Шестнадцать знаков, разделенных дефисами через каждые четыре. — Сию минуту, мсье!..
Юный служитель золотого тельца исчез едва не со звуковой скоростью — Славик подсознательно ожидал услышать воздушный хлопок. Ненавязчиво присматривать за гостями «Credit Suisse» остался могучий господин из секьюрити.
— Кристоф Ла Платьер, к услугам, — минуту спустя появился требуемый управляющий. Этот как раз выглядел настоящим банкиром: седой, статный, держится уверенно. — Разрешите пригласить вас в мой кабинет, придется подняться на лифте. Вы желаете разговаривать… Э-э… Все вместе?
— Да, втроем, — кивнул Иван. — У нас общий бизнес, господин Ла Платьер.
— Как будет угодно, мсье.
Охраны в коридорах банка не заметно — во-первых, за любыми передвижениями следит система видеонаблюдения, во-вторых пора отвыкать от представлений о финансовых учреждениях, сложившихся благодаря вестернам и гангстерским фильмам прошлого: здесь не найдешь набитых банкнотами и слитками сейфов, деньги в нынешние цивилизованные времена виртуальны, а ваш депозит выглядит набором комбинаций в двоичном коде, хранящимся на сервере банка.
Сразу видно, Кристоф Ла Платьер — не последний человек в предприятии семьи Реканати: «Швейцарский Кредит» учреждение на сто процентов частное. Кабинет, при всей его огромности, величественно-строгий, отделка в серо-стальных и голубоватых тонах, мягкое освещение, современная мебель. И, безусловно, самая продвинутая техника…
Против ожиданий Славика непременный кофе не предложили, мсье Ла Платьер сразу перешел к делу. Обращался исключительно к Ивану — понял, кто в компании главный.
— …По условиям соглашения, вы обязаны представить мне четыре заранее оговоренных предмета, материальных доказательства, способных вас идентифицировать, — управляющий пробежался пальцами по клавиатуре, взглянул на монитор и только головой покачал. — Тем более, что последнее личное обращение владельца счета в наш банк состоялось в июне тысяча девятьсот четырнадцатого года, в последующее время мы работали исключительно по заранее представленной вашим предшественником инвестиционной программе… Итак, мсье?
«Ничего себе, — потрясенно подумал Славик, худо-бедно разбиравший французскую речь. — Почти девяносто шесть лет прошло! И что значит «заранее представленная инвестиционная программа?»
Иван, не меняя лениво-благодушного выражения на лице, открыл кейс и аккуратно выложил перед господином Ла Платьером казалось бы никак не связанные между собой вещицы. Старинную бело-коричневую банкноту в 1 фунт стерлингов выпуска 1912 года с профилем короля Георга V на аверсе и изображением Вестминстерского аббатства на реверсе, затем невзрачный керамический обломок с простеньким узором, чековую книжку «Credit Suisse» отпечатанную в 1898 году (более половины чеков были когда-то использованы, остались только корешки) и собственный паспорт гражданина Франции в кирпично-красной обложке с золотым гербом республики.
— Потрясающе, — выдохнул мсье Ла Платьер, первым делом изучив паспорт. — Откуда в девятьсот четырнадцатом году можно было узнать, что придете именно вы? Номер совпадает, дата выдачи тоже… Впрочем, это не мое дело, мсье. Разумеется, вы должны понимать, что наши сотрудники обязаны установить подлинность остальных предметов? Это займет не более четверти часа.
Управляющий нажал на кнопку под столешницей, в кабинет заглянул служащий, которому и были переданы фунтовая банкнота, глиняный осколок и потрепанная чековая книжка вкупе с листочком, на котором был записан номер счета.
Чтобы не создавать неловкую паузу господин Ла Платьер завел ни к чему не обязывающий любезный разговор о действующих программах банка — если мсье будет угодно продолжать столь выгодное сотрудничество, в нашем распоряжении более двухсот эффективных инвестиционных фондов по всему миру, различной направленности, рискованности и доходности, позвольте ознакомить…
Иван улыбался, иногда переспрашивал.