Владимир Зенонович зябко передернул плечами, поднимая лицо и представляя, как сейчас на щеки и лоб ложатся разноцветные отсветы витражей Господи, до чего ж несвоевременные мысли!
Он отер лицо ладонями, словно магометанин, совершавший намаз, и мрачно задумался. Китай Ох, уж этот Китай
Чертова Поднебесная! Политику Пекина можно озвучить через испанскую пословицу: «Пускай кислое вино, но свое!» Китайцы даже ходоков игнорировали, не взирая на то, обладали ли «попаданцы» опасными знаниями Сопределья, или являлись обычными обывателями всех «гостей с той стороны» равно высылали в лагеря, раскиданные по самым глухим уголкам Синьцзяна.
С Китаем у Ордена нет договоров, в эту закрытую империю не поставляется ни суперсталь, ни «супержижа» тамошние паровозы пыхтят на угле. Вот косоглазые и нашли лазейку С чего бы вдруг?
А что говорит наш почетный консул5 в Пекине? разлепил Голицын плотно сжатые губы. Сунь Си-тао, кажется?
Парциваль поежился.
Наш почетный консул замямлил он. Его выслали.
Что-о?!
Да, брат мой, вздохнул командор-консул, огорченно разводя руками. Этот «Сын Неба»,6 император Цзайфэн приказал Сунь Си-тао покинуть пределы империи в семьдесят два часа.
Немыслимо пробормотал Владимир Зенонович, зажмуриваясь.
Брат мой робко подал голос де Краон.
Выкладывай все, устало вздохнул Голицын.
Парциваль поерзал.
Как я уже докладывал, начал он официальным тоном, российские Приморье и Приамурье постоянно наводняются китайскими шпионами Нигде в России их не сыщешь, главное, разведка из-за Великой стены не показывается даже
Ты мне зубы-то не заговаривай, пробурчал Голицын, чувствуя, как портится настроение. Что ты мнешься, брат?
Парциваль решился.
Эти «шпиёны» сказал он, криво усмехаясь. В отрогах Сихотэ-Алиня они ищут обломок Большого астероида
Сенешаль-маршал помертвел. Если китайцам повезет, они смогут черпать астероидное вещество и выплавлять армаферрит Сотнями, тысячами пудов! С ума сойти
Воображению Владимира Зеноновича предстал миллион солдат Поднебесной, закованных в кирасы из суперстали, с дальнобойными паропушками и броневозами Крестообразные тени от сотен паротурбинных бомбардировщиков7 лягут на земли Сибири, Индии, Туркестана И грянет гром.
Бож-же мой проговорил он дребезжащим голосом.
Де Краон, словно чуя настроение Голицына, продолжил тихо и глухо, словно извиняясь за недобрую весть:
Брат мой, я уже отрядил верного человека разобраться на месте с этим делом срочным, важным и тайным.
Что за человек? спросил сенешаль-маршал, малость успокоясь.
Инженер-командор Корнелиус Грей, рыцарь 1-го класса. Умнейший специалист и опытнейший боец.
Где служил?
Отряд «Белые ангелы».8
Хм. Ну, это само по себе неплохая рекомендация пробурчал Голицын.
Именно, брат мой! с воодушевлением произнес Парциваль, и прижал к груди обе ладони. Поверь, мы делаем все, и даже больше, чтобы на Дальнем Востоке не затлела как это ходоки говаривают «горячая точка»! И Орден не один в этом своём стремлении! Лично я возлагаю большие надежды на русских Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии работает очень отчетливо, я бы сказал.
Я бы тоже, вздохнул Владимир Зенонович, грустно размышляя о том, что крепкого сна в эту ночь не предвидится. Тогда, быть может, крепкого вина?..
А давай-ка, брат мой, выпьем! бодро сказал Голицын.
С удовольствием! засуетился де Краон.
Наливай! махнул рукой сенешаль-маршал, вспоминая себя, послушника сорока годами моложе, любившего женщин, вино и ха-арошую компанию.
Сию минуту, брат мой!
Рубиновое вино плеснулось в бокал, сверкнув на свету кровяными каплями
БЛОК-СИТУАЦИЯ
1.Российская империя, Санкт-Петербург
Барин, пробился сквозь сон негромкий, но настойчивый голос ординарца, вставайте! Пора уж.
Уваров тяжко вздохнул, протёр глаза, и с горчайшим укором посмотрел на «будильника».
Ну, сегодня-то зачем, Ерема? Мне ж не на службу!
Порядок должон быть, ваше сиятельство, сказал Еремей Потапович назидательно, а то переспите еще, замаетесь.
Переспишь тут! пробурчал Антон Иванович, поднимаясь, да потягиваясь.
Вскорости граф уже умывался во дворе, обливаясь холодной водою по пояс, кряхтя, да ухая, а верный Ерёма держал большой белый кувшин.
Ух! выдохнул Уваров, с легким поклоном принимая полотенце, поданное Марией Спиридоновной, кухаркой в статусе домоправительницы. Хорошо!
И впрямь, утро занималось чудесное, истинно майское.
Птички щебетали, петух голосил, глухо поскрипывал ворот колодца. Буколика. Пастораль.
Усадьба графов Уваровых триста лет стояла близ Финского залива, на полдороги между Ревелем и Санкт-Петербургом.
Девки дворовые, да холопы, «под горшок» стриженные, давно уж вывелись, но сам дух «великолепного века» никуда не делся, витал между колонн.
Барин заговорил Еремей. Переезжаем, стало быть?
Антон принял у сердобольной Спиридоновны ломоть теплого хлеба, взял кружку с парным молоком. Откусил, отпил, и дал ответ с набитым ртом:
Переезжаем!
К манзам9 этим, косоглазым? насупился ординарец.
Уваров рассмеялся.
Ну тебя, подавлюсь еще Потапыч, честное слово, во Владивостоке не одни китайцы проживают, наших там куда больше!
Ишь ты их с сомнением протянул Еремей. Поглядим, мол.
Паровик починили?
В наилучшем виде, барин. Карлы всё, как есть, поправили.
Карлы? поднял бровь граф, немного удивляясь множественному числу.
Да с нашим Тумуром еще соседский Цэрэн крутился.
Ясненько Вели тогда, чтоб подавал. Раз уж не дал ты мне поспать, съезжу в Питер, попрощаюсь хоть.
Будьте благонадежны, барин, все устрою!
Тумур, всегда улыбавшийся карлик в синем халате с парой накладных карманов, покинул место водителя, шустро отворяя заднюю дверцу «Руссо-балта».
Спасибо, Тумур, сказал Уваров, оправляя на себе парадный китель, касаясь рукою то аксельбантов, то орденских планок, словно проверяя, на месте ли они. Я, пожалуй, займу переднее.
Как изволите, хозяин! еще шире улыбнулся карлик.
Паромобиль,10 блестевший хромом и лаком, выпущен был в стиле «разухабистых 90-х», когда в моду вошли большие и мощные машины, но Антону он нравился именно таким.
Поехали!
Тумур повернул ключ зажигания, и из-под капота донесся мощный вздох, тут же сменившийся приглушенным горловым рычанием. Полминуты спустя звук стих, и «Руссо-балт» тронулся совершенно бесшумно, словно под горку покатился.
Антон Иванович Уваров, следователь Шестой (Особой) Экспедиции III отделения СЕИВ канцелярии, штабс-капитан тридцати восьми лет от роду, был холост, а посему его непосредственное начальство в лице капитана лейб-гвардии Брюммера, заведовавшего Оперативным сектором, бессовестно использовало Антона Ивановича, раз за разом посылая его в служебные командировки.
Прошлый свой день рождения Уваров «отметил» в джунглях Лимпопо, на окраине Аксумского царства,11 где выслеживал ходоков, сбежавших с корабля, потерпевшего крушение, а новый 2014 год он встретил в гондоле дирижабля «Селигер», где-то над Средиземным морем, израненный и потерявший много крови.
Но Антон нисколько не обижался, и даже не думал расстраиваться ему нравилась такая жизнь.
Он повидал мир, проникая даже на земли Халифата. Он охотился на ходоков, этих растленных пришельцев из сопредельного пространства, подчас выкрадывая их у англичан из бомбейской тюрьмы, или выкупая у бухарского эмира, лишь бы доставить в Россию и передать Ордену.
Уваров относился к орденским магистрам, да консулам без особой приязни (да и кто их любил особо?), но уж лучше пусть они занимаются «нечистой силой» из Сопределья, чем британцы или арабы, ибо сколько смрадных, зловещих тайн скрывают ходоки, какой заряд безнравственности несут, уже одним своим соседством разлагая народ!