Так возвращай. Я, что ли, должна выплачивать твои долги? Тебе уже давно не пять лет, иди и заработай.
Вот только не надо мне нотации читать, ладно? мгновенно кривится и ощеривается поганец. Сама-то тоже не святая. Знаю я, каким местом ты заработала свои миллионы! Спишь направо и налево с миллионерами
Заткнись! повышаю голос, с силой сжимая салфетку. Ногтями другой руки впиваюсь в бедро, намеренно причиняя боль, не давая подсознанию окунуться в прошлое. Я не могу позволить себе потерять над собой контроль. Только не здесь и не сейчас.
Самое мерзкое в этой ситуации то, что мама продолжает есть, как ни в чем не бывало, не обращая внимания на далеко не светский разговор за столом. Осторожно накалывает на вилку зеленый горошек и степенно отправляет ее в рот, оттопырив мизинец в сторону. Аристократка, мать ее.
У меня долги перед очень влиятельными людьми, Тея, похабно улыбаясь, тянет мерзавец. Очень влиятельными. Если я не отдам денег вовремя, то это коснется и тебя. И тогда ты пожалеешь, что зажала брату какие-то сраные бумажки.
Раз они такие сраные, подаюсь вперед, выплевывая каждое слово в лицо, иди и заработай, придурок. И не надо меня запугивать.
В моей жизни были вещи гораздо страшнее мифического долга братца-идиота.
Ну, смотри, я предупредил. Потом не жалуйся, что тебя заставили их отрабатывать
Да пошел ты!
Миша прав, в разговор вмешивается зефирка Ульяна. Семья остро нуждается, а у тебя новый брендовый костюм. Могла бы и деньгами нам помочь, чем на шмотки все спускать! Тебе как никак нехило заплатили, я слышала, и скалит зубы в ядовитой усмешке. И Ульяна сейчас явно не какое-нибудь выигранное дело имеет в виду. По спине пробегается мерзкий холодок. Б***ь, откуда?! Мне, например, рожать скоро.
Я буквально задыхаюсь от наглости моих родственничков. Которые прицепились ко мне, как клещи, и стараются выдоить денежные средства, чтобы жить припеваючи, при этом не пошевелив и пальцем! В то время как я впахиваю по двадцать часов в сутки порой!
А как, прости, соотносятся твои роды и я? Я к твоей беременности уж точно не имею никакого отношения!
Ты знаешь, сколько нужно ребенку?! вспыхивает «праведным» гневом Ульяна, наглаживая свой живот. Сколько все это стоит?! Или ты думаешь, что я должна рожать в обычном, государственном роддоме?!
Отпиваю из стакана, специально медленно промакиваю губы салфеткой, отмечая, что Ульяна все же нервничает в ожидании моего ответа.
Откуда мне знать? наконец равнодушно пожимаю плечами, всем своим видом показывая, что меня не касаются и не интересуют проблемы моей семейки. Государственное пособие тебе в помощь, дорогая. Ну, или на худой конец, потрудись вспомнить в каком клубе и перед кем раздвигала ноги, может, отец ребенка что подкинет.
Ульяна открывает и закрывает рот, изображая сердечный приступ и одновременно пытаясь испепелить меня взглядом, полным ярости и негодования.
От расправы любимой сестрицы меня спасает звонок в дверь.
А, ну, убрали балаган! мама как по команде повышает голос, и за столом снова воцаряется тишина, даже отчим отрывает свой взгляд от телефона. Тея, милая, открой, пожалуйста, мама одаривает меня улыбкой и добрым взглядом.
Внутренне я моментально сжимаюсь и ожидаю подвоха. Потому что мама даже в те моменты, когда я сильно болела в детстве, не была столь ласкова со мной.
Мы кого-то еще ждем? На наш семейный ужин?
Понятия не имею, с той же улыбкой пожимает плечами мать. Не откроешь не узнаешь. Иди, Тея, нехорошо человека заставлять ждать.
С каждым шагом ко входной двери чувство тревоги все усиливается, что ладони начинают мелко подрагивать. Интуиция буквально вопит, что ничего хорошего по ту сторону меня не ждет, но я вынуждена открыть, потому что нежданный посетитель продолжает настойчиво трезвонить.
Резко распахиваю дверь и натыкаюсь на незнакомый сальный и оценивающий взгляд темных глаз.
Добрый вечер, вы, должно быть, Тея?
Глава 9
Тея
Допустим, выдаю, глядя на мужчину сверху вниз. А вы, простите..? Мы знакомы?
Я специально тяну время, пытаясь в подсознании откопать, могла ли я видеть где-то этого мужчину. Что вряд ли. Настолько неприятного и отталкивающего человека я бы запомнила.
Мужчина примерно одинакового со мной роста, у него квадратная фигура, которую не могут «улучшить» даже дизайнерский костюм и рубашка: живот выпирает настолько, что пуговицы грозятся оторваться и разлететься по полу. Образ «дополняют» толстая бычья шея, на которой красуется цепь, толщиной напоминающая ту, на которую сажают собак, пальцы сардельки, от представления прикосновений которых меня уже начинает тошнить, пухлые бесформенные губы, нос с раздутыми ноздрями и бесячие мелкие глазки, которые бегают по моему телу, ощупывая его.
Судя по довольной улыбке, в которой расползаются губешки, я ему нравлюсь. А вот мне этот незваный гость нет.
Его лицо кажется мне знакомым, но мы точно нигде не встречались. Я бы точно запомнила этого шрека. А, учитывая, что я не живу в этой квартире семь лет, то гость как раз-таки званый.
По спине пробегается холодок. А не Мишин ли кредитор это?..
Нет, не знакомы. Но я очень о вас наслышан. Это, кстати, вам, и тычет мне в лицо «веником» из лилий. Едкий запах этих цветов проникает в ноздри, и я оглушительно чихаю несколько раз подряд, не успев отвернуться или прикрыться.
Извините, но вы перепутали. Хозяйка этого дома не я. Букет надо вручить моей матери.
Я прячу руки назад, чтобы шреку не пришло в голову впихнуть мне веник в руки насильно. Услышав мой отказ, он недовольно поджимает губешки и надвигается на меня, заставляя отступить вглубь квартиры. Наверно, надеется задавить своим несокрушимым авторитетом. То есть пузом.
Виктор Леонидович, добрый вечер, из гостиной появляется моя мать, которая так довольно улыбается, что хочется зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Она проносится мимо с распростертыми объятиями, задев меня плечом, и прижимает к себе Виктора Леонидовича, расцеловывая его в щеки и перенимая букет вонючих лилий. Очень рада вас видеть! Проходите, спасибо, что заглянули. А я вышла, думаю, чего Тея так долго, а она гостя на пороге заставляет томиться.
Ничего, я думаю, девочка просто растерялась, снова лыбится дорогой гость, и тошнотный позыв, который мне чудом удалось в себе подавить, накатывает с новой силой.
С тоской смотрю в сторону туалета, но мать не дает опомниться и толкает в спину в сторону гостиной.
Ну, чего застыла, Тея? Иди, скорее. Виктор Леонидович, наверно голоден, сразу к нам из офиса приехал.
Голоден, Зоя Александровна, очень голоден, Виктор Леонидович понижает голос, и кидает на меня многозначительный взгляд.
И когда он проходит мимо, я смотрю в его профиль, то вспоминаю этого шрека. Потому что я видела его подобное фото в одном известном бизнес-журнале.
Передо мной Тарасов Виктор Леонидович влиятельный бизнесмен, меценат и спонсор многих детских мероприятий нашего города. А еще Виктор Леонидович чуть больше десяти лет назад был замешан в громком деле по изнасилованию несовершеннолетней. Сначала проходил как подозреваемый, но его довольно быстро переквалифицировали в свидетели. А потом и вовсе дело замяли и забыли. Все упоминания в прессе исчезли.
И вот теперь этот дорогой гость в этой квартире. Приглашен специально и, на сто процентов уверена, имеет на меня виды. Не к Ульяне же он пришел свататься!
Я отмираю и все же вхожу в гостиную, где застаю тот момент, когда отчим с широченной довольной улыбкой на лице пожимает Тарасову руку и предлагает ему сесть.
На единственное свободное место за столом.
Рядом со мной.
Я молча наблюдаю, как отчим достает из бара лучший коллекционный коньяк пятнадцатилетней выдержки, откупоривает бутылку, тянет носом аромат и разливает по бокалам.