Владивостокская комтурия Ордена приняла груз, «убедительно попросив» строго засекретить все, что касается данной находки»14
Дочитав донесение, Уваров медленно и аккуратно сложил его, коротко велев:
На вокзал!
2. Российская империя, Приморская область, Тетюхе
Марине Облонской очень не повезло в жизни она родилась красавицей. В свои двадцать пять Марина выглядела настолько вызывающе и женственно, что ей приходилось прятаться под «безразмерными» свитерами, носить уродливые кофты, натягивать длинные, балахонистые юбки. Не помогало!
Да и куда денешь юный овал прехорошенького личика? Чадру носить прикажете?
Нет, Марина была не против женских прелестей сыскного агента15 Облонскую бесило, что мужчины, которым принадлежал мир, обращали внимание лишь на ее внешность, совершенно не замечая ума, не ценя способностей.
Всё в ней восставало против такого отношения, Марина жаждала признания своих заслуг, своего вклада в общее дело, а не восхищения, да ещё не самого платонического рода.
Вот тут-то и начинались терзания девушка корила себя за недостаток интеллекта и убогий набор знаний, завидуя мужчинам, от природы «быстрых разумом». Натурально, не все особи мужеска полу обладали умственными способностями, но не равняться же на тупиц и неучей!
Иногда, в минуту слабости, Облонская раскаивалась в том, что выбрала службу в Третьем отделении, прибежище мужчин и умных женщин. Ей бы в театре блистать, в кино сниматься!
Там красота была бы к месту. Вот только не интересна ей сцена. Зато в региональной канцелярии она готова дни и ночи просиживать.
Марина шмыгнула носом. Вот именно, что просиживать. Ума-то нет
Ты чего? спросил с заднего сиденья делопроизводитель Илья Паратов. Человек семейный и степенный, обожавший жену и детишек, к «сыскному агенту» он относился со снисхождением.
Простыла, наверное, пробурчала девушка.
Включи «печку».
Да отстань ты!
Облонская газанула, отчего к шелесту шин добавилось мерное сипение. «Руссо-балт», приписанный к региональной канцелярии, приближался к цели своего путешествия. За рулём, естественно, сидела Облонская. Хоть здесь она не ведомая
Паромобиль следовал новым шоссе, сокращавшим путь. Старая-то дорога вилась серпантинами, взбираясь на перевалы, а эта, открытая прошлой осенью, шла напрямую, перекидываясь высоченными мостами через распадки, пробиваясь сквозь сопки туннелями.
Миновав последний и самый высокий перевал Сандагоу, машина покатилась неширокой долиной, зажатой сопками, высокими, и ершистыми от зарослей ели.
Подъезжа-аем раззевался Илья.
А то я не вижу
Тетюхе вытягивался в одну улицу по левому берегу одноимённой речки, иногда расширяясь до двух, а то и до трех «городских артерий», хотя как раз на звание города не тянул это был обычный поселок, возникший в романтичные годы покорения «Дикого Востока».
Стараниями Юлия Бринера, купца 1-й гильдии, в глухой тайге возник рудник. Даже два рудника Верхний и Нижний. Первыми домами будущего Тетюхе стали каменные бараки для карликов, добывавших серебро, свинец и цинк. Богатую руду на подводах доставляли к морю, перегружая на пароходы.
На обживаемое место потянулись охотники, бродяги, торговцы, туземцы-гольды. Открывались трактиры и церковь.
Городовые пытались сладить с криминалом, а когда наведывались шайки хунхузов, бывало, что блюстители закона отстреливались плечом к плечу со вчерашними арестантами какие-никакие, а свои.
О тех весёлых временах снято множество фильмов-«истернов», один из которых «Великолепная семерка» прославил внука Бринера, тоже Юлия.
Оглядывая приземистые здания из темного кирпича, добротные «теремки», рубленные из брёвен, старинную деревянную церквушку, Марина подумала, что Тетюхе готовая декорация. Приходи, и снимай.
Посёлок словно выпал из течения лет, задержался между прошлым и вечностью. Вон, около пивнушки чокаются бокалами карлики в серых и синих халатах, лущат креветки, смеются, кланяются городовому. Тот, кивая в ответ, промокает лоб огромным платком жарко. Лавочник тут же суёт запотевший бокал. Полицейский и ему кивает благодарствуем, мол.
Тонко свистя и распуская белые «усы», Главную улицу пересёк крошечный чёрный паровозик, таща по узкоколейке вереницу вагонеток. А вон чернеет полукруглая штольня в склоне сопки, похожая на пещеру это Нижний рудник.
Лениво подымливает фабрика, задирая кирпичную трубу, сложенную восьмигранником. Пыхтит полупустой паробус его водитель величав и строг, как генерал на параде. Редкие прохожие не шагают, а выступают, совершенно никуда не торопясь. Глубинка!
Высокая наблюдательная башня полицейской части уже маячила над крышами, и Марина остановила «Руссо-балт», не доезжая до места пару кварталов.
«Светиться» не хочешь? сказал Паратов понятливо.
Облонская только плечами пожала. Выйдя из машины, она прихватила с собою куртку: с конца мая по июнь в Приморье часто шли дожди, а летом и не пахло муссон, однако. Обстоятельный Илья своего длиннополого пиджака и не снимал.
Оделась бы, проявил он заботу, холодно.
Марина только отмахнулась ее высокие ботинки со шнуровкой сохраняли ноги в тепле, а это главное.
Городская полиция расположилась на Центральной площади, в двухэтажном каменном строении, имевшем тяготение к модерну. Неподалеку, выходя фасадами на площадь, выстроились основные конторы Тетюхе.
Кирпичное здание с высокими стрельчатыми окнами заняла почта с заднего двора доносились сдержанный гул и шипение станции подкачки; связки пневмопроводов разбегались в стороны, удерживаемые ажурными решетчатыми опорами.
Рядом сверкала зеркальными окнами гимназия: ученицы в длинных коричневых платьях и кокетливых белых фартучках чинно прохаживались в тени раскидистых деревьев, увертываясь от шкодливых мальчишек. Переменка!
Облонская с Паратовым шагали мимо земской управы к торговым рядам, сдерживая прыть, чтобы не выделяться. Навстречу двигался молодой мужчина приметной наружности: высокий, атлетически сложенный блондин с чеканным лицом римского принцепса, так и просившегося на монету.
Его чёрное кашемировое пальто было расстегнуто, выказывая дорогой синий костюм из альпаки и простенькую фланелевую рубашку из тех, что любят покупать работяги-карлики, уж больно дёшевы.
Подметила Марина и другое несоответствие обувь. Высокие сапоги с крагами выбивались из образа прожигателя жизни, скучающе фланировавшего по улицам провинциального городишки.
Рассеянный взгляд «прожигателя» упал на Марину, на короткое мгновенье стал цепким, настороженным и скользнул в сторону.
Занятный тип
Приметив, как Облонская проводила задумчивым взглядом мужчину в пальто, Илья хихикнул.
Вы, барышня, с этим молодчиком в чем-то схожи. Вам обоим нельзя заниматься слежкой, уж больно выделяетесь из толпы!
Бросив на Паратова уничтожающий взгляд, Марина сухо промолвила:
Будем считать это неудачным комплиментом.
Будем, покладисто сказал Илья.
Показав свой железный жетон, Облонская поднялась на второй этаж полицейского управления, где ее принял сам пристав кряжистый широкоплечий дядька с пышными седыми усами, свисавшими по уголкам рта, словно моржовые клыки.
Милости просим в наши пенаты, госпожа агент, проговорил он сочным басом, мельком глянув на жетон. Не закрывайте дверь, пусть открыто будет Это я вам тогда, так сказать, доклад отсылал? По ходокам?
Мне, кивнула Марина. Нового начальника назначили на днях, он ещё не прилетел из Питера.
Ага, удовлетворился пристав.
Владимир Кириллович? Правильно?