Бланка, ты пойдёшь завтра в школу вместе с Астрид? спросила мама, убирая со стола.
Вот ещё, буркнула я. Я пойду с Марьям. Как всегда.
Вечером я достала дневник, который мне подарила бабушка. Она уверяет, что полезно выговориться время от времени на бумаге и что потом, спустя годы, интересно будет всё это читать.
Мне не очень-то хотелось снова увидеть фрёкен Гину, уж больно она занудная, это я и записала. А потом ещё добавила, что жду не дождусь встречи с Марьям. И с Гудисом.
Глава 2
Марьям жила наискосок за лугом совсем рядом со школой. Когда я зашла за ней и позвонила в звонок, за дверью раздался собачий лай. Это был Гудис.
Открыл папа Марьям. Он что-то пробормотал и даже «привет» толком не сказал, хотя мы давно не виделись. На самом деле он очень странный похлеще нашего Юлле. Зато Гудис был рад мне, принялся прыгать вокруг и вилял хвостом как сумасшедший. Он был такой же милый, как прежде, хоть и подрос и уже не выглядел щенком.
Марьям, ты готова?! крикнул папа, пыхтя своей вечной сигарой.
Я терпеть не могу табачный дым, так что попятилась от входной двери, чтобы увернуться от облака сигарного дыма. Гудис потрусил за мной, и я почесала его под подбородком, он это любит. А папа остался стоять, смотрел на меня и сосал свою сигару.
МАРЬЯМ! вдруг гаркнул он во всё горло. Это прозвучало словно залп из пушки, но, по крайней мере, заставило Марьям спуститься.
Я обалдела, когда она появилась. Она так себя разукрасила, что я едва её узнала. Моя подруга стала похожа на куклу-манекен для макияжа с золотыми тенями и толстым слоем блеска для губ. Брови нарисованы чёрными дугами, а ресницы такие тяжёлые от туши, что слипались, образуя большие комки.
Ой, выдавила я.
Привет, кивнула Марьям.
Я хотела подойти и обнять её, как прежде, но она поспешно нагнулась и затолкала Гудиса в дом.
Мы немного опаздывали, и я прибавила шагу, но Марьям не могла идти быстро. На ней были узкие белые джинсы и золотые босоножки на высоченных каблуках, и ей приходилось семенить. А я была в джинсовой куртке и новеньких баскетбольных кедах, которые папа привёз из Америки, так что мы совсем друг на друга не были похожи.
Что ты делала на каникулах? спросила я, чтобы начать разговор.
Мы были на Ривьере, ответила Марьям. У нас был собственный бассейн. А ты?
Мы были за городом, сказала я.
Всё лето?
Да. Это было суперски.
Ну-ну. Окей.
Больше она ничего не сказала. Она еле ковыляла на своих каблучищах, так что не сводила глаз с асфальта. Я тоже не знала, о чём ещё говорить.
Гудис так вырос, сказала я, помолчав немного.
Хм, буркнула Марьям.
В этой четверти мне не надо будет оставаться на продлёнку, добавила я.
Знаю, ответила Марьям. Ты с ней разделалась в прошлом году.
Я украдкой на неё посмотрела, но она глядела прямо вперёд, словно меня и не было вовсе.
Это была не прежняя хихикающая болтушка. От косметики рот и глаза у Марьям казались огромными. Вообще-то она выглядела вполне мило, только я её не узнавала. Это была какая-то другая, взрослая, Марьям.
Как ты классно накрасилась, попробовала я ещё разок завязать разговор.
Тогда она посмотрела на меня и улыбнулась.
Одна девица на ютубе даёт отличные советы по макияжу. Я её часто смотрю, сказала она.
Окей. Покажешь как-нибудь?
Не думала, что ты этим интересуешься. Тебе бы всё книжки читать да зубрить названия столиц разных стран.
Я не знала, что ответить. Я и правда не так часто смотрела ролики про макияж, как Марьям. Когда она запускала третье или четвёртое видео подряд, я обычно брала книгу или включала своё географическое приложение, из которого, например, узнала, что Луанда находится в Анголе, а Уагадугу в Буркина-Фасо.
А Марьям так до сих пор и не выучила ни одной столицы, хоть я ей много раз показывала приложение. Она даже не способна запомнить, что столица Монголии Улан-Батор, хотя это такое смешное название, ещё смешнее, чем Уагадугу.
Но зато Марьям показывала мне кучу всяких клипов.
Что-то случилось? спросила я, когда мы подошли к школе, а Марьям по-прежнему молчала и была какая-то странная.
Нет. Ничего.
Если хочешь, заходи ко мне домой после уроков, когда бабушка приедет, пригласила я.
Марьям сверкнула на меня взглядом, будто сомневалась, как ответить.
Не знаю, получится ли. Я договорилась с Элли, что мы с ней вместе будем ходить на продлёнку.
Только она это сказала, как на школьном дворе появилась Элли. Я прямо обалдела: с ней произошла та же перемена, что и с Марьям.
Она, покачиваясь, скользила в лиловой блестящей майке и узких белых джинсах. На ногах у неё были серебряные босоножки на высоких каблуках.
Элли заметила Марьям и радостно ей махнула. Зелёные тени и розовая помада Элли блестели на солнце.
Марьям! Наконец-то! завопила она и направилась к нам.
Элли! крикнула Марьям восхищённо. Иди скорей! Обнимемся!
Они бросились друг дружке в объятия и принялись кружить по школьному двору круг, ещё круг и ещё. Они громко смеялись и болтали, точь-в-точь как Бланка и Натали, меня тогда так и подмывало сказать им: «Успокойтесь и ведите себя прилично». Я словно окаменела стояла и глаз не могла оторвать. Марьям и Элли принялись поправлять друг другу причёски, я слышала, как они сравнивают свою одежду, их хихиканье разносилось на весь двор. Мне всё больше становилось не по себе.
Прозвенел звонок, а они всё ещё стояли и щебетали. Наконец Марьям, вдруг вспомнив про меня, повернулась и взяла за руку:
Знаешь, не обижайся, но мы больше не будем вместе ходить в школу.
Почему?
Я теперь буду с Элли ходить. А втроём не получится.
Но я же всё равно хожу мимо, пролепетала я, ничего не понимая. А Элли живёт на другой стороне от школы.
Теперь всё будет иначе, отрезала Марьям и потянула Элли к дверям школы.
Глава 3
Не так-то просто устроить себе по-настоящему приятный час размышлений, когда твоя лучшая подруга вдруг больше не хочет с тобой дружить. Как я ни старалась, в голову лезли одни грустные мысли.
И не важно, что у меня такая замечательная комната, а письменный стол большой и в меру замусоренный и что я могу слушать Мириам Брайан так громко, что стёкла в окнах дребезжат. Я просто лежала на полу с тяжёлым камнем на сердце и думала: «Ну почему, почему, почему?»
Привет, Астрид! Это папа просунул голову в дверь. Как дела в школе? Почему ты на полу?
Я не могла ему ответить. Казалось, что тело моё всё из расплавленного олова.
Первый школьный день был каким-то нереальным. Марьям словно приклеилась к Элли, а мне за весь день ни словечка. В столовой они вместе с Рафаэлем и Яннисом уселись подальше, а мне пришлось обедать с Вибеке, и она без умолку болтала про шетлендского пони, на котором каталась всё лето.
Стоило мне посмотреть на Марьям, она тут же отворачивалась и принималась вместе с Элли хохотать.
Тебе грустно? спросил папа.
Я кивнула.
Что стряслось?
Марьям больше не хочет ходить со мной в школу. Она теперь дружит с Элли.
Ясно, сказал папа. А втроём дружить вы не можете?
Конечно нет.
Я расплакалась. Не прошло и десяти секунд, как Бланка, у которой слух как у слона, заглянула в комнату.
Почему Астрид плачет?
Марьям не хочет больше ходить с ней в школу, объяснил папа.
Марьям? Я её видела сегодня. Ну она и размалевала себя!
Это у неё такой новый стиль, всхлипнула я.
Тоже мне стиль! Да наплюй ты на неё!
Может быть, это не так просто, сказал папа.
Они сели на пол рядом со мной. Папа был похож на печального пса. Он жевал снюс и похлопывал меня по руке. А потом пора было готовить ужин.
Мы втроём спустились в кухню. Бланка помогала с картофельной запеканкой, а я нарезала помидоры. Но, когда мама пришла домой и мы сели за стол, я была совсем не голодная.
О нет, Астрид, неужели в твоём классе теперь начнутся интриги! огорчилась мама, когда узнала, что случилось.