Березы да дубы, перемежавшиеся с соснами, все больше уступали место елкам. Их темная зелень, отдававшая то в черноту, то в синь, покрывала склоны сопок, как тень. А тут и солнышко стало пригревать, и началась парилка. Шли чуть ли не до полудня, пока Еремей Потапыч не вывел своих спутников к потемневшему от времени срубу с толстой земляной крышей, поросшей мхом.
Отворив дверь, подвешенную на кожаных петлях, Уваров ввалился внутрь, и рухнул на тяжёлую лавку. Ф-фу-у
А Горе хоть бы что!
Живо запалив огонь в печурке, Ерёма поставил греться воду в котелке, сыскав и припасы, которые Юнгани прятал не от людей, а от зверья крупу, соль, да полоски вяленого мяса, крепости деревянной, ещё и пованивавшие.
Эт-ничего, бодро тараторил Ерёма, вона лучок дикий, запашок перебьет!
Антон сидел, привалившись к стене, да переживал: надо было встать и идти, а ему дико не хотелось даже шевелиться. Вскоре он нашёл хороший способ «отсидеться», и не чувствовать за собою вины. Вытащив свой поршневой пневмопистолет, он разобрал его, и принялся чистить.
Протянул тряпицу через ствол, протер все тщательно, капнул масла на механизм, с клацаньем вставил обратно обойму с продолговатыми, заостренными пульками, присобачил баллончик высокого давления из армаферрита.
Паратов поглядел на него и стал ухаживать за трофейной винтовкой.
Сунув пистолет в кобуру, Уваров вздохнул. Посидел, и будя.
Закряхтев, он поднялся, и, согнувшись почти пополам, выбрался в низкую дверь.
А ты А вы куда? встрепенулась Марина.
А мы, улыбнулся Антон, пройдёмся по тропе, поищем, где там урочище заветное, что так китаёз влечёт.
А мне можно?
Можно, мягко сказал Уваров. Ерёма, дай Марине револьвер.
Пожал-те!
Закрепимся в урочище Кимонко, «сомам» я указал, куда «плыть». Только учтите: если китаезы решат пострелять, то начнут отсюда. Боя не принимать, отступайте к урочищу.
Есть! молодцевато ответил Паратов.
Коротко бросив: «Бдите тут», Антон пошагал по набитой тропе. Рядом с ним шуршала платьем Облонская, и это было приятно.
Не сдержавшись, Уваров оглянулся. Марина шла, опустив очи долу, но, уловив его взгляд, посмотрела ему в глаза и как-то очень хорошо улыбнулась. Робко, неуверенно, с надеждой, верой
Ага, сейчас договоришься, довыдумываешь
Антон протянул руку, и девушка вложила в неё свою узкую ладошку. Уваров сбавил шаг чувство долга уступало место иным душевным наваждениям. И сил прибавилось, и хотения жить так бы и топал, покуда хватит суши.
А тропа под ногами вилась, вилась, да и вывела обоих к урочищу Кимонко невысокому кольцевому валу. Это был кратер.
Невесть когда поперек него прошёл разлом, да так, что южная половинка вала сместилась ниже северной, а между ними протекла речка. Вода быстренько смыла и унесла осадочные породы, но вот тяжеленное метеоритное вещество даже с места не стронула.
Антон увидал округлые оплавленные глыбы их трещиноватую поверхность словно синий глянец покрывал. Было тех «небесных камней» совсем немного, они бы и половину грузовика не заняли.
На пробу Уваров поднял одну из каменюк, и тут же выронил она весила, как гиря.
Ничего себе пробормотал он, выпрямляясь.
Отряхивая руки, граф заговорил:
Марина, это то самое вещество, что нашли у «несуна»
И смолк девушка стояла совсем рядом. Она потянулась к нему губами, опуская вздрагивавшие ресницы. Антон ответил на поцелуй.
Ты самая замечательная, негромко заговорил он, красавица и умница
Не обманывай Я как та дурочка из переулочка Больше всего на свете я хочу поумнеть, но у меня это не получается
Не надо обзывать Мариночку, мягко сказал граф. Ты слишком молода, чтобы накопить опыт, вот и всё. Уверяю тебя, ни одна истинная дура не признает, что она глупа. Эх, видела бы ты меня в твоём возрасте! Вот кто был полнейшим балбесом! Столько всего напортачил, дурака кусок
Ну, ты хоть кусок улыбнулась девушка.
Уваров сначала увидал неожиданный блеск на дальнем склоне, и моментально схватил Марину, опрокидывая в траву.
Да как ты охнула она в полнейшем ошеломлении.
Антон быстро приставил палец к ее губам.
Ти-хо!
Но неизвестный вражина уже успел разглядеть две «мишени», и открыл стрельбу. Вот и ещё одна винтовка захлопала пули так и зудели, сбривая сухие злаки.
Уваров вытащил пистолет, тщательно прицелился, и выстрелил, снимая длинного как жердь манзу с его китайской поделкой.
Отползаем! Марина!
Я ползу!
Оказавшись рядом с девушкой, Антон тронул ее за локоть, и показал на пару валунов левее.
Укройся за ними, и держи под прицелом весь тот фланг! А я их отсюда прижучу!
Я поняла!
Вскоре с занятой Облонской позиции донеслись характерные хлопки. Китайцев Уваров насчитал с полдесятка, но это тех, кто был виден на фоне ельника, кто показывался на глаза. А сколько их ещё засело в лесу?
И тут китайцы пошли в атаку группами по двое, по трое они ринулись, ожесточенно стреляя, и вопя нечто воинственное.
Антон едва поспевал целиться, но в это время захлопали выстрелы с правого фланга, из-за наклонной скалы.
«Подкрепление!» обрадовался Уваров.
Словно доказывая его правоту, невидимый за «падающим» утёсом, прокричал Гора:
Барин, здеся мы!
Слышу! отозвался Антон.
Манзы, потеряв двоих убитыми, поспешно отступили, и Уваров воспользовался краткой передышкой, чтобы перезарядить пистолет. Эх, винтовочку бы сюда
Марина, как ты?
Живая!
Ерёма! Илья! Готовьтесь, скоро эти пойдут на штурм!
Завсегда, барин!
Однако добрых полчаса ничего не происходило, только из ельника постреливали время от времени. А потом Уваров уразумел причину промедления с атакой из-за высоких елей выплывал громадный китайский бомбовоз-биплан.
Серо-синий ребристый фюзеляж нес на себе несколько разлапистых иероглифов, намалеванных светло-зеленым.
Глухо выли моторы, вращая шесть пропеллеров.
О, черт послышалось справа. Антон Иваныч! Это «Летающий дракон», «Лун Фэй Синг»!
И что? крикнул Уваров в ответ. В этом месте я должен побледнеть?
Этот самолет закреплен за «чжань-шоу», «обезглавливающими»!24 Ребятки эти очень серьезные!
Ишь ты! донесся голос Еремея Потаповича. Мы тож не пальцем деланные!
«Лун Фэй Синг», нескладный и весьма неторопливый, величественно описал круг. Из крошечных дверец полезли, как мураши, осназовцы, валясь вниз и раскрывая куполки парашютов.
Вот только десанта нам и не хватало!
Стрельбы с бомбовоза не открывали, боясь задеть своих, но подкрепление вдохновило манз на атаку. Поперли все, и было их не менее десятка.
Четвёрка русских отстреливались до последнего, хотя предчувствие близкого поражения занимало все больше места в сознании. И это рождало боевую ярость.
Нескольким китаезам удалось вклиниться между «лёжками» Уварова и Паратова, поэтому Антон отступил на «девичью позицию».
Манз было двое, Потапыч подстрелил одного, но тут воздвигся третий, редкой для китайцев могутности. Он орудовал парой огромных чёрных пистолетов, и первой своей целью избрал Марину.
Девушка только-только оглянулась, оценила опасность, но шестой уже вскидывал свой пистоль.
С гортанным криком Уваров кинулся наперерез. Ранее он всегда насмехался над «героями», прикрывавшими собой кого-то, но сейчас мысли его были об ином отвлечь врагов от Марины.
Круглая китайская пуля пробила Антону грудь навылет, он рухнул наземь, и перевернулся, наблюдая будто вчуже, как Облонская жмёт на спусковой крючок. Шестого отбросило на шершавый бок скалы, и он сполз по ней, раскрашивая камень своей кровью.
А картинка в небесах стала быстро меняться, переходя в батальную сцену. Откуда ни возьмись, появились остроносые истребители с российскими розетками на крыльях.
Без шума, как призраки, загребая воздух пропеллерами, они набросились на «Летающего дракона», расстреливая чудовище в упор.