Пришло раннее утро нового дня. Плавание по Каспийскому морю продолжалось так же, как раньше, совершенно спокойно. Яков недавно проснулся. Привёл себя в полный порядок и быстро позавтракал с четырьмя офицерами. Подкрепившись, он сел на свёрнутую «в подушку» шинель и стал смотреть на лениво идущие низкие волны.
Во время отплытия судна, двое солдат поднялись на крышу надстройки их теплохода. Регулярно сменяясь, дежурные были там постоянно. Они осматривали весь небосвод в старый армейский бинокль.
Всё было тихо до настоящего времени. Яков решил, что фронт ещё далеко. Немецкие асы сюда прилетали лишь время от времени. Скорее всего, корабль, без проблем доберётся до Астрахани. Ну, а потом, будет значительно хуже.
Именно в этот момент, всё вокруг изменилось. На краю горизонта появились тёмные точки. Солдаты заметили их, дёрнули за тонкую проволоку и подали сигнал в капитанскую рубку.
Тут же раздался гудок теплохода. Включились все репродукторы, что висели на судне. Над морем разнёсся взволнованный голос молодого матроса: Боевая тревога! Слева по курсу самолёты фашистов!
Из корабельного трюма выскочило отделение красноармейцев с винтовками «Мосина». Бойцы посмотрели в разные стороны и заметили в небе три силуэта, летящие с запада. По команде сержанта, все взяли оружие наизготовку. Они передёрнули затворы оружия и стали выцеливать ближний бомбардировщик.
Едва тот приблизился на две сотни метров, бойцы одновременно открыли пальбу. Видно, надеялись, если не убить одного из пилотов, так хоть чем-нибудь повредить грозной машине.
Тем временем, наблюдатель отвёл от глаз тяжёлый бинокль, висевший у него на груди. Оба стрелка подошли к установке, стоявшей на корабельной надстройке, и принялись её разворачивать в сторону летящих врагов.
Четыре пулемёта «Максим» размещались на грубо сваренной металлической раме. Впереди к ней крепились объёмные кожухи с длинными патронными лентами. Каждая полоса из брезента вмещала пять сотен зарядов.
Концы этих лент были заправлены в приёмные щели пулемётных затворов. Вся эта конструкция крепилась к прочной треноге, доходящей бойцу до середины груди.
Внизу, возле турели лежали запасные контейнеры с боеприпасами. Второй номер расчёта присел рядом с ними и стал открывать короба один за другим. Стрелок взялся за ручки, навёл пулемёт на первый бомбардировщик и потянул на себя, тягу спускового устройства.
Четыре ствола загрохотали все разом. В утренний воздух рванулось великое множество пуль. Следы белых трассеров ушли в синее небо, но они пролетели в сорока с лишним метрах от самолёта. Вторая очередь тоже не принесла результата.
Офицеры-зенитчики переглянулись и, не сговариваясь, метнулись к стене капитанской надстройки. Яков вдруг оказался чуть ближе к узенькой лесенке, ведущей на крышу.
Он ловко взобрался наверх. Подбежал к молодому сержанту, ведущему бестолковый огонь, и приказал отойти ему в сторону. Пулемётчики удивлённо посмотрели на парня. Они сразу заметили алые кубики в чёрных артиллерийских петлицах, и не осмелились спорить с молодым командиром.
Яков занял место первого номера. Встал под подплечники небольшой установки и посмотрел на ведущий бомбардировщик. В воздухе двигался отлично знакомый зенитчику, двухмоторный «Junkers 88». Парень его часто видел на фотографиях, висевших в бакинском училище.
Это был самый универсальный и самый массовый самолёт фашистских люфтваффе. Он мог нести на себе две с лишним тонны всяческих бомб или же несколько крупных торпед.
Немного отстав от сокурсника, Алесь подошёл к нему сбоку. Бросил взгляд на круглую рамку прицела и поправил сбившееся при сварке кольцо, изготовленное из простой ржавой проволоки.
Проверяя лёгкость хода стволов, Яков повёл ими вверх-вниз и справа налево. Поймал в перекрестье фашистского аса. Набрал полную грудь прохладного воздуха и открыл ураганный огонь.
Зенитчик заметил, что первая очередь пролетела мимо стервятника. Он тут же сделал небольшую поправку, что предложил стоящий рядом приятель, и снова нажал на железную тягу. В этот раз, десяток бронебойных цилиндриков смачно вошли в длинное крыло самолёта.
По дюралевой плоскости прошлась короткая очередь пуль. Ощутив дрожь от ударов, немецкий пилот повернул голову, и посмотрел на повреждённый врагом фюзеляж. Он с испугом заметил, что правый двигатель бомбардировщика начал чихать и дымить.
Лётчик решил, следует без промедления выйти из боя. Он резко подал штурвал в левую сторону и направил машину на север, к ближайшему берегу. Иначе спустишься на парашюте на воду и даже на резиновой шлюпке не доберёшься до суши. До неё больше ста километров.
Стараясь облегчить самолёт, лётчик откинул чёрную крышку, размещённую в верхней части гашетки. Ни секунды немедля, он сильно вдавил большую красную кнопку.
Широкие люки тотчас распахнулись. Смертоносные бомбы градом посыпались в море. К счастью советских людей, они все упали в стороне от судов. К небу поднялись султаны разрывов, которые не причинили вреда.
Следя за уходящим фашистом, Яков продолжил стрелять в дымящийся хвост самолёта. Секунд через десять, немецкий стервятник был уже далеко. Парень так и не понял, попал в него снова или же нет?
Яков стрелял в головную машину. Остальные бомбардировщики заметили это и изменили маршрут. Они приняли вправо и напали на два корабля, идущие за большим теплоходом.
Оказалось, что стоявшие там, пулемётчики подготовлены значительно хуже, чем выпускники знаменитой «БУЗы». Поэтому они все промахнулись.
Фашисты подлетели вплотную к судам и сбросили по несколько бомб. Две из них всё же нашли свою цель. Они врезались в середину той баржи, что шла третьей в строю.
Раздались громкие взрывы. В воздух взметнулся столб красного пламени и чёрного дыма. В разные стороны полетели обломки фальшборта и куски ржавой палубы. Среди них промелькнули фигурки людей. Кто-то был ещё жив и беспомощно дёргался в воздухе, как марионетка на ниточках
Внутри несчастного судна, что-то оглушительно грохнуло. Корабль разломился на две почти равные части. Передняя часть сухогруза подняла нос к синему небу и быстро ушла в зеленоватую воду. Корма продержалась на зыбкой поверхности ещё минут пять или шесть. Потом, и она затонула.
Каким-то неведомым чудом, моряки со второй и четвёртой посудины успели всё сделать, как нужно. Они перебили все тросы, что связывали их караван в единое целое. Иначе, обломки разорванной баржи утянули бы всех за собою на дно.
Не успели матросы облегчённо вздохнуть, как самолёты вернулись назад. Фашисты снова напали на застывшие в море плавсредства. Теперь они приближались с востока, со стороны взошедшего солнца.
Один из пилотов решил, что стоит напасть на большой теплоход. Ведь эта добыча намного крупней и значительней баржи. Фриц ринулся к ней. Возле его самолёта появились следы частых трассеров. Несмотря на лучи, бьющие прямо в глаза, Яков стрелял очень неплохо.
Фашист нерешился подойти ещё ближе и отвернул в левую сторону. Сброшенные стервятником бомбы упали, не долетая до цели. Второй вражеский ас оказался более точным.
Его боевые снаряды угодили в четвёртое судно. Взрывы разворотили корму, но к счастью всех пассажиров, баржа не потеряла плавучесть. Пожар на ней тоже не смог разгореться. Матросы быстро управились с ним.
Тем временем, все пулемётчики приноровились к стрельбе из счетверённых «Максимов». Множество пуль, стало свистеть рядом с машинами фрицев. Это заставило лётчиков изрядно понервничать.