Мир в оазисе царил до прибытия в ноябре 1934 года в это отдаленное место англо-эфиопской комиссии, занимавшейся демаркацией границы между провинцией Огаден и Британским Сомалилендом. Комиссию сопровождал эскорт из эфиопских войск (до 1000 человек и три офицера), и между ним и итальянскими офицерами и их подчиненными (в основном сомалийцами) сразу же возникли разногласия эфиопы потребовали от итальянского отряда немедленно покинуть оазис Уольуол итальянцы отказались. С обеих сторон прибыли подкрепления. Комиссия по демаркации выразила свой протест на провокационное поведение итальянцев и уехала, а два отряда стояли друг против друга на расстоянии нескольких метров более двух недель, обмениваясь вызовами и оскорблениями. Итальянские офицеры находились на службе и не могли уйти и увести своих подчиненных из оазиса Уольуол, который они были обязаны охранять. Эфиопы, в свою очередь, не желали уходить с территории, которую они считали своей.
5 декабря 1934 года случилось неизбежное и началось сражение. Победили итальянцы дело завершилось с прибытием нескольких танков и двух самолетов, обстрелявших из пулеметов эфиопский лагерь разгромленные эфиопы отступили с большими потерями. Прошло несколько дней, прежде чем новости о сражении в оазисе Уольуол достигли правительств Эфиопии и Италии. Как обычно каждая из сторон заявила, что ответственность за столкновение полностью лежит на совести другой стороны. Эфиопия потребовала, чтобы все дело было передано в арбитраж в соответствии с договором о дружбе от 2 августа 1928 года (см. выше), но Италия заявила, что обстоятельства столкновения ясны и что об арбитраже не может быть и речи. Италия пожелала, чтобы эфиопские чиновники явились в оазис Уольуол и там, в присутствии итальянских и эфиопских войск принесли извинения и отдали честь итальянскому флагу. Кроме того, от Эфиопии Италия потребовала выплатить крупную денежной компенсацию в качестве возмещения итальянских людских потерь, и подвергнуть серьезному наказанию виновных в преступлении эфиопских должностных лиц. В подтверждение серьезности итальянских намерений итальянские самолеты пролетели над эфиопскими постами в окрестностях оазиса Уольуол и демонстративно сбросили несколько бомб.
В течение 3-х месяцев со дня событий в оазисе Уольуол Эфиопия подавала из Аддис-Абебы на имя Генерального секретаря Лиги Авеноля различные жалобы и заявления на новые действия Италии, которые незамедлительно доводились до сведения всех членов Лиги, а Италия со своей стороны присылала из Рима ответы, в которых она отвергла все обвинения в агрессии и заявляла, что правительство Эфиопии нарушило Устав Лиги. Время шло Италия готовилась к войне, Эфиопия умоляла рассмотреть ее вопросы, в том числе и 17 марта 1935 года, но было не до нее Лига пыталась понять как вести себя в отношении действий Германии. И Лига хотела в деле противостояния нацистской Германии иметь своим союзником фашистскую Италию. Это была позиция не только Великобритании и Франции, но также и СССР. Поэтому делегат Советского Союза в Лиге не делал ничего в деле защиты Эфиопии от вполне очевидных будущих агрессивных действий фашистской Италии.
Муссолини, как мы помним, прекрасно воспользовался политической ситуацией он пригласил французов и англичан на конференцию в Стрезу, согласился со всеми их идеями о мирных планах для Европы, подтвердил свою верность Локарнскому пакту и принял общую резолюцию для внесения в Совет Лиги. В ответ представитель Франции Лаваль и представитель Британии Саймон воздержались в Стрезе от обсуждения африканских замыслов Италии и показали, что они не создадут в Женеве проблем для Италии из-за эфиопской жалобы в Лигу. А так как Британия, Франция и СССР боялись оспаривать ответы Италии, другие члены Совета также не осмелились сделать это. Соответственно, когда 15 апреля 1935 года Совет собрался, итальянский представитель Алоизи повторил суть ответа, данного 23 марта 1935 года в итальянской ноте, и добавил, что он не думает, что какой-либо член Совета потребует рассмотрения этого вопроса на этой сессии. Алоизи отказался давать какие-либо обещания относительно военных мер, которые его правительство было вынуждено принять, но сказал, что Италия теперь приступит к назначению двух членов Арбитражной комиссии, предусмотренной статьей 5 Итало-эфиопского договора о дружбе от 1928 года, и сделает все возможное, чтобы дальнейшая процедура была начата как можно скорее.
Все его коллеги по Лиге, в том числе и представитель СССР, возглавляемые Саймоном и Лавалем, заявили, что раз это так, то Совету нечего обсуждать и что этот вопрос следует внести в повестку дня следующей очередной сессии, которую планировали открыть пять недель спустя. Эфиопии пришлось довольствоваться этими жалкими крохами сочувствия. События следующих недель только расширили пропасть между заявлениями великих держав Лиги, в список которых входила тройка из «фронта Стрезы», и молчаливо примкнувшая к ним СССР, в отношении европейского кризиса и их действиями в отношении кризиса в Африке.
Для сохранения позиции Италии по вооружению Германии «вожди» Лиги прилагали все усилия, чтобы избежать применения Устава Лиги к итало-эфиопскому конфликту. Италия перебрасывала свои войска, боеприпасы и дорожных рабочих в итальянскую Восточную Африку, итальянский вице-министр колоний грозно объявил в Сенате, что Италия должна раз и навсегда урегулировать свои отношения с Эфиопией, а Лига, управляемая Лавалем и Саймоном, продолжала действовать так, будто бы Устав Лиги можно было нарушить в Африке против Эфиопии, но сохранить его применимость в Европе для укрощения нацистской Германии.
Никаких серьезных предупреждений Муссолини сделано не было, и он был убежден, что осуществление его колониальных амбиций не встретит реального сопротивления со стороны Лиги. На очередном заседании 20 мая 1935 года Совет Лиги получил новые жалобы из Аддис-Абебы. Император выразил протест против обвинений итальянской прессы в том, что он мобилизовал свои войска и планирует напасть на итальянские колонии. Император умолял Совет ускорить арбитражное разбирательство и положить конец военным приготовлениям Италии. Из этих двух просьб вторая был намного важнее. Но, столкнувшись с совершенно непримиримой позицией Италии, Совет выбрал разбирательство.
Итальянцы до сих пор отказывались согласиться с учреждением арбитражной комиссии на том основании, что Эфиопия от себя выдвинула кандидатуры француза и американца, в то время как Италия выдвинули двух итальянцев, и Рим настаивал на том, чтобы кандидаты от Эфиопии были эфиопскими подданными. После четырех дней упорных переговоров британцу Идену, сменившему Саймона, и французу Лавалю удалось преодолеть это препятствие. Они также заручились согласием Италии на график работы, который, как они надеялись, может предотвратить дальнейшие препятствия процедуре арбитража. Если к 25 июля 1935 года четверка арбитров не придет к соглашению ни по существу спора, ни по назначению пятого арбитра, Совет должен будет провести новое заседание для рассмотрения вопроса. Точно так же следовало провести новое собрание, если вся процедура арбитража и примирения не была бы завершена к 25 августа 1935 года. Таким образом, только тогда Италия соглашалась за столом Совета Лиги следовать процедуре урегулирования, изложенной в ее Договоре о дружбе с Эфиопией.