Когда-то не так и давно Михайла задумал было своими силами вымостить-починить зимник (чтоб был и летником) в сторону Нинеиной веси и дальше, на выселки, да дед Корней на пару со старостой Аристархом вовремя отговорили юного сотника от этой дорогостоящей и пропащей затеи. Ну, собственно, при почти полном господстве натурального хозяйства дороги как-то не очень-то и нужны. Строго говоря, и в летний-то сезон прибыль от продажи алкоголя, пирогов, свечек и прочего исходила лишь от торговых караванов, ладей, идущих по пути из варяг в греки и обратно. Караваны, конечно, в сезон появлялись периодически но не слишком-то и часто. Соседям же здесь, в Погорынье, ни пиво-бражка, ни пирожки были как-то не очень нужны сами пекли-варили. Правда, в голодное время меняли пирожки на свежую рыбу, кою ратнинцы нынче брали из милости: мол, рыбы-то мы можем и сами наловить, а вот вы где до конца лета-осени муку возьмете? Сами ратницы нынче были с хлебом те, кто посадил озимые, как и советовал Миша.
Хо, это кто еще? положив весла в лодку, белоголовый Гостята обернулся с мостков.
Сотник с Добровоей и другим унотом, Благославом, дружно повернули головы, полюбопытствовали. И немудрено: с косогора вниз, к речке, бежал абсолютно голый мужик лет сорока, лысоватый, с растрепанной бородою, круглым брюхом и кривоватыми волосатыми ногами. Бежал вовсе не потому, что за ним кто-то гнался или, наоборот, кого-то хотел догнать. Просто бежал. Что-то орал и пытался затянуть песню, да не простую, а про древнего жесткого бога Ящера:
Сиди, сиди Яш-ша! Под ракитовым кустом! Сиди, сиди
Оп! Запнувшись о кочку, голый певец нелепо взмахнул руками и кубарем скатился в омут.
Мефодий. Новгородский торговый гость, со знанием дела пояснила Добровоя, похоже, ничуточки не смущенная видом голого мужчины. Вторую седмицу на постоялом дворе сидит. Все запасы браги выпил, гад ползучий, мои на него за это ругались.
Торговый гость Миша уселся в лодку, на резную корму, как и положено должностному лицу, облеченному немаленькой властью. Купец, значит. Так он торговать должен, а не днями напролет бражку пьянствовать! Э-э! Не утоп бы! Уноты, братцы, помогите-ка
Да вынырнул уже!
И правда вынырнул, встал на мели, воду из уха вытряс, заругался:
Ох, черт, чертушко! И когда только на Руси-матушке дороги будут?
Какой же он новгородец? дождавшись, когда Добровоя проберется на нос, сотник махнул рукою гребцам поплыли. Новгородцы все «цокают». Зацэм, поцэму, цто И черта они бы «цортом» прозвали! Да и не помянули б его в ярости, скорей того же Ящера-Яшу или вообще волховского коркодила.
Кого-кого? заинтригованные до глубины души, уноты позабыли про весла.
Ну, крокодила, хмыкнув, пояснил Михаил. Зверь такой зубастый, рептилия. Ну, песни еще поет Я играю на гармошке у прохожих на виду-у!
Песни поет?! Коркодил?!
Да шучу я про песни.
Коркодил этот, говорят, страсть как много народу в Волхове поел! поудобней устроившись на носу лодки, вскользь заметила Воя. А Мефодий этот не с самого Новгорода, откуда-то с дальних пятин. То ль с Обонежья, то ли с Двины-реки.
«А девочка и вправду не дура! улыбнулся сотник. Много чего знает, ведает. Ну так девчонка же! По воду к колодцу пошла тут и «женсовет» местный, «желтая», можно сказать, пресса в лице особо говорливых особей типа той же Варвары. Сплетни, слухи, скандалы! Просто кладезь информации, была б еще она проверенной, или, говоря по-научному, верифицированной, цены б такой инфе не было!»
А гулеванить он тут с дядькой Сучком остался! Правда, Сучок уж проспался давно А это, вон, оладьи свои в Туров отправил, да велел там торговать, его дожидаться
Ах вон оно что. Сучок, значит, собутыльник-то, ага! Ах, Кондратий Епифынович, седина в бороду, бес в ребро? Хорошо еще, не по девкам пошел, а по пьяной стежке.
А вон и Пимка идет! Добровоя указала на появившегося на берегу парня родного племянника Кондратия Епифановича Питирима, попросту Пимку или Швырка.
Здрав будь, гость торговый! подойдя к реке, ухмыльнулся Швырок. Дядюшка к завтрему долг требует. Меня вот послал.
Какой еще долг? Выйдя из воды, бесстыдный купчина похлопал себя по бокам. Уфф! Не худо это я искупался.
Две ногаты! гнул свое Пимка. Дядюшка сказал, ты вчера еще отдать обещался.
Две ногаты, горишь? Мх! А на что он вторую баклагу пьянствовал?!
Глядя на все это безобразие, Добровоя с осуждением покачала головой и неожиданно предложила «хорошенько наподдать» купцу, чтоб не выпендривался. Что ж в принципе, оно б и неплохо успокоить буяна, да вот толок со временем
Ничего, Швырок и сам справится, сотник спрятал усмешку. Если что, на подмогу-то прибегут, чай, не в лесу. Давайте-ка, парни, гребите швыдче!
Получив приказ, отроки заработали веслами. Резко прибавив ходу, лодка вылетела на середину реки и быстро поплыла вниз по течению, так что уже через полчаса вся команда оказалась на месте на заливном лугу. Здесь все так же паслось стадо, правда, уже куда меньшее, из тех коров, что остались, да еще кое-кто из бедноты подогнал пару нетелей. И пастушки были другие долго ли мелочь-скелочь нанять? И недолго, и недорого. Эти вон двое точно за еду работают.
Здорово, парни! подойдя ближе, улыбнулся сотник.
Босоногие пастушата рыжеватый, с конопушками, и чернявенький, смуглый, тут же принялись кланяться:
Здрав буди, господине!
Мелкие совсем Детский сад старшая группа.
Вам сколько лет-то, отроци?
Мне восемь! С половиною!
А мне десять скоро.
А собаки у вас, я смотрю, нет
К завтрему дед Коряга обещался собаченьку Стельная-то коровка-то у него в болотине утопла, нынче дед нетеля дал, чернявенький грустно вздохнул. Да сказывал, коли не уследим лично плетьми выдерет!
Ясно все с вами. Удачи!
Махнув рукой, Миша обернулся к девушке:
Ну, что, Воя-Добровоя Показывай, где тут болото.
Болото как болото коварное. По краям чавкающая коричневатая жижа, по середине зелено, будто лужайка. Так и тянет прилечь, растянуться или вот пожевать свежей травки ежели ты корова.
Михаил задумался, принялся рассуждать вслух:
Ладно, пастухи проспали. А что ж пес-то коров от трясины не отогнал? Не залаял, пастушат не разбудил?
Да пес-то у них, господине, старый. Все на трех лапах ковылял.
Все равно, мог ведь залаять. Впрочем, не спали пастухи. Даже если и подремали, так потом один купаться побег. Нешто напарника не толкнул бы: мол, за стадом пока присмотри? Ты вот, Войша, что думаешь-мыслишь? Как тут все могло быть?
Отойдя в тень, в перелесок, сотник уселся на поваленный буреломом сосновый ствол и махнул рукой Добровое садись, в ногах правды нет. Отроки же воины младшей стражи встали недалече по обе стороны да бросали по сторонам зоркие настороженные взгляды. Типа охраняли господина сотника, на самом же деле перед пастушками выпендривались ну, и перед Добровоей.
Девушка неожиданно зарделась, покусала губу видать, не очень-то часто ее мнение спрашивали. А тут вон сразу сотник! И то интересуется.
Ну-у не знаю я
А ты подумай! Вот представь: зной, дрема коровушки в тень прячутся, травку щиплют Красота! Что пастухи делают?
Ну-у задремали, бывает. Потом Белян проснулся, выкупаться захотел. Он плавает-то славно!
Ага. Ты, значит, его знаешь.
Тако в одном селе живем. А Беляна родичи у нас в закупах частенько бывали. Знаю Беляна, ага Знала. Завтра хоронить будут. Хм не, не мог он просто так утонуть! Он завсегда тут купался.
Ну, всякое же бывает.
Бывает. Однако подозрительно, упрямо набычилась Воя. Сразу вся! И пастушки вместе с собакой сгинули разом! И коровы в трясину ушли Тут же и пожар на покосе!
А могли все это специально устроить?
Могли девчонка задумалась, помолчала дернула шеей. Ну да, могли. Беляна в омутке утопили, Хвала ножом или на стрелу, потом в болото. Тако же и пса.