Ну что я вам скажу, батенька, в старорежимном стиле выразился Михаил Семенович. Плохи ваши дела. Да-да-да! Неважны. Хондроз поясничного отдела вы слышали или нет такие страшные слова? Причем в запущенном состоянии. В крайне запущенном, вот ведь какое дело! Придется серьезно лечиться.
А как же работа? жалобно спросил Гуров. У меня работы невпроворот.
Работа была и будет всегда, а здоровье одно! решительно возразил доктор. Так что никакой работы! Лечиться, лечиться и еще раз лечиться. Сейчас я выпишу рецепт, а вы, голубушка, доктор посмотрел на Марию, будьте так любезны приобрести все эти лекарства в аптеке. И будьте ему сиделкой и нянечкой. Ведь он у вас, я так понимаю, неслух?
Еще какой! подтвердила Мария.
Вот видите. А между тем болезнь серьезная. Если ее не лечить, могут быть последствия! Доктор с важным видом поднял палец. Печальные последствия. А вы, голубчик, теперь он посмотрел уже на Гурова, еще такой молодой человек. Зачем вам и сама болезнь, и тем более последствия? Так что лечиться нужно самым серьезным образом. Да.
И сколько времени? прежним жалобным тоном поинтересовался Гуров. Двух дней хватит?
Он мне говорит, два дня! всплеснул руками доктор. Голубчик! Две, а то и три недели самое меньшее!
Доктор, вы назвали невообразимые сроки! ужаснулся Гуров. Какие две, а тем более три недели! Говорю же, у меня работа! Срочная. Безотлагательная.
Ничего страшного, успокоил пациента доктор. Уверяю вас, что если вы не сделаете какое-либо срочное и безотлагательное дело, мир от этого не рухнет. Ведь не рухнет же?
Ну с сомнением произнес Гуров.
Вот видите. Так что смотрите на вещи проще. Тем более что названные мною три недели отводятся только на начальный этап лечения. За это время у вас исчезнут лишь острые симптомы, а вот сама болезнь ни-ни! А потому вам придется лечиться и дальше. Иначе в любое время возможен рецидив.
Лечиться дальше? в ужасе произнес Гуров. Доктор, вы сейчас произнесли невозможные слова!
Да-да-да! категорически заявил Михаил Семенович. Именно так лечиться дальше! Ибо хондроз вещь крайне неприятная. И если к ней относиться легкомысленно, у вас непременно наступит болезненная и безрадостная старость. Скажите, вы хотите, чтобы у вас когда-нибудь наступила безрадостная старость?
Да, в общем, не очень нерешительно произнес Гуров.
А тогда прислушайтесь к моему совету. После того как первичные симптомы будут сняты, я вам категорически рекомендую для закрепления результатов побывать в санатории.
Где? переспросил Гуров.
В санатории. Месяц пребывания в нем и вы без опасения сможете пригласить свою даму на тур вальса. А также сумеете гоняться за вашими преступниками. Ведь вы, насколько я помню, следователь?
Оперуполномоченный.
Ну, тем более.
Месяц в санатории! От таких слов Гуров не мог прийти в себя. Да что же мне там делать столько-то дней?
Выполнять предписания лечащих врачей, пожал плечами доктор. Что же еще? Ну и, конечно, отдыхать. Наслаждаться курортными видами. А они, уверяю вас, там просто чудесны.
Да где же он находится, этот санаторий? От слов врача Гуров расстраивался все больше и больше.
Не так и далеко, сказал доктор. В соседней области. Всего два часа езды от Москвы. Ну, или около этого Так что вы, голубушка, доктор взглянул на Марию, всегда можете навестить вашего мужа. Замечательный санаторий. Прекрасные невропатологи. И, что немаловажно, стоит путевка совсем недорого.
Дожил полковник Гуров! с нотками печального сарказма произнес Гуров. Его отправляют лечиться в санаторий, где лечат нервных больных. Об этом печально даже подумать! Гуров болен нервной болезнью
Не понимаю причины вашей иронии, заметил доктор. Голубушка, объясните ему сами. Кажется, мы думаем с вами одинаково.
Раз доктор сказал, что надо ехать в санаторий, значит, надо ехать в санаторий! решительно проговорила Мария. Какие могут быть разговоры и сомнения? Или ты хочешь, чтобы печальная старость наступила у нас обоих? Ты будешь сидеть в инвалидном кресле, а я за тобой ухаживать? Так ты мыслишь нашу совместную старость?
Нет, что ты! уверил жену Гуров. На этот счет у меня совсем другие планы
Значит, поедешь в санаторий, уже спокойнее произнесла жена. Как только тебе станет легче, так и поедешь. А я буду тебя навещать. И звонить. Да и вообще: месяц это немного. Не успеешь и руками развести
Истинно так, голубушка, истинно так! поддержал Марию доктор. Золотые ваши слова. Ну, так я выписываю рецептик, а заодно пишу и адрес санатория!
Пишите! решительно произнесла Мария, а Гуров лишь вздохнул.
Алло, Станислав, жалобным голосом сказал в телефонную трубку Гуров. Мне конец. Меня приговорили
Надеюсь, не к утоплению в море с камнем на шее? поинтересовался Крячко.
Хуже. К санаторию. Сроком на целый месяц. И это не считая двух, а то и трех недель лечения дома. Ввиду моего хондроза. Ты представляешь?
И что именно я должен представить? вкрадчиво поинтересовался Крячко.
Мою печальную ситуацию, пояснил Гуров.
А в чем заключается эта самая печаль?
Ну, как же Почти два месяца безделья! С ума сойти! В общем, мне нужна твоя помощь.
Ну, так я же не доктор, усмехнулся в трубку Крячко. Чем же я могу помочь?
Отмажь меня от санатория, попросил Лев Иванович. Прошу тебя как старого друга.
И как же? В голосе Крячко чувствовалась уже просто змеиная вкрадчивость.
Скажи жене, что на работе у нас завал, предложил Гуров. И что без меня этот завал не разгрести ну просто никак. Тебя она знает и потому поверит. А уж за мной дело не станет. Отблагодарю по полной программе.
И это все? весело поинтересовался Крячко.
Все! решительно произнес Лев Иванович.
А вот фиг тебе! сказал Стас. Даже и не подумаю! И даже стану всячески убеждать твою Марию, чтобы она обязательно отправила тебя под звонкие фанфары в санаторий.
Да что ты такое говоришь! ужаснулся Гуров. Чего-чего, а такого откровенного вероломства он от Крячко никак не ожидал.
То и говорю, спокойно сказал Стас. Более того, привлеку к этому делу самого генерала Орлова. Он мужик с понятием и потому поймет, что отдых в санатории для твоего же блага. А уж как он умеет уговаривать, ты это знаешь не хуже моего.
И это называется друг! с горечью в голосе произнес Гуров.
А то кто же, с прежним спокойствием сказал Крячко. Конечно, друг. Оттого и поступаю по-дружески. А с завалами на работе я как-нибудь справлюсь и без тебя. Завалы есть и будут, а здоровье у тебя одно.
Да ты послушай
Скажи, ты когда-нибудь был в больнице? перебил Гурова Крячко.
Ну, конечно, был, буркнул Лев Иванович. Когда меня подстрелили
Это понятно, опять перебил приятеля Стас. А так, чтобы по своей воле, с какой-нибудь болячкой был или не был?
Ну, не был
Значит, не был. Ну, а в санаториях бывал?
Да при чем тут санаторий!..
Вот и побудь. Друг у меня один ты, и я хочу тебя видеть здоровым и бодрым, а не скрученным, как крендель А я тебя буду навещать со скорбным видом и с апельсинами в авоське. Потому что так полагается и скорбный вид, и апельсины в авоське. Ну, убедил? Или мне призвать на помощь тяжелую артиллерию в виде генерала Орлова?
Да пошел ты
Сам иди по этому адресу! А еще лучше поезжай в санаторий!
Гуров в сердцах отключился от связи и предался скорби. По всему выходило, что санатория ему не миновать. Тем более что поясница по-прежнему продолжала ныть, сверлить, стрелять и всячески донимать Льва Ивановича.
Глава 2
Так это и есть ваш хваленый санаторий? с неудовольствием спросил Гуров у какой-то дамочки в белом халате, которая вышла на крыльцо, чтобы встретить его.
Да, ответила женщина. Это он и есть. Называется «Сосновый бор».
Хм! ядовито сказал Гуров.
У него было прескверное настроение. Ему не нравился ни сам санаторий, ни его название, ни крыльцо, на котором он стоял и разговаривал с женщиной в белом халате, ни сама женщина. Он не нравился даже сам себе. Даже чудная, выкрашенная в голубые и желтые цвета окрестная октябрьская природа и та ему сейчас не нравилась. Даже утренний свежий октябрьский воздух и тот вызывал в нем раздражение.