Тайнопись… - Низеньков Вячеслав

Вячеслав Низеньков

Тайнопись

«Что естественно, то небезобразно»

(Луций Сенека)

 Космический буксир «Кузя» просит изменить маршрут. У штурмана резкие боли в желудке, а их Диагностик что-то барахлит,  доложил дежурный главному диспетчеру грузовых маршрутов системы Сол.

 Что за детство? Они что сами не могут разобраться?  устало возмутился тот.

 Да, говорят, пробовали, но штурмана рвёт и всё. Что ни дадут рвотные спазмы,  пожал плечами дежурный связист.

 Ладно. Что у них там по пути есть?  чуть подумав, пробормотал главный диспетчер.

 Станция дальней связи с Андромедой,  ответил связист, мельком глянув на дисплей карт.

 Свяжись. Запроси доктора, чтобы сделал диагноз и назначение или у них там тоже Диагностик?  вздохнул главный диспетчер, косясь на циферблат часов и мечтая о конце вахты.

Пальцы связиста замелькали по пульту управления, а уже через мгновение он выдал информацию:

 Врач терапевт, человек.

 Всё. Давай добро «Кузе» на изменение маршрута и дай им точку остановки, а станцию предупреди, чтобы катер автомат выслали за больным,  облегчённо подвёл черту под разговором главный диспетчер и отвернулся к обзорному экрану, на котором мелькало, и двигалось множество разноцветных точек.

Через час «Кузя», зависнув в космосе, состыковался с роботом катером, присланным со станции дальней связи.

А вскоре робот вернулся, доставив больного штурмана назад на «Кузю».

Экипаж «Кузи» состоял из трёх космонавтов: капитана буксира Семёныча, такелажника Вовки и больного штурмана Сергея по прозвищу «Астролябия». Экипаж был русскоязычный с планеты Земля, летали вместе давно, но кораблик у них был староват и порядком изношен, поэтому у них периодически бывали сбои в работе медицинского Диагностика.

И пока Вовка из шлюзовой камеры выкатывал больного штурмана на медицинской каталке, Семёныч сидел рядом и задумчиво разглядывал бумажку, на которой крупными печатными буквами было написано: «ЛИСТ НАЗНАЧЕНИЙ».

Этот медицинский опус он взял из рук штурмана, когда первым зашёл в пристыкованный катер робот. А на его вопрос штурману: «Как дела?» Серёга замогильным голосом простонал:

 Врач сказал херня! Айболит долбаный!

 Он что русский?  удивился Семёныч.

 Ну да, русский,  промычал страдающий штурман.

И сейчас Семёныч крутил в руках этот «Лист назначений», пытаясь вникнуть в суть написанного от руки этим доктором Айболитом.

Вовка, уложив зелёного от мучений Сергея здесь же в рубке, подошёл к капитану:

 Ну, что? Будем лечить?

Семёныч, с надеждой глянув на Вовку, сунул ему в руки «Лист назначений» спросил:

 Прочитаешь?

Хмыкнув, Вовка забрал листок. Постепенно с его лица сползла самоуверенная ухмылка, а через минуту лоб покрылся испариной. Наблюдая за переменами на Вовкином лице, Семёныч безнадёжно спросил:

 Ну? Чо там?

Подняв глаза на командира, Вовка обрёчённо выдохнул:

 Не понимаю

 Твою мать, Айболит хренов напечатать не мог Всё по старинке, латыняни нерусские!!!  просипел Семёныч, поднимаясь с пилотского кресла.

 Кто, кто?  не понял Вовка.