Вам нет нужды извиняться передо мной. Я всего лишь привлеченный эксперт. Я вообще не очень-то понимаю, что я делаю здесь на данном этапе. Это не похоже на мои обычные дела. Встаньте здесь, рядом со мной. Я хочу выяснить, за какими из этих окон находятся квартиры, а за какими офисы.
Хм пробормотал Барда. Может быть, нам стоило бы подождать до утра для такого рода
Нет, возразила Конни. А теперь посмотрите по сторонам и сообщите мне, какую долю тут составят те окна, на которых жильцы раздвинут шторы.
Простите, но что именно вы собираетесь сде
Полночный воздух разорвал истошный вопль Конни, проникший сквозь самое надежное двойное остекление и сквозь самые плотные шторы.
Раз, два, три, четыре Поехали, пробормотала Конни, когда в окно выглянул первый наблюдатель.
Затем во многих квартирах начали зажигать свет, открывать окна.
Кто-нибудь позвонит в полицию, тихо заметил Барда.
Вот и хорошо. Я хочу точно знать, сколько времени должно пройти, чтобы последовала реакция, если здесь что-то происходит.
Открылась дверь, и на тротуар вышел мужчина в халате из шотландки. Конни не смогла сдержать улыбку.
Вам нужна помощь? Этот малый к вам пристает?
Спасибо за то, что вы решили помочь. Но он полицейский, так что нет, все хорошо.
Что ж, в таком случае вы разбудили всех, кто здесь живет, не имея для этого никаких причин. Может, вы потрудитесь объясниться?
Мужчина излучал ту уверенность в себе, которая бывает свойственна только по-настоящему богатым людям, и говорил громким голосом, призванным продемонстрировать превосходство.
Конни рассеянно взъерошила пальцами волосы, затем сунула руки в карманы и подошла к мужчине поближе:
Вы были дома вечером двадцатого августа между девятью и девятью тридцатью? спросила она, пропустив его требование объясниться мимо ушей.
Думаю, да. Я редко куда-то хожу по вечерам, но, по-моему, ваш вопрос вряд ли уместен.
В тот вечер вы не слышали криков? Не было ли чего-то такого, что заставило вас посмотреть в окно или встревожиться? Возможно, на следующий день ваши соседи рассказывали вам о каких-то происшествиях?
Нет, ничего такого. По большей части на нашей площади не шумно, тем более по вечерам, когда много машин покидает город. Мужчина резко затянул пояс своего халата и пригладил волосы. Мне надо идти. И он обвел взглядом соседние окна, во многих из которых теперь виднелись лица, выражающие любопытство.
Разумеется, ответила Конни. Спасибо за помощь.
Барда смотрел на нее во все глаза в то время, когда мужчина, высоко держа голову, прошествовал обратно в свой дом. Конни улыбнулась, глядя ему вслед. Ничего себе халат!
У вас тоже есть такой? спросила она Барду, чуть приподняв уголки рта.
Э-э думаю, да. Могу ли я спросить
Можете, перебила его Конни. Но, пожалуйста, перестаньте спрашивать у меня разрешения что-то спросить, просто спрашивайте сразу. Так мы теряем время. Не буду же я говорить вам «нет».
У Барды зазвонил телефон.
Да, сказал он. Нет, не надо никого присылать. Мы находимся как раз на месте. Нет, никаких происшествий. Лады.
Лады? Конни рассмеялась. Ничего себе, можно подумать, что я снимаюсь в «Аббатстве Даунтон». В какой школе вы учились? В Итоне?
Даже при здешнем скудном освещении было видно, что щеки Барды залила краска.
Ого, вы и в самом деле учились в этой школе! воскликнула Конни. Надо же, а я думала, что Итон предназначен исключительно для особ королевской крови.
Это всего лишь распространенный миф, пробормотал Барда. Здесь за нами наверняка все еще наблюдают, так что нам, вероятно, лучше переместиться подальше от любопытных глаз.
Вероятно, согласилась Конни, стараясь имитировать британский акцент и глядя на смотрящих в окна зевак. Элспит не похитили отсюда против ее желания. Она поехала добровольно. Это престижный жилой район, где жители реагируют на шум, так что шумят здесь нечасто. Если ты завопишь в Нью-Йорке, люди просто-напросто сделают звук на своих телевизорах погромче. А здесь жители готовы активно реагировать на происходящее. Сколько пар глаз воззрилось на нас? Двадцать? Или даже тридцать? В девять тридцать вечера кто-нибудь непременно выглянул бы в окно, к тому же Элспит наверняка бы кричала куда громче и дольше, чем я, если бы ее кто-то похищал.
И все же она пропала, заметил Барда.
Конни сложила руки на груди и прислонилась к фонарному столбу, обратив лицо к звездам:
Люди пропадают каждый день. Кто-то не выдерживает стресса на работе, кто-то узнает, что у него неизлечимая болезнь. Кто-то смотрит на себя в зеркало и вдруг решает, что он ненавидит себя. Я могла бы назвать вам тысячу причин. Пусть мне пока не известно, почему пропала Элспит, но я могу с уверенностью сказать, что никто не принуждал ее сесть в машину против ее воли.
Это потому, что она не кричала? спросил Барда. К ее горлу могли приставить нож, к ее спине могли приставить пистолет. Молчание это необязательно знак согласия.
Верно, согласилась Конни. Но современные СМИ научили нас кое-чему и изменили наше поведение. Женщины в наши дни очень хорошо понимают, что, сев в машину к тому, кто на тебя напал, ты окончательно утрачиваешь контроль. После этого он, скорее всего, тебя изнасилует, а возможно, и убьет. И большинство женщин скорее рискнут получить удар ножом или пулю, чем сядут в машину, ведь они осознают, что, вероятнее всего, эта поездка станет для них последней.
А что, если похититель угрожал ее детям? Это совсем не трудно достаточно назвать их имена, сказать, сколько им лет, какой у них домашний адрес и, возможно, в какой школе они учатся. Какая мать не уступила бы похитителю, чтобы защитить своих отпрысков?
Отпрысков?
Детей, сказал Барда.
Я знаю, что значит это слово. Просто оно звучит как-то старомодно. Но я согласна, это куда более эффективный способ заставить женщину подчиниться. В таком случае похититель, по-видимому, уже следил за Элспит в течение какого-то времени. Если бы на ее месте была я, я бы постаралась оставить след уронила бы сумочку, часы или кольцо, споткнулась бы, чтобы расшибить колено и оставить на земле капли крови. Все что угодно, чтобы показать, что я была здесь, а теперь меня похитили и мне грозит опасность. Полагаю, этот район был обследован криминалистами?
Насколько мне известно, да. Ничего не нашли, ответил Барда. А какую версию предложили бы вы?
Я считаю, что для ловли мух лучше использовать не уксус, а мед. Зачем угрожать женщине и пугать ее, если можно представить дело так, что она поверит в вашу респектабельность? Липовое удостоверение личности раздобыть нетрудно, так что можно притвориться полицейским. И сказать жертве, например, что произошел несчастный случай и ей надо проехать на место происшествия. Вывезти ее из города и завезти в какой-нибудь глухой тупик. А дальше все уже просто.
Машину так и не нашли, заметил Барда.
Пока. Скажите мне вот что чем мы вообще тут занимаемся?
Барда улыбнулся и пожал плечами:
Тем, чем полиция занимается всегда.
Я психолог-криминалист. Я помогаю составлять профили серийных убийц. Однако меня привлекли к работе над этим делом и платят мне из денег налогоплательщиков. А вас выдернули из Лондона.
Местный эдинбургский отдел особо важных расследований зашивается. Одни его сотрудники откомандированы на работу с Интерполом, другие болеют. Им нужна была помощь. Так что здесь нет никаких тайн.
Вот только это не убийство. Это исчезновение без признаков преступного умысла или борьбы. Бросьте, вы знаете больше, чем говорите. Выкладывайте.
Как вы узнали?
Вы пожали плечами. А пожатие плеч это наигрыш, это редко бывает непроизвольным в отличие, например, от округлившихся глаз, когда вы поражены. Вы пытались изобразить безразличие и уйти от ответа. Это и выдало вас.