Но, несмотря на страстную мечту о доме, прежде всего она искала другого. Безопасности. Спокойствия, которое согреет, словно плащ, и подарит уют.
Последнее дело, мягко повторил Ренфру. И ты купишь себе свободу.
Мер присмотрелась к нему:
Я своей силой больше не пользуюсь.
Сушка носков не в счет, так что Мер почти не соврала.
Но меня ты ловко подловила, напомнил Ренфру.
Ты исключение. Облизнув губы, Мер ощутила соленый привкус пота.
Она закрыла глаза и отыскала всю воду в таверне, не только у себя в комнате, но и в зале: эль в кружках, пот, мельчайшие капли влаги в воздухе и на стеклах.
Если знаешь, где искать, то вода найдется повсюду.
Почему я? Мер чуть подалась вперед. На севере живет еще один заклинатель воды. Говорят, он просился на службу к
Мертв, перебил Ренфру. Его ограбили и перерезали горло.
Этого Мер не знала.
А что женщина к югу от
Тоже мертва. Ренфру даже не дал Мер произнести имя. Хворь или же так все выставил отравитель. Кашляла не переставая. Старика, жившего близ порта на юге, можешь не называть: умер от чего-то похожего на разрыв сердца.
Грудь словно сдавило железным обручем. Было ведь всего трое таких, как Мер.
Без тебя Гаранхир времени зря не терял, негромко проговорил Ренфру. Он посчитал, раз уж заклинатель воды не достался ему, так пусть ни у кого не будет.
Обруч на груди сжался еще сильнее.
Это он выследил остальных?
Ренфру ответил спокойным и твердым взглядом:
Ты последняя.
Мер оперлась о стену, чтобы не упасть. Последняя. Она последняя заклинательница воды на островах.
И тем она ценнее. Гаранхир и его противники станут охотиться за Мер, потому что, приняв сторону любого княжества, она изменит расклад сил. Теперь нигде не видать ей спокойствия. Если даже Ренфру не врет и щедро заплатит, то на его дело времени просто нет.
Нужно бежать. Сегодня же.
Не могу, сказала Мер. Ренфру прости, но
Мерерид. Ее имя скатилось с его языка так мягко и знакомо. Не надо извиняться. Уж этому ты могла бы от меня научиться. Никогда не извиняйся за то, что должна сделать.
Мер посмотрела на Ренфру. Он был ей отцом и не отцом, другом и врагом. Единственным человеком, чьего одобрения она искала.
Мне надо бежать, сказала она. Если Гаранхир правда так отчаянно ищет меня, задерживаться нельзя. Удачи тебе, но помочь не могу.
Ренфру кивнул.
Я все понимаю, дорогое дитя. Он шагнул в сторону, освобождая путь к двери. Будь осторожна.
Это на мгновение сбило Мер с толку. Она ждала, что Ренфру станет дальше уговаривать, а он принял ее выбор и уступил.
Благодарность в Мер боролась с негодованием: не хватало еще остаться в долгу. Вздернув подбородок, она закинула за плечо котомку, прошла мимо Ренфру и ступила на узкую лестницу. Спустилась, торопливо перемахивая через две ступеньки, не оглядываясь. Иначе сердце могло смягчиться, а шаг замедлиться. Этого себе позволить было нельзя. В бегах она лишь потому и умудрялась выжить, что не давала чувствам взять верх.
Отогнув полог из старого полотнища, Мер вышла в зал. Она старалась не поднимать головы в надежде прошмыгнуть в дверь, замеченная разве что редкими завсегдатаями.
Вдруг кто-то вцепился ей в локоть.
Котомка соскользнула с плеча и ударилась о бедро. Мер обернулась, ожидая увидеть Ренфру.
Но это был Рис. Багровый от выпивки и гнева и дружелюбный, как дикий кабан.
Тебя где носило? неразборчиво, будто пережевывая слова, проворчал он. Мне выпить хотелось.
Отстань, попыталась вырваться Мер, но Рис со словами «Ты наливать должна» резко дернул ее к себе. Потеряв равновесие, она чуть не упала.
С котомкой на руке нечего было и думать освободиться, и тогда Мер вывернулась так, что заломила Рису запястье. Любой другой закричал бы от боли и отпустил, но выпивка, должно быть, притупила его чувства.
Сгинь! За спиной у Риса возник Элгар, вооруженный скалкой, и отшвырнул его в сторону.
Рис поморгал, ощупал затылок и зло посмотрел на повара.
Ах ты, наглый, мелкий Он потянулся к поясу.
В этой округе все ходили с ножами, просто на всякий случай: вдруг понадобится остругать палку или вскрыть бутылку, а Рис был пьян и взбешен недалеко до беды. Случалось, в таверне дрались, но до поножовщины не доходило.
Элгар, будто мечом, замахнулся скалкой:
Убирайся, Рис, а не то
Чтобы кухарь так со мной говорил Вконец побагровев от злости, выпивоха бросился на него.
Мер сразу поняла, что Элгару несдобровать, а ведь он славный малый и хороший друг. Давал Мер объедки для собаки, всегда спрашивал, как дела.
Все получилось само собой: Мер поднырнула Рису под руку с ножом, ударила кулаком в локоть, а затем плечом в живот.
Разоружить, обездвижить, убежать.
Это было первое, чему ее научили на уроках боя, и вспомнилась наука легко, как дыхание.
Рис засипел и рухнул на пол, а другой посетитель быстро подобрал вылетевший у него из руки нож. Мер выпрямилась, стряхнула с лица волосы, широко улыбнулась. Хотела убедиться, что Элгар не пострадал
Но улыбка сошла с ее губ.
Повисла глубокая, тягостная тишина, как на кладбище, и Мер сообразила: когда она откинула волосы с левой щеки, все увидели уродливый след от поцелуя раскаленного железа. Клеймо с тем же узором, что на печатке у Ренфру, герб правящей семьи Гвелода.
Мер будто сама вмерзла в лед, в желудке похолодело, руки отнялись. Народу в таверне собралось слишком много, прорваться силой не вышло бы. Мер учили, как уходить от опасности ловко иглой, что пронизывает ткань. Из нее сделали тонкий инструмент, а не кувалду.
Ногой она толкнула табурет под колени солдату, который повалился на стоявшего сзади человека. Вместе они упали на стойку. Обернувшись на шум, остальные посетители отвлеклись от девушки, сидевшей на корточках, и Мер воспользовалась замешательством. Вскочила и кинулась к двери.
Но не успела сделать и трех шагов, как ее схватили.
Мер попыталась вырваться, но внезапно в голове сверкнула молния. Растянувшись на полу, Мер смотрела в потолок. Мысль о том, что ее ударили по затылку, казалась какой-то далекой, словно донесшейся сквозь плотный слой воды. Один из солдат оглушил Мер рукоятью меча не дав выкрутиться, призвать хотя бы каплю силы.
Другой наклонился к ней и отдернул с лица волосы. Прошипел:
Клеймо князя. Да у нас тут беглая узница, ребята.
Нет, кое-как выдавила Мер. Было больно: челюсть ныла, а в голове стучало. Однако третий солдат рывком поднял ее на ноги, отобрал котомку и заломил руки за спину.
Мер наяву очутилась в кошмаре, от которого так часто просыпалась в холодном поту. Ее охватило жгучее чувство беспомощности, хотелось шипеть разъяренной кошкой. Возвращаться к князю было нельзя, и Мер обратилась к воде в воздухе, попыталась вызвать туман, окутать им себя напугать солдат и улизнуть.
Однако связь с магией оборвалась, потому что на запястья Мер легло железо.
Она пошатнулась и глянула себе за спину: державший ее солдат носил перчатки с железными накладками, и холодный металл высасывал волшебную силу точно пиявка кровь. Магия не могла помочь Мер.
Двигай, грубо приказала женщина. Та самая, которой Мер с улыбкой подносила эль. Казалось бы, они поладили, но вот чем все закончилось.
В отчаянии Мер озиралась по сторонам. Она надеялась, что вот-вот спустится Ренфру и выручит ее. Но нет. Видимо, удрал сразу же, услышав шум. Ему, как и Мер, было что терять.
Посетители глядели на нее со смесью удивления, ненависти и непонимания, а Рис просто кипел выпивка ему в ближайшее время здесь не светила.
Единственный, кто смотрел по-доброму, был Элгар.
Мер? произнес он.
А она даже не успевала извиниться перед ним или Карис. Не успевала поблагодарить за то, что хоть и на краткий срок, но обрела у них подобие дома.
Позаботься о собаке на ферме Хета! только и бросила она Элгару. В следующий миг ее вытолкали наружу, в промозглую ночь.