщинку, каждый прозрачный волосок Риты и хотел ослепнуть. Сын хотел увидеть этот мир слепыми глазами, каким его видела мать. Кевин хотел увидеть этот мир прежним.
Кожа Риты Спаркс истончалась, морщины разрезали эпителий все глубже, точно русла свирепых рек. Вены выступали между костяшек пальцев, ладони блестели и казались большими на длинных и тонких руках.
Лицо матери изменилось с того раза, когда Кевин изучал его столь же внимательно. Он замечал новые черты, видел, как стареющее тело не выдерживало живую душу и слабело с каждым днем. Кевин смотрел на нее всегда, когда она была рядом, и осознавал, что времени остается все меньше.
В свои пятьдесят Рита Спаркс была ближе к смерти, чем покойник.
Где же Роберт? спросила Рита. Кажется, он сегодня задерживается.
Глава 5
В Санкт-Петербурге шел дождь. Капли барабанили по асфальту и сбивались в стаи ручьев. Дождь в этом городе шел в мае и декабре, он не останавливался, превращаясь в снежинки и застывая в ядра града. Местные жители носили с собой зонты, несмотря на солнечные прогнозы погоды, и ни разу не пожалели об этом.
Терри Коул проснулся, когда с лица начали сползать капли дождя. Он вскочил с койки, и старая панцирная сетка, сжав свои звенья, выдрала клок коротких волос с затылка. Терри стоял босяком в луже и дышал, как после пробежки. Иностранец смотрел в окно, и мокрая полупрозрачная занавеска почти касалась его, раздуваясь от сильного ветра. Голова не переставала гудеть после долгого сна. Новым утром пришлось приложить усилия, чтобы вспомнить, как Терри оказался здесь.
Промокшие объявления говорили о том, что сон оказался вещим; распахнутое окно о том, что в комнате пусто. Все должны думать, что в ней пусто. Вчера Терри Коул сбежал. Полиция разыскивает мужчину по черно-белому портрету, усеянному на столбах и остановка общественного транспорта. Дела шли хуже некуда.
Терри посмотрел на часы. 9:53. Черт, подумал он, время будто остановилось. Так и было. Стрелки не трогались с места уже несколько недель, пора было сменить батарейку.
Невидимка вернулся в кровать. Терри Коул прикрыл окно, чтобы защититься от дождя, и положил голову на сложенные в замок ладони. Он вытянулся во всю длину, отчего живот скрутило, будто выжимая последние граммы питательных веществ, в каких нуждался организм. Терри вспомнил, что ел последний раз в баре Эдем. Кажется, это были гренки, которыми он закусывал.
Желудок скулил, требуя пищи. Терри засунул руку в карман и достал пачку «Кэмел», изрисованную одним русским в баре так, что получилось слово «Самец». Терри понравилось значение этого слова, и он сохранил пачку, насыпая в нее сигареты «Ротманс», каких помещалось двадцать пять штук вместо обычных двадцати. Невидимка заглянул внутрь, в полупустой пачке было все, чем он мог наполнить желудок.
Вид белых губчатых фильтров вызвал рвоту. К горлу подошел ком, из глаз выкатили слезы, Терри Коул прижался к холодной решетке и замер. Дождь бил в лицо, попадая на сухой язык, и в конце концов рвота отступила.
Терри устал за какую-то минуту, мышцы сдулись после долгого напряжения. Иностранец упал на кровать, продавив сетку. Терри дышал. Он радовался тому, что может дышать.
Желудок не утихал, но согласился немного подождать. Пока не стемнеет, пока Терри Коул не выберется из этой дыры.
Два темных пятна остановились у двери в комнату номер 6. Терри Коул вновь оказался в ловушке. Он заснул, скрюченный голодом.
Дождь смолк, позволяя услышать металлическое трение, как ключ входит в замочную скважину. Тени ног напряглись, поворачивая один ключ за другим, подбирая нужный. Ручка дрожала от упорства человека по ту сторону двери. Попытки становились настойчивее и громче. Иностранец проснулся оттого, что тяжелая связка ключей упала на пол.
Терри увидел тень под дверью, она замерла, словно почувствовав взгляд иностранца. Терри Коул выпрыгнул из койки и ринулся к кейсу под соседней кроватью; неизвестный поднял ключи и наугад стал засовывать их в замок, дергая ручку все сильнее. Иностранец поставил кейс на кровать, нашел разбросанную одежду и, надев на промокшие ноги ботинки, подошел к окну. В дверь постучали. Кулаком. Плечом. Терри схватился за решетку и поставил одну ногу на подоконник. Оставалось оттолкнуться, и он был бы на свободе. Но чертов кейс не пролезал сквозь решетку.
Удары за спиной усиливались. Дверные петли едва выдерживали нападки. Терри открыл кейс и распихал по карманам зеленые купюры, он швырнул пустой ящик в сторону и выпрыгнул из окна.
Стук в дверь отпустил Терри лишь несколько кварталов спустя. Мужчина перестал оборачиваться и шел по улице Ленина, нырнув под воротник. Пачки долларовых банкнот сползали из трусов по штанинам, и их приходилось поправлять, возвращая на место. Иностранец купил скотч и зашел в биотуалет у станции метро «Чкаловская». Он вытряхнул из себя почти два десятка купюр, скрученных резинками, и примотал к коже скотчем.
Терри сел на крышку смердящего сортира и наконец-то смог выдохнуть. Он выдохнул напряжение и вместо него наполнил легкие человеческим дерьмом, над которым вились мухи, ударяясь о крышку.
Иностранец купил зонт в ближайшем переходе и затерялся в толпе. Терри Коул выстоял в очереди из нескольких автомобилей и заказал обед в Макдональдс, скрывая лицо. Одной рукой он держал над головой зонт, а другой засовывал в рот бургеры и запивал кока-колой, сидя на мокрой скамейке. Желудок благодарил отрыжкой с фирменным вкусом Макдональдса.
Терри Коул не знал, сколько прошло с того момента, когда он выпрыгнул из окна общежития, он не знал, кто пытался застать его врасплох и кому едва это не удалось. Терри не знал, за что его разыскивают и зачем его искал Виктор. Вопросов становилось слишком много.
Невидимка не знал ничего, кроме номера одной шлюхи и того, что он просыхает второй день. Терри достал кнопочный Nokia и нажал двойку на быстром наборе. Это был из тех номеров, что висел рядом с его портретом на фонарном столбе.
Трубку подняли через два гудка.
Привет, сказал Терри. Мне нужна Вероника.
Он поставил ударение на второй слог, поддавшись акценту. В ответ послышалось дыхание, а затем крик куда-то вдаль:
Это тот чертов американец! Вероника! Клиент!
Пару секунд длилась перепалка между поднявшим трубку мужчиной с южным акцентом и девушкой. Обычный разговор наглой шлюхи со своим сутенером.
Ало, дорогой! ответила Вероника. Давно о тебе ничего не слышала.
На заднем фоне говорил сутенер:
Если он снова забудет заплатить, рассчитаешься со мной из своего кармана, ты поняла?
Свободна сегодня? спросил Терри. Есть работа.
Конечно! Где?
На старом месте. В десять.
Глава 6
На дорогах были ужасающие пробки, как объяснил Роберт Спаркс. Он спешил изо всех сил, но появился лишь тогда, когда Кевин уложил Риту в кровать и поцеловал на ночь.
Роберт, ты вернулся сказала она.
Да, дорогая. Извини, что так поздно.
Роберт
Спокойной ночи.
Роберт Спаркс поцеловал жену в лоб и подтянул одеяло, которым Кевин укрыл мать, к груди. Рита хотела рассказать, что вспомнила ту историю из детства Кевина, их любимую историю. Она забыла концовку и хотела, чтобы Роберт продолжил, но после долгих речей силы Риты иссякли, и сын проводил ее в постель.