Андрей Ильин
Сказка ложь
(Новые статьи, комментарии А. Ильина на актуальные события t.me/a_ilin)
Сказ про то, как один Царь-Батюшка царством правил, да на баталии ходил, виктории добывая
Сказ первый про царство-государство, да народец его.
Жил-был народец один, за семью морями, да семью холмами. Худо-бедно, но жил, то есть, то худо, то бедно, а то и худо и бедно сразу. Цари да бояре им правили разные, все боле по злобе да корысти, ну да, то дела давние, былинные, которые мхом поросли.
И вот случилось так, что бояре нового Царя-Батюшку на трон подсадили и державку ему в руку сунули. Думали, посидит чуток, да опосля слезет. А он присел, да корешки пустил. По-первости сидел тихо да смирно, но после как-то так осмелел, голос у него прорезался, стал он ножкой притоптывать и грозить всех в отхожем месте утопить. Грозный царь. Вот ужо я вам!..
Притихли бояре, да не ушли. «Ладно, промеж себя решили, Пущай шумит, лишь бы наши закрома не трогал».
Сидит Государь, владения свои оглядывает, что от края до края, и за тем краем еще, чего даже в трубку позорную не увидать. Копошится на той землице народишко без счету, сам пашет, сам сеет, сам урожай сбирает. В лесах зверье, да ягоды с грибами, в реках раки и сомы в полтелеги. Благодать. И все-то перед Государем в ножки падают и шапки ломают.
Вроде все хорошо, но только что это за Царь без войска? Стал он по сусекам да арсеналам шарить.
Желаю я перечесть, чего у нас в царстве-государстве против супротивника имеется.
Много чего сыскалось, да только немало из того ржа да плесень поела.
Это что? вопрошает Царь, бровки хмуря, Как с теми пушками ворога бить, когда они в прах от одного взгляда рассыпаются? Ноне никто так не воюет. Нам новые пушки да пищали надобны. Сделаете?
Сделаем, Царь-Государь. Нам это как два пальца в одну ноздрю сунуть! Ты нам сейчас золота отсыпь поболе, а через время мы тебе рапорт доложим.
Хорошо
Долго ли, коротко, явились бояре пред светлы очи ответ держать.
Ну что, есть у нас пушки стенобитные, да пищали каленые?
Как не быть, Батюшка-Царь! Ноне мы таких пищалей понастроили, таких пушек наплавили, что ни один ворог супротив них не устоит, одного вида их убоявшись!
Обрадовался Царь.
И много их у нас?
Так не то чтобы много, но по штуке имеется. А коли золотишка нам подкинешь, мы в момент всё как надобно сладим в самом лучшем виде.
Так я давал уже!
Те денежки давно кончились. Туда-сюда, то да сё Чего потеряли, чего растащили. Народишко у нас вороватый, несет все, что плохо, а пуще того, хорошо лежит.
А вы?
Мы ни-ни. Мы государеву службу справно несем. Мы за каждую копеечку головой отвечаем. А чтобы разору не было, к делу детишек своих приспособили, баб, да кумовьев, которым как себе верим. Эти аки церберы злато твое хранить станут. А что б не пропало чего, к себе в подвалы сволокут и там ему счет вести станут. Вот и расчетец у нас имеется.
И бумажки в руки Царю суют.
А чего так дорого? дивится тот.
Так хорошо дешево не бывает, Царь-Государь. Надо найти, привезти, сохранить Немалых трудов дело сие требует
Осерчал Государь.
А ну позвать сюда мастеровых!
Пришли мужики мастеровые, шапки ломают, в пояс кланяются.
Ты нам, Царь-Батюшка, токмо малость денежек из казны дай, да бояр-кровопийц убери. Мы тебе враз тыщу пищалей сладим, сто пушек и пик без счету. Мы работы не боимся, мы к ней привыкши.
Как это? возмущаются бояре, Как это можно мужикам сиволапым денежки в ручки давать, когда они к ним не приучены? Это же не соха какая простецкая! Никак нельзя! Они их по кабакам прогуляют и бабам с детишками на подарки потратят. Опять же сытыми станут.
И что с того?
А то, что сытый мужик, он себе на уме. Нынче он еле ноги волочит, об одном думая, как бы ему кусок хлеба домой принесть, детишек голодных накормить. А сытый он же по сторонам смотреть станет. Думать начнет. Вопросы мудреные задавать. Не дело это.
Это верно, сытый народишко он вреднючий. Это ему не так и то не эдак. Сейчас он щи пустые хлебает, квасом запивая, а завтра с сытости книжки начнет листать.
Ты, Государь, нас держись, народ мужицкий он темный, да злой, а мы вместе начинали, на трон тебя подсаживали, с нами не пропадешь. И мы с тобой. Мы тебе за те денежки две дюжины пищалей сладим и три пушки.
Так мужики тысячу пищалей грозились!
Дурачье они сиволапое, ничего в деньгах не смыслят. Как же можно в такие деньги уложиться, ежели одних людишек нанять придется сто дюжин. Девиц румяных, что станут бумаги перебирать и медовуху гостям подносить, гонцов-рассыльных, казначеев денежки считать и в мешки складывать. Ратников те мешки от воров охранять. Одних писарей полтыщи! Еще в страны дальние ездить, дабы посмотреть, из чего они пушки льют и к себе их принять, столы накрыть, баньку растопить. Опять к каждому мужику надзор надобно приставить, чтобы он чего не уволок или не поломал. Нет, тут в остатке даже на дюжину пищалей не хватит накинуть бы надо.
Так еще уголь заморский прикупить, напомнил другой боярин.
Зачем уголь, когда у нас в землице своего вдоволь имеется?
Свой, оно конечно имеется, но тут большой политик. Ежели мы чужой уголь покупать станем, да платить за него поболе, чем иные, то нас уважать начнут и позволят нам наше злато-серебро у них хранить. Наши то кубышки худые, всяк туда суется, а у них каменные, с тремя засовами и десятью замками. Мы туда денежки сложим, а после, как надо будет, заберем.
А ежели они не отдадут?
Да ну Это наши людишки злые да вороватые, а там дежентельмены, которым чужого не надо. Они вот кошель на улице найдут, в газетке напишут и тому, кто его потерял, вернут. И за хранение сущие пустяки берут одну монету из десяти. И коли мы туда наши денежки сложим, то они в благодарность царицке и женкам нашим подарки иноземные вручат, а может даже хоромы отпишут.
А с чего нам пушки лить, коли все наше злато там? дивится Царь.
Так мы у них взаймы возьмем! Оно, конечно, нам вдвое отдавать придется, но может и не придется. Чужие деньги они слаще своих. Правда окромя денег нам еще придется им каждую пятую пищаль отписать, ну да, мы не обеднеем. А сиволапых, ты, Государь, не слушай мужичье оно, которое дальше лаптей своих ничего не видит. Им землю пахать, да из-под скотины навоз выгребать, боле они не на что не гожи.
Кивают Бояре шапками бобровыми. А сами в умишке деньги считают. Хороша сделка, много к ладошкам прилипнуть может. А страна точно не обеднеет большая она.
Ладно, согласился Батюшка-Царь. Может и верно свой народишко вороватый, а там людишки культурные и замки с засовами, не в пример нашим.
Уволокли из кубышек Царских злато-серебро и меха, что злата дороже. Все выгребли пустые сундуки остались. Но это политик, это простому люду не понять.
Обратно бояре бумаги привезли.
А деньги где, как вы обещались? вопрошает Государь.
Так вот же они, указуют бояре, Это деньги и есть. Каждая бумага, считай сундук золота и печатка вот, с гербом. Мы эту бумажку, как надобно будет, на деньги обменяем. По курсу.
По какому курсу? Что это за курс такой, и куда и кто по нему дорогу держит?
То не тот курс. Это курс, где дежентельмены, в кучку собравшись, всякой бумажке свою цену дают. Вот оценят эту бумагу и монет отвалят.
Сколько?
Пока немного, пока рупь с полтиной. Потому как курс ныне они такой положили. Но, наверное, потом каждая сия бумажка два сундука злата стоить будет! Надо только подождать. Это большой наука деньги считать, которой иноземцы хорошо владеют и нас научить могут. Вот мы одного такого привезли, он все враз растолкует.
Поклонился иноземец, шляпой с перьями помахав и коленца отбив.
Я-я, натюрлих. Так и есть. Бумаги сии надежней брони доспехов, потому что они златом обеспечены, который в нашем хранилище лежит.
Так это же наше золото! дивится Царь.
Я-я. Натурлих. Но лежит оно у нас и, значит, сия бумага с гербом являет из себя очень ценный документ. И ежели вы еще больше злата нам отдадите, то бумага эта вдвое весить будет.