Просто пиры у меня в печенках. И в печени.
– Но как же без пира? – спросила она с наигранным удивлением. – Вы наверняка снова исчезнете слишком быстро. Кстати, как вы это делаете?
– Для вас никогда не слишком, – сказал я галантно, – вы уже сейчас посылаете меня ко всем чертям. Но я в самом деле намерен отправиться в
Геннегау немедля. Ухватить леди Дженнифер в седло и умчаться…
На ее лице пронеслась целая гамма чувств, от облегчения, что и меня не будет, и Дженнифер исчезнет, сразу два подарка, и до отчетливо
проступившей гримаски вины, что тоже мне понятно, не совсем же чудовище, хотя вообще-то каждая женщина еще тот монстр, что там в лесу –
даже в аду таких поискать, а уж если красивая, то и вовсе…
– Не получится, – заявила она и улыбнулась мне лучезарно. – Леди Дженнифер вернется только к вечеру… она как раз отбыла перед вашим
возвращением, как всегда весьма странным.
– Как жаль…
– Если хотите взять Дженнифер с собой, вам придется…
– Да, – согласился я, – мне многое придется. Я уже привык, что делаю не то, что хочу, а что приходится. Хорошо, леди Элинор…
Она улыбнулась, не сводя с меня не по-женски умного взгляда:
– Когда вот так произносите, у меня впечатление, что вот-вот ударите.
Я тоже улыбнулся, галантно и светски:
– Что вы, леди Элинор! Мы, как мне кажется, достаточно обменялись ударами. Теперь вам пора броситься мне на шею…
Сказал и прикусил язык, шуточка рискованная, леди Элинор, несмотря на ее непонятный возраст и то, что жена герцога, выглядит юной женщиной,
эффектной, яркой и зовущей, ровесницей Дженнифер. Только по ее уверенности и властности можно догадаться, что знает и умеет больше, чем
входящая во взрослую жизнь дурочка.
Она улыбнулась и опустила ресницы, то ли соглашаясь броситься на шею, то ли показывая, что приняла шутку как комплимент, всем мужчинам
хочется, чтобы им бросались на шею.
– Жду вас в зале? – спросила она.
– Теперь у вас там приемная?
– Я не майордом, – ответила она, – и не герцог…
– Герцогиня!
– Это всего лишь жена герцога, – пояснила она и посмотрела прямо в глаза, я должен увидеть, что нет у нее никаких амбиций, что счастлива и
не будет мутить воду. – У меня огород и сад, а к цветам и грядкам я хожу сама…
– А еще вещи из раскопок, – добавил я тем же елейным голоском. – Ох, леди Элинор…
Она грустно усмехнулась:
– К ним я тоже хожу в подвал…
– Разве? – спросил я. – Вы не все еще перетаскали в свои покои? Леди Элинор, если честно, я хоть временами злюсь на вас, но уже давно нет
желания прибить. Более того, поверите или нет, восхищаюсь вами. И рад за герцога.
Она пустила вдоль тела гибкую чувственную волну:
– Правда?
Я потряс головой:
– Фигура у вас потрясающая, вы самая красивая из женщин, но вы проводите все свободное время не перед зеркалом, любуясь своей красотой и
великолепием, а…. чем занимаетесь?
Она натянуто улыбнулась:
– Вам это неинтересно, сэр Ричард.
Я поклонился:
– Великолепно. Только что сказали, что вы всего лишь жена герцога без всяких амбиций, и тут же щелкнули по носу… вон уже кровь идет, указав
мне мое место на тряпочке. Нет-нет, никаких обид, мы же с вами выше такой ерунды?
Она улыбнулась одними глазами:
– Что-нибудь предпочитаете на обед особенное?
– Если нельзя вас на блюде, – сказал я, – то предпочел бы что-нибудь не менее лакомое.